И только сердце знает (том 1) - Линдсей Джоанна - Страница 32

• Предыдущая
• 32/48
• Следующая

Однако по мере приближения к лагерю страх все сильнее охватывал ее, ибо она приближалась вместе с тем и к своей первой брачной ночи… Но стоило признать, что Рейна была рада сделанному ею выбору: хотя Ранульф был не первым и не вторым претендентом ей в мужья, он вполне мог оказаться третьим, и она согласилась выйти за него замуж, поскольку ни капли не сомневалась в нем и в том, что он даст сто очков вперед любому мужчине, претендовавшему на ее руку и сердце.

И потом, ей никогда не надоедало смотреть на него, хотя она и не была настолько глупа, чтобы позволить ему заметить ее восхищение. Она видела, как умело Ранульф владеет мечом, и искусство его воистину впечатляло, а если верить рассказам Уолтера, его друг был способен на большее. Ранульф привык к тому, что с легкостью управлял мужчинами, большинство из которых действительно мечтали попасть в его отряд, а людей такой преданности найдется не много. Ранульф был молод и силен. Его уважали не только люди, но и животные, которые платили ему любовью за его внимание к ним и ласку. Рейна сама была свидетельницей того необычного зрелища, как коричневая ободранная кошка величественно восседала на плече своего хозяина. А кроме того, у него было еще одно немаловажное преимущество: у него не было никаких обязательств ни перед кем, ни перед чем. В то время как лорду Джону или лорду Ричарду пришлось бы разрываться между ее владениями и их собственными, а также принадлежащими их семьям, Ранульф посвятит себя заботам о процветании Клайдона, и именно этот факт делал его самым подходящим супругом для хозяйки этого великолепного замка.

Да, многое говорило в пользу Ранульфа, однако столько же, если не больше, — против. Больше всего Рейну беспокоила его невероятная величина, которая сама по себе уже представляла опасность. А кроме того, его взрывной характер, последствий вспышек которого она уже вдоволь насмотрелась. Плюс ко всему его повадки дикого животного и то, что он терпеть не мог благородных дам и никогда им не доверял, как сам и сказал ей, — все это вселяло в Рейну мало оптимизма. К тому же Ранульф был абсолютно непредсказуем… А вдруг он не справится с управлением такого огромного имения, как Клайдон?!

Не удастся избежать проблем и с Теодориком, если, конечно, Ранульф не согласится простить его за тот дурацкий случай. К тому же предстояло еще посмотреть, как он будет заботиться о ее людях.

Еще Рейна боялась, по крайней мере ей так казалось, что он абсолютно безразличен к ее чувствам. Она прекрасно знала, что не вызывала у него симпатии, ибо во время общения с ней он был неизменно груб и неучтив. А то, что теперь он имел все права, чтобы унизить ее или даже причинить ей физическую боль, окончательно лишило Рейну спокойствия. И все же она не теряла надежды, что он не настолько жесток, и убеждала себя, что, выйдя за него замуж, не совершила роковой ошибки.

Возвращаясь в лагерь, лошадь Рейны медленно тащилась за конем Ранульфа, ибо обоим торопиться было некуда. Рейна рассчитывала на то, что они проведут ночь в аббатстве, где в случае чего, услышав ее отчаянные крики, ей могли бы прийти на помощь. Однако ничего с этой затеей у Рейны не получилось.

Само собой разумеется, отец Жоффрей предложил им отдельные спальни. И хотя в случае желания ее страстный муж мог запросто прийти в ее комнату для того, чтобы приступить к выполнению своих супружеских обязанностей, Рейне было бы в аббатстве не так страшно. И все же Ранульф категорично отклонил предложение гостеприимного священника.

Рейна совсем не ощущала себя замужней женщиной, хотя и понимала, что этот недостаток будет исправлен еще прежде, чем наступит рассвет. И чем больше она об этом думала, тем сильнее было ее внутреннее волнение. Она могла только предполагать, что должно произойти. Она часто представляла себя в объятиях Ричарда или даже Джона, но никогда и думать не могла, что будет заниматься любовью с великаном. Прежде она с огромным нетерпением ждала первую брачную ночь, ибо Рейна была уже вполне зрелой, а сексуального опыта еще не имела. Сейчас же она могла только бранить себя за то, что сама подтолкнула Ранульфа, чтобы он сегодня же ночью овладел ею, в то время как у нее были бы еще дни и ночи, чтобы привыкнуть к этой мысли, если бы она, конечно, снова не напомнила ему о желании иметь детей.

