Скандальные последствия - Маринелли Кэрол - Страница 8

• Предыдущая
• 8/23
• Следующая

— Скажу горничным только заменить полотенца и прибрать постель.

— Нет, не трогайте, — сказал Нико и чуть было не покраснел во второй раз в своей жизни.

На выходе Нико сделал вид, что не заметил недовольную пару среднего возраста, которую высадили из машины со всем багажом. Администратор представил ему водителя из местных. Он назвался Джорджем.

— Спрашивайте все, что вас интересует, — сказал Джордж, трогаясь с места. — Я возил вас раньше?

— Я никогда не был на Ксаносе, — ответил Нико. — Если только на Фире или континенте.

— Я никогда не выезжал с острова, — пожал плечами Джордж. — У вас знакомое лицо. Вы уверены?

— Вы ошибаетесь, — оборвал разговор Нико. Он не любил бессмысленную болтовню, но слово «знакомый» отозвалось в душе.

Джордж провез его через весь город мимо гор, на смотровые площадки, с которых открывался вид на океан. Нико вдруг ощутил небывалый покой и умиротворение. Никогда он еще не испытывал такого.

— Я хочу увидеть южную сторону.

Джордж отозвался ворчанием.

— Там теперь все по-другому. Надо платить, чтобы туда проехать. Осталась всего одна дорога, на ней стоит охрана. Говорят, чтобы не пропускать папарацци, но на самом деле — чтобы мы, местные жители, держались подальше. Охранник может не пропустить нас…

— Меня пропустит, — сказал Нико, потому как по-другому и быть не могло.

Как только охранник заглянул в машину и увидел Нико, то тут же поднял ворота.

— Тут всегда раньше была самая бедная часть острова, — пояснил водитель. Впервые Нико был рад его рассказам. — Почва более плодородная на севере. Там все сады и виноградники, рынки и пристани. На юге рыбачили только местные, но теперь все изменилось.

Машина мерно двигалась по дороге, и даже Нико, привыкший к роскоши, был поражен разницей между севером и югом. Огромные особняки врезались в каменистые холмы. Яхты курсировали в бухте, но при этом не было и грамма очарования Пуэрто-Банус. Вся местность отдавала стерильностью больничной палаты и не произвела впечатления на Нико.

— Но для экономики острова это же хорошо? — спросил он.

Однако Джордж покачал головой:

— Люди приезжают сюда ради уединения. Они не едят в наших ресторанах, а подрядчик нанимает только своих людей для строительства. В действительности нам нет никакой пользы…

Нико понял, о чем он говорил: дома были превосходны, обширные владения с видом на океан, но главная улица ничем не походила на оживленные, ароматные улочки северного города. Юг был будто стерильной версией с эксклюзивными отелями, дизайнерскими клумбами, модными кафе и ресторанами.

— Там подают якобы греческую кухню. Так думают иностранцы, — проговорил Джордж, и Нико улыбнулся. — А тут еще не доделали. Вот так все здесь было раньше.

Вот он, настоящий Ксанос. Нико попросил водителя сбросить скорость. Маленькие домики утыкали холм, но сады, когда-то бережно лелеянные, теперь были заброшены. Неподалеку стояли бульдозеры. Они проехали мимо таверны, в которой ели и выпивали торговцы и немногочисленные местные. Но скоро и она исчезнет, объяснил Джордж.

— Они все ушли с молотка, — сказал он. — Он все скупил. Парочка местных сдает ему собственность в аренду, но только на время работ. Потом и они уедут.

— Кто? — спросил Нико.

— Какой-то богатей из Австралии.

Нико загорелся желанием узнать все, и то, что сегодня воскресенье, его не смущало. Он позвонил Шарлотте и приказал ей навести справки.

Он побродил около часа среди мощеных улиц, по каменным ступеням, ведущим к домам. Нико нашел одно здание, немного просторней всех остальных. Большое фиговое дерево отбрасывало тень на дом, а его плоды усыпали землю. Была какая-то прелесть в этом заброшенном строении, в воздухе стоял сильный аромат от упавших фиг. Дорожка заросла, камень порос мхом, цикламен все еще цвел в горшках. Пуэрто-Банус уже не манил Нико так, как прежде.

— Они не заинтересованы в продаже, — сообщила ему Шарлотта. — Особенно в воскресенье.

— Выясни цену, — ответил он. Цена была всегда. Нико в деталях описал дом. Именно его он хотел купить.

Он помедлил немного, а затем они направились в старый город. Нико искал что-то, чему не мог сам дать названия. Голова раскалывалась, когда он вернулся в отель.

Нико прошел в бар.

Он уже раз пятнадцать успел проверить телефон и отвечал на каждый звонок. И был странно разочарован, когда на том конце раздался голос Шарлотты. Нико выпучил глаза, когда она назвала цену за дом.

— Он не пойдет на переговоры, — сказала она.

— Кто? — спросил Нико.

— Я смогла поговорить только с юристом, и он не был сильно разговорчивым. Ты точно не в Монте-Карло?

Нико сухо рассмеялся.

Они с Шарлоттой хорошо ладили, наверное, потому, что редко виделись. Она жила в Лондоне, но всегда отвечала на звонки и связывалась с ним через Интернет. Изредка они путешествовали вместе. Но они сработались еще и потому, что Нико не спал с Шарлоттой, хотя был не прочь провести ночь с любой другой ассистенткой. Между ними не было сексуального влечения, только взаимный дружеский интерес.

— Я попробую поговорить с ним…

— Ну, удачи. Но у него есть указания — либо полная сумма, либо ничего. Если попробуешь торговаться, он не будет отвечать на звонки.

На мгновение Нико задумался, но тут же отказался от этой мысли. Зачем он здесь?

Разум тут же подкинул образ Констанс. Нико одернул себя.

А вдруг ей нужно будет место, чтобы укрыться, если она решит уйти?

Нико скривился. Слишком дорогой приют выйдет! Глупее идеи в голову и прийти не могло. Нужно следовать своим правилам. Покупать, когда течение изменится, когда подрядчик прогорит или богачи облюбуют другое место.

— Я отправлю тебе номер, — сказала Шарлотта.

— Скажи, что я согласен, и подготовь бумаги, — вдруг выпалил он вопреки здравому смыслу. И бросил трубку.

Инстинкт оказался сильнее.

Нико поднял глаза и увидел ее: она вошла в бар с мужем и обеими семьями. Она будет его. Ради Констанс он нарушит свои правила. Он видел, как напряжено ее лицо, а глаза молили о помощи. Молили о его помощи.

Конни была будто в заложниках, а ее семья оказалась в роли похитителей. И в тот же самый момент она наткнулась взглядом на Нико. Больше всего на свете девушка хотела очутиться в его объятиях, чтобы он спас и укрыл ее ото всех бед.

Конни, несводившая с него глаз, заметила, как он картинным жестом спрятал ключ от номера в карман. Она поняла, что Нико подал ей знак: сегодня она могла прийти к нему, и все его предложения оставались в силе — и дом в Афинах, и звонки, и тайные встречи.

Было бы так легко подыграть ему. Улыбнуться родителям, повернуться, отправиться в свой номер, а позже ночью постучать в его дверь.

Как же ей хотелось уступить соблазну, особенно если наградой были ласки Нико! Ему удалось пробудить что-то в ее душе; хоть и испуганная, она чувствовала, что стала сильней.

Именно поэтому она заставила его ждать этой ночью. То была самая длинная ночь в жизни Нико.

— Никак не могу поверить, что ты поступила так со своим отцом!

Она слышала это уже тысячи раз, и все же было больно, как и в самый первый. Конни высоко подняла голову:

— А я все еще не могу поверить, что он поступил со мной подобным образом.

Она упаковала вещи в чемодан. Пока на Ксаносе ей делать нечего. Она опозорила семью: аннулировала самый выгодный брак на острове. Кроме отъезда выбора не было. Вот-вот это станет достоянием общественности, подарки подготовлены для возврата дарителям, семьи успели обменяться угрозами и оскорблениями. Но, несмотря на хаос, Конни оставалась спокойной и решительной, даже когда ее отец схватился за сердце в своем офисе. Сейчас его осматривал врач. Увидев это, мать выгнала Констанс из дома. Бросив в чемодан новое, еще с биркой, платье для медового месяца, Конни почувствовала, как слезы навернулись на глаза.

• Предыдущая
• 8/23
• Следующая