Обман чистой воды - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 18
- Предыдущая
- 18/28
- Следующая
– Ага, ты, значит, тут! – воскликнул Леха.
И они все протиснулись в квартиру. Маня и Тягомотина остались на лестнице. Роза рыдала, а Маня пыталась ее утешить.
– Что? Что вам тут надо? – испуганно говорила Надя, стараясь вжаться в стену прихожей.
Парень, который привел сюда Тягомотину, только растерянно хлопал глазами.
– Надя, – сказал Карен, немного справившись с волнением. – Что все это значит? От кого ты прячешься? Это дурные шутки, знаешь ли. К тому же из-за тебя страдают другие люди…
– Какие люди?
– Неважно, – Карен вдруг понял, что этой странной девочке, скорее всего, просто нет дела до Елизаветы Марковны и она, возможно, даже обрадуется, узнав, что ту похитили. Поэтому лучше пока промолчать. – Мне звонил Юрий Павлович. Он не может тебе дозвониться, волнуется, а ты… Чья это квартира? Что ты здесь делаешь?
– Это моя квартира, – заявил парень.
– Твоя? Ты хочешь сказать, твоих родителей? – насмешливо глянул на него Карен.
– Ну, какая разница…
– А где, позволь спросить, твои родители?
– На курорте.
– Они в курсе, что у тебя тут живет девочка?
Парень вдруг густо покраснел.
– Карен! Вы только ничего не подумайте… – воскликнула Надя.
– А я ничего не думаю, я просто хочу понять, в чем дело и что мне говорить Юрию Павловичу, когда он позвонит…
– Скажите, скажите ему, что из-за него меня чуть не убили! Что я только чудом спаслась, что в конце концов меня все равно убьют. И все из-за него! – в истерике закричала Надя. – Вы чего сюда явились, а? Откуда я знаю, что вы не заодно с ними? Что вы не предатель, что сейчас меня не увезут в какую-нибудь деревню и там не прикончат? Может, вы тоже такой…
– А ну заткнись, очкастая! – рявкнул вдруг Леха.
– Что? – поперхнулась Надя. – Что ты сказал?
– Что слышала! Дура очкастая! Ты все брешешь! Ты вообще брехунья жуткая, тебе нельзя верить, ты все время что-то врешь… А ну, говори, это ты сама шмон в квартире устроила? И вообще все наврала, да?
Гошка только диву давался. Что это с Лехой? Он таким никогда еще друга не видел. Видно, эта очкастая достала его до печенок.
Надя последний раз всхлипнула и успокоилась.
– Сам дурак, – сказала она. – Не знаешь ничего, а пасть разеваешь. Был бы ты на моем месте…
– Не хочу я на твое место. Скажешь, ты не наврала нам с десять коробов в тот раз, когда пришла к Гошке, а? Насчет мамы, насчет каких-то бус дурацких, насчет ограбления? Не наврала?
– Ну и наврала, подумаешь, большое дело.
– Надя! – воскликнул парень.
– Да, я тогда наврала, а вот потом…
– Что потом-то?
– А то… Я, конечно, понимаю, вы мне теперь не поверите, но…
– Надя, – прервал ее перепалку с Лехой Карен, – ты можешь, но без всяких прикрас, рассказать, что такое случилось и почему ты прячешься?
– Я расскажу, Каренчик, я все, все расскажу… – всхлипывала Надя. – Мне правда стыдно, и я понимаю, что я, как тот мальчик с волками…
– Чего? Ты чего опять плетешь? – заорал Леха. – Какие еще волки?
– Погоди, Леха, это притча такая есть, – объяснил Гошка. – Один мальчик-пастушок как-то решил пошутить и заорал во все горло: «Волки, волки!» Тут весь народ сбежался, а волков-то и нет. И так ему эта хохма понравилась, что он еще раз и еще раз такое проделал. А потом и впрямь пришли волки, но никто не прибежал на помощь. Все решили, что он опять придуривается.
– А, понял. Точно-точно, между прочим. Как раз про эту очкастую.
– Что ты меня все время очкастой зовешь! – не выдержала Надя. – У меня имя есть!
– Имя еще заслужить надо, – проворчал Леха.
– Хватит вам препираться. Надя, рассказывай! – потребовал Карен.
