Стихотворения и поэмы - Андреев Даниил Леонидович - Страница 18
- Предыдущая
- 18/56
- Следующая
Изменить размер шрифта:
18
6
Благодарю за мрак ночей влюблённых,
За треск цикад и соловьиный гром,
За взор луны, так много раз склонённый,
С такой любовью, над моим костром;
За то, что ласковей, чем в сумрак бора
Живое солнце – луч духовных сил
Отец Небесный в сердце низводил
Сквозь волны ладана во мгле собора.
Благодарю за родину мою,
За нищий путь по шумным весям века,
За строгий долг, за гордость человека,
За смерть вот здесь, в нехоженом краю…
Ещё – за спутников, за братьев милых,
С кем общим духом верили в зарю,
За всех друзей – за тех, что спят в могилах
И что живут ещё – благодарю.
7
Я отхожу в безвестный путь мой дальний,
Но даль светла, – ясна вся жизнь моя…
В последний раз для радости прощальной
Являются далёкие друзья.
Любимейших, легендой голубою
Пятнадцать лет сопутствовавших мне —
Я вижу их: в домашней тишине,
В уютной комнате – предвечно-двое.
Иные спят. Иные, взор скрестя
С моей судьбою, бодрствуют в тревоге,
Серёжа М. проходит по дороге
К себе домой, о Моцарте грустя;
Два – под дождём алтайской непогоды,
И девушке в глаза глядит другой…
Расчёсывает косы цвета меда
Та, что была мне самой дорогой.
8
Ресницы опускаются. Туманно
Яснеет запредельная страна,
Лазурная, как воды океана,
И тихая, как полная луна.
Приветь меня, желанное светило!
Во царствии блаженных упокой…
Я вздрогнул: вопль – растерзанный, живой,
Вдруг зазвучал с неотразимой силой.
Откуда, чей?.. В душевной глубине
Зачем он встал, мой смертный час наруша?
Он проходил, как судорга, сквозь душу,
Он креп и рос – внутри, вокруг, во мне.
Вторая мать, что путь мой укрывала
От бед, забот, любовью крепче стен,
Что каждый день и час свой отдавала,
Не спрашивая ничего взамен.
9
Седые пряди – вопль всё глубже, шире,
Черты как мел, лицо искажено, —
Да, ей одной из всех живущих в мире
Перенести уход мой не дано.
Я цепенел, я плыл в оцепененье,
Но лик не таял, крик не умолкал, —
Ему навстречу властно возникал
Нежданный образ, чёткий, как виденье.
Моей поляны угол тёмный, куст,
За ним – трава, стволы, песок горячий…
Я ж днём глядел: там лес всё так же мрачен
И от следов живых созданий пуст.
Но всё яснел непобедимый образ,
Отпрянул бред, как рвущаяся ткань,
И чей-то голос, требующий, добрый,
Вдруг молвил твёрдо: – «Что ты медлишь?
Встань!»
10
Удар сотряс сознание и тело.
Я поднял взгляд: прохладный, как вода,
Спешил рассвет – чуть лиловатый, белый, —
Для милосердья, а не для суда.
Неужто выход?.. но – куда?.. И разве
Могу я встать, искать, бороться вновь?
Мозг – как свинец, в ушах грохочет кровь,
Губ не разжать, весь рот подобен язве.
Бреду, шатаясь. Под листвой темно,
Но вон трава чуть-чуть примята шагом:
Косцов и баб веселая ватага
Когда-то здесь прошла давным-давно…
В последний раз на рубеже свободы
Я оглянулся на мой стог, лозу,
Я поднял взгляд на лиственные своды,
На рассветающую бирюзу.
11
Вставало солнце в славе самодержца.
Пора обратно, к людям, в жизнь – пора!
Но как бывает непонятно сердце,
Противочувствий тёмная игра.
Зачем мне ты, навязчивое чудо?
Я принял смерть; раздор страстей умолк,
Зачем же вновь брать этот горький долг —
Бороться, жить, стремиться в мир отсюда?
Зачем вот здесь, у тихого ствола,
В лесу Предвечного Упокоенья,
Огонь желанья и страстей горенье
Вода бессмертия не залила?
Я побеждал; я отходил покорно,
Ведь смерть права, бушуя и губя:
Она есть долг несовершенной формы,
Не превратившей в Божий луч себя.
12
Но в небесах, в божественном эфире,
Высокой радости не знать тому,
Кто любящих оставил в дольнем мире,
Одних, одних, на горе, плач и тьму.
Не заглушит надгробного рыданья,
Скорбь материнскую не утолит
Ни смена лет, ни пенье панихид,
Ни слово мудрости и состраданья.
Тогда захочешь свой небесный дом
Отдать за то, что звал когда-то пленом:
Опять, опять припасть к её коленам,
Закрыв глаза, как в детстве золотом.
Но грань миров бесчувственно и глухо
Разделит вас, как неприступный вал,
Чтоб на путях заупокойных духа
Чуть слышный плач тебя сопровождал.
13
Нет! Праванет на радость мирной смерти!
Влачись назад, себялюбивый червь!
В рай захотел? Нет: вот по этой персти
Попресмыкайся. Дни твои, как вервь
Виясь, насквозь пронижут немеречу!
Вон и тропа… И вдруг, среди тропы —
Уверенной мальчишеской стопы
Недавний след мне бросился навстречу.
Отпечатлелись, весело смеясь,
Пять пальчиков на сыроватой глине…
И с новой силой здесь, в лесной пустыне,
Я понял связь, – да: мировую связь, —
Связь с человечеством, с его бореньем,
С его тропой сквозь немеречу бед…
И я ступил с улыбкой, с наслажденьем
На этот свежий, мягковатый след.
18
- Предыдущая
- 18/56
- Следующая
Перейти на страницу:
