Ангел - Линдсей Джоанна - Страница 21

• Предыдущая
• 21/65
• Следующая

К ужину он опоздал. Мария уже минут пятнадцать дожидалась у кастрюль с готовыми блюдами, когда Ангел наконец появился на пороге. Но Касси не стала упрекать его за опоздание, хотя знала, что Мануэль заранее сообщил ему о времени ужина. Она была так поражена его видом, что в первую минуту не могла вымолвить ни слова.

Ангел расстался со своим неизменным плащом — теперь на нем была черная, в обтяжку, куртка, эффектно подчеркивавшая его мускулатуру, до этого скрытую бесформенным плащом. Свежая черная рубашка была стянута у воротника галстуком-шнурком, заменившим шейный платок. Остановившись на пороге. Ангел снял шляпу. Его черные волосы были еще влажные после мытья; густые и тщательно расчесанные, они спускались почти до плеч.

Подобно большинству людей, проводивших немало времени под открытым небом, он не стригся для того, чтобы волосы зимой защищали от холода шею и уши.

На сей раз не было нужды к нему присматриваться — было очевидно: Ангел необыкновенно красив. И мужественная красота его взволновала Касси не меньше, чем его репутация опасного человека. Она поймала себя на том, что разглядывает его до неприличия долго. По счастью, Ангел этого не заметил, так как внимательно осматривал убранство дома.

— Вы заперли ее? — спросил он, когда Касси закрыла за ним дверь.

— Кого… о, вы имеете в виду Марабеллу? Она на кухне. Не беспокойтесь, я попросила Марию побыть там с ней, пока вы в доме.

— Очень любезно с вашей стороны.

Настороженное отношение гостя к ее любимице могло бы позабавить Касси, но она помнила о том, что этот человек никогда не расстается с оружием, даже отправляясь на ужин. Марабелле, несмотря на ее покладистый характер, следовало находиться подальше от него.

Предчувствуя, что неприятностей не избежать, Касси провела Ангела к столовой — через двойные двери и направо. Длинный стол был накрыт на двоих. Увидев два стоявших рядом прибора, Касси поняла, что допустила ошибку: надо было попросить Марию поставить приборы на торцах, таким образом, чтобы они с Ангелом сидели в дальних концах стола, а не друг против друга, как Касси ужинала с отцом. Теперь же их ужин приобретал слишком интимный характер, но она понимала, что оскорбила бы Ангела, если бы велела переставить приборы сейчас.

Сделав несколько шагов к столу, Касси вздрогнула от неожиданности, почувствовав, как Ангел, стоя за ее спиной, отодвигает стул, чтобы она могла сесть. Она не ожидала от него такой галантности.

— Благодарю вас, — сказала она, смутившись еще больше, когда он, не говоря ни слова, опустился на свое место напротив нее.

Мария, услышав голос Касси, заглянула в комнату. Несколько секунд спустя она уже расставляла на столе блюда и тарелки. Ангел похвалил убранство комнаты, и Касси с облегчением завела приличествующую случаю беседу. Она объяснила, что вся мебель тут была в точности такой же, как в их доме в Вайоминге, для чего отцу пришлось договариваться с мебельным магазином в Чикаго. Некоторые предметы интерьера даже изготовили по специальному заказу отца.

— Но почему? — спросил Ангел, когда Касси наконец исчерпала эту тему.

— Я никогда об этом не спрашивала, — призналась она. — Некоторые вопросы мы с папой не затрагиваем никогда. То, что касается моей мамы, и то, что с ней связано, относится к запретным темам.

— Но почему? Неужели только потому, что они разведены…

— Они не разведены.

Ангел опустил вилку и с удивлением взглянул на девушку. Она тут же опять заговорила:

— Почти все думают, что мои родители разведены, но ни отцу, ни матери мысль о разводе даже в голову не приходила. Похоже на то, что их вполне устраивает жизнь порознь, в разных концах страны.

— А если кто-нибудь из них захочет снова создать семью?

Касси пожала плечами:

— Тогда скорее всего им придется расторгнуть свой брак.

— Это будет вам неприятно?

— На моей памяти родители никогда не разговаривали друг с другом. Почему же мне должно быть неприятно, если кто-нибудь из них захочет иметь нормальную семью?

Ангел, покачав головой, снова склонился над тарелкой.

— Не очень-то верится, что они и в самом деле не обменялись ни словом за все эти годы, — сказал он минуту спустя. — Как же они в таком случае воспитывали вас?

Касси улыбнулась:

— Честно говоря, мне было лет семь, когда я поняла, что родители всех моих друзей ведут себя совершенно по-другому. До тех пор я думала, что их взаимоотношения — это абсолютно нормально. Ангел, почему бы вам не рассказать что-нибудь о себе?

Произнося его имя, Касси покраснела. Обратившись к нему по имени впервые, она вдруг поняла, сколь интимно звучит такое обращение, особенно в устах женщины.

Он заметил ее смущение:

— В чем дело?

— Можно… могу ли я называть вас как-нибудь иначе? Ангел даже не улыбнулся, но Касси могла бы поклясться, что его забавляет ее смущение.

— Вполне достаточно просто «мистер», — ответил он. Но такое обращение, с ее точки зрения, было слишком чопорным. Не решало проблемы и «мистер Ангел», потому что Ангел — имя, а не фамилия. Он не сделал ни малейшей попытки помочь ей, что изрядно разозлило ее и побудило спросить:

— Почему вы выбрали себе имя Ангел? Его черная бровь поползла вверх.

— Вы считаете, я сам выбрал себе такое имя?

— Разве не так?

— Ни в коем случае. Вышло так, что это было единственное имя, которым меня называла мама, и только его я мог сообщить старику горцу, вырастившему меня. Насколько я помню, он очень развеселился.

Немного подумав над его словами, Касси заметила:

— Но ведь это, вероятно, было просто ласковое прозвище, как, например, слова «дорогой» или «крошка».

— Потом я тоже это понял, но в то время воспринимал свое прозвище как имя. Да это и не имело для меня особого значения. Теперь же я сжился с этим именем, а любое другое звучало бы непривычно.

"Но как воспринимают ваше имя те люди, которые впервые слышат его?» — этот вопрос вертелся у нее на языке, но любопытство к другим вещам, о которых он упомянул лишь вскользь, пересилило.

— Ваша матушка умерла? И поэтому вас вырастил тот житель гор?

— Он украл меня.

На сей раз положить вилку пришлось ошеломленной Касси.

— Прошу прощения…

— Прямо из Сент-Луиса, — продолжал Ангел, словно не замечая, что его собеседница сидит с открытым от удивления ртом. — Мне было тогда пять или шесть лет. Точно не помню.

— Не помните? Вы хотите сказать, что точно не знаете, сколько вам лет?

— Да, не знаю.

Это обстоятельство показалось ей столь печальным, что Касси, как бы выражая сочувствие, невольно погладила руку Ангела кончиками пальцев. В следующее мгновение, осознав, что сделала, она тут же отдернула руку. Он заметил это, что еще больше смутило Касси. Девушка склонилась над своей тарелкой, принимаясь за курятину в остром соусе.

Проглотив кусочек, она заговорила снова:

— Но зачем было красть ребенка? И неужели никто не пытался найти вас?

— Я ничего не могу сказать по этому поводу. Возможно, никто и не пытался меня искать. Но так или иначе, следующие девять лет я провел высоко в горах, где мы не встречали даже индейцев, не говоря уж о белых людях.

— И вы никогда не пытались сбежать?

— Через несколько месяцев после того, как мы добрались до жилища старика в горах, я забрел слишком далеко от своего нового дома. Старый Медведь все-таки нашел меня и посадил на цепь во дворе — продержал так три недели.

Касси не верила своим ушам. Последние слова Ангела заставили ее побледнеть.

— И вы три недели провели под открытым небом?

— Думаю, мне повезло, что стояло лето, — проговорил Ангел с таким видом, словно эта тема не вызывала у него абсолютно никаких эмоций. — Но после этого случая я уже не удалялся от нашего жилища так далеко. И прошло лет пять, прежде чем старик взял меня с собой в поселок, где продавал добытые им меха. Мы добирались до поселка неделю.

— Вы там ничего никому не сказали?

• Предыдущая
• 21/65
• Следующая