– Понимаете, я, когда папа уехал, решила школу прогулять. Неохота мне было рано вставать, и вообще… Ну я и осталась дома. Лежу себе с кайфом в кровати, читаю Джеки Коллинз и вдруг слышу, ключ в замке повернулся и какие-то голоса приглушенные… Я так испугалась! А они говорят: «Давай прямо отсюда начнем». И начали шкафы открывать, все оттуда вышвыривать. Я от страха вся сжалась, а потом сообразила: у меня в комнате балкон, я туда вылезла и затаилась. Хорошо, на улице уже тепло. А они на кухне все громят, и ясно, что скоро до моей комнаты доберутся, ну, я тогда на соседский балкон и перемахнула. Знаю, что соседи сейчас на работе. У них весь балкон захламлен, так что спрятаться несложно было…
– А в их квартиру ты попасть не могла? – деловито осведомился Карен.
– Нет, – покачала головой Надя.
– Ну заорала бы, что ли, – сказал Леха. – Позвала бы на помощь.
– Я боялась… Они бы меня убили…
– А ты знала, что они ищут?
– Догадывалась… Они так бесновались… что ничего не находят. А потом еще… я слышала, как один сказал: «Может, нам его девку увезти и попытать, вдруг она в курсе…» А другой и говорит: «Нет, это вряд ли. Папаша ее не вовсе псих, чтобы дитя родное подставлять. Она наверняка ничего не знает. Вот баба его – дело другое. Но если по-другому получится, придется все-таки девку прихватить, тогда уж папаша сам нам все на блюдечке принесет, но для этого он должен вернуться, а куда нам сейчас девку девать? Ну, девать-то есть куда, отвезем в Чистоплюйку и дело с концом». – «Это мы еще успеем, говорю же…»
– Постой, Надя, в какую Чистоплюйку? – переспросил Карен.
– Не знаю, он сказал, в Чистоплюйку, это я точно помню, но что это такое…
– Может, деревня? – предположил хозяин квартиры.
– Деревня Чистоплюйка? Странное название, – пожал плечами Карен.
– Ничего не странное, – воскликнул Гошка. – И мы должны как можно скорее найти эту Чистоплюйку!
– Да, пожалуй, ты прав… Надя, а что было дальше?
– Дальше? Ну, они наконец ушли. Я тогда перелезла обратно, позвонила Вовке, – она кивнула на хозяина квартиры, – и спряталась у него.
– А ты Елизавету Марковну не предупредила, что ей грозит опасность? – спросил вдруг Гошка.
– С какой это стати?
– То есть как? Ты знаешь, что человеку грозит опасность и молчишь в тряпочку? – вышел из себя Леха. – Ну ты и шкура! И ты не очкастая, а очковая. Очковая змея!
– Ну ты, полегче, – не слишком уверенно вступился за Надю Вова.
– Подождите, – огорченно поморщился Карен. – Надя, ты и в самом деле не предупредила Лику?
– А почему я должна ее предупреждать? Кто она мне? Противная тетка, которой только и нужно, что увести папу от меня. Да и потом, кому она нужна? Ничего с ней не будет.
– Ну все, – не выдержал Леха, – пошли отсюда, Карен! Пусть эта очковая змеища тут шипит, а нам нельзя время терять. Хорошего человека спасать надо!
– А ты чего тут раскомандовался? Кто ты вообще такой? Дурак белобрысый!
– А нехай! – рассмеялся Леха. – Я и вправду дурак, все думал, что тебе помочь надо, потому и влип в эту историю, думал, ты невесть какая сложная натура, фантазерка, сиротка бедная, а ты… ты просто гадина… которой на всех наплевать.
– Да как ты смеешь!
– Смею, чего мне не сметь-то? Ты-то сама кто такая? Думаешь, важная особа? Ни фигашки! Гадина обыкновенная! Даже в зоопарк не возьмут!
– Хватит, Алексей, замолчи! – прикрикнул на него Карен. – Знаешь, Надя, Леша, конечно, был не слишком вежлив, но он прав. Ты меня разочаровала. Живи, как хочешь. Только я предупреждаю тебя, что все расскажу твоему отцу. Я обязан это сделать. А теперь мы уходим. Пошли, ребята.
Уже в дверях Леха обернулся и сказал совершенно ошалевшему Вове:
– Зря ты с ней связался. Погоди, она и тебя ужалит, не пожалеет!
Глава IX
Чистоплюйка
– Что там у вас было? – кинулась к ним Маня. – Такой крик стоял!
– Эх, Розка, ну и подружку ты себе выбрала, – усмехнулся Леха. – Хуже не придумаешь. Просто фашистка какая-то!
– Почему? – удивленно протянула Тягомотина.
– Да, Шмаков прав, – кивнул Гошка, – ты вот все на Филимонову наезжаешь, а она настоящий человек, наша Ксюха, не то, что эта…
– Да что она сделала? – обескураженно спросила Роза.
- Предыдущая
- 18/28
- Следующая