Однако у нее оставалось совсем мало времени. Спешившись у входа в палатку, Ранульф сказал:

— Приготовьте все, что необходимо. Я вскоре присоединюсь к вам.

Это его «вскоре» превратилось в два часа и только подтверждало, что он так же, как и она, не стремился приступить к интимной части заключенного контракта, а для того чтобы все же выполнить свои обязанности, ему требовалась поддержка как минимум двух кубков вина, которое отец Жоффрей преподнес им по поводу столь знаменательного события. Да и сама Рейна не отказалась бы попробовать этой живительной и придающей силы и храбрость жидкости, однако ей приходилось довольствоваться родниковой водой из кувшина, стоявшего посередине палатки. Войдя в палатку, Рейна застала в ней здоровенную девку, развалившуюся на походном ложе ее мужа в самой непристойной позе. Эта любовница ее теперешнего муженька была почти так же красива, как и ее Эдвина, а возлежала она так вызывающе расставив ноги, что Рейне даже пришлось отвернуться на мгновение, ибо ома в жизни своей никогда не видела ничего подобного.

Эта встреча необычайно удивила обеих женщин, ибо было совершенно очевидно, что девушка находилась в палатке не для того, чтобы прислуживать Рейне, но, несомненно, дожидалась самого Ранульфа. А то, с каким провоцирующим видом она ожидала своего господина, который так долго отсутствовал, ясно показывало, что о цели поездки Ранульфа ей ничего известно не было.

Однако Рейна нисколько не возмутилась присутствием шлюхи в палатке мужа, к тому же та была настолько испугана появлением благородной леди, что вскочила на ноги и начала даже что-то неразборчиво бормотать, предлагая госпоже свою помощь и умоляя ее ничего не говорить господину о том, что она посмела прийти в его палатку без приглашения. То, что ее не приглашали, было очевидно, в противном случае Ранульф не отправил бы Рейну в палатку… А может быть, и отправил бы?.. Нет, не может быть… Но в душе Рейны поселилось сомнение.

— Раз уж ты здесь…

— Май, миледи! — поспешно проговорила девушка. — Меня зовут Май.

— Ну что ж, в таком случае, Мэй, ты можешь помочь мне расшнуровать одежду, — произнесла Рейна тоном, не терпящим возражений. — Поскольку я вышла замуж за твоего господина, то предпочла бы тебя здесь больше не видеть. Завтра мы возвращаемся в Клайдон, надеюсь, ты поймешь меня, если я попрошу тебя не задерживаться в отряде?

В ответ Май лишь недоверчиво кивнула головой, не веря в то, что так легко отделалась, учитывая всю неприглядность положения, в котором она оказалась. Однажды ее даже высекли по приказу леди, которая только заподозрила, что она тайком навещала ее мужа, хотя на самом деле ее муж навещал очаровательную распутницу. Кроме того, она многого наслушалась о женщинах свободной профессии, с которыми без сожаления расправлялись леди. Это и было одной из причин, побудившей ее присоединиться к отряду, где леди никогда не появлялись, а женщины воинов не имели над ней абсолютно никакой власти, по крайней мере власти, которая бы решала ее жизнь или смерть. Если господин женится, что ж — Мэй ничего не было от него нужно. Любовь была недостойна, по мнению Мэй, чтобы она рисковала из-за нее жизнью. А если эта леди действительно так холодна, как кажется, то пусть уж клайдонские девки присматривают за нуждами Ранульфа с этих пор.

Наконец Рейна сжалилась над издергавшейся Мэй и отпустила ее, хотя та еще не закончила развязывать шнурки ее зеленого шерстяного камзола. Вскоре она сама закончила свой туалет, что без помощи служанки оказалось непростой задачей. Без чулок и подвязок, которые Кенрик не заметил в темноте, Рейна чувствовала себя на протяжении всего дня практически обнаженной. К счастью, при побеге парень разыскал хоть ее туфли. Выйти замуж босой — вот уж было бы достойным завершением этого ужасного дня!

• Предыдущая
• 32/48
• Следующая