Принцесса багрового урагана - Кавахара Рэки - Страница 8

Чертя в воздухе зигзаги, как какое-нибудь НЛО, Сильвер Кроу слышал и ощущал вокруг множество взрывов.

Как ни странно, он четко видел траектории ракет и пулеметных пуль. Было ли это благодаря тренировкам в белой комнате, он сказать не мог.

Прямо посреди суперскоростного полета на Харуюки вдруг накатила волна презрения к себе.

Почему он не мог так во время еженедельных территориальных сражений? Почему его всегда подстреливали из одного-единственного ружья, и его ноги… то есть крылья отказывали, и он не мог летать? Если все из-за напряжения, то вот этот вот поединок с Красным королем должен быть куда страшнее.

Я ведь правда очень быстрый. Я могу так летать. Почему же именно тогда, когда это важнее всего, я неуклюже подставляюсь под пули? Я должен быть гораздо сильнее. Стать сильнее, поднять уровень, и тогда она…

– !..

Пока Харуюки скрипел зубами под маской шлема, его скорость совсем чуть-чуть упала, и он упустил единственный момент для уклонения.

Прямо перед ним были оставшиеся три десятка ракет. Сзади несся ливень пуль. А внизу левое орудие Скарлет Рейн как раз закончило перезаряжаться и уже целилось.

– Вот… дерьмо!

Харуюки пнул правой ногой ближайшую к нему ракету. Та отлетела в сторону и взорвалась. Взрывной волной Харуюки отнесло и бросило вниз. А там, прямо перед глазами, уже поджидало орудийное дуло…

Внезапный порыв ветра.

Это была особенность арены «Заброшенный город». Снизу, от бетонных зданий, налетел пылевой вихрь, все поле зрения Харуюки заволокло серым. Ракеты потеряли цель и одна за другой взорвались.

…Это шанс!!!

Харуюки распахнул глаза и, целясь лишь в рубинной отблеск посреди пыльной бури, вошел в спиральное пике.

Мимо пролетел выпущенный из орудия луч, опалив лишь воздух.

– ОООООООООО!!!

С этим ревом Харуюки на лету сменил позу – острый мысок ноги выдвинулся вперед, точно световое копье. Удар левой ногой, нацеленный точно между ракетными установками Скарлет Рейн, – все или ничего. Если удастся нанести критический удар, возможно, у него еще останется шанс –

…Однако.

– ?!.

Его острая, как меч, нога уже готова была нанести удар, когда громадный аватар-крепость распался на части.

Контейнеры и орудия отделились, броневые плиты тоже поотваливались отовсюду.

Посередке остался стройный девчоночий аватар, глядящий на Сильвер Кроу снизу вверх.

С невероятным проворством девчонка шагнула в сторону и уклонилась от удара.

Бам! Сильвер Кроу смачно брякнулся на землю, проделав дыру, и тут же что-то уперлось ему в шлем. Подняв голову, он обнаружил перед собой маленькое дуло. Основной аватар Скарлет Рейн с алым пистолетиком в правой руке держал его на прицеле.

Раз она так легко увернулась от моего удара, я проиграл.

Даже сознавая это, Харуюки сдаваться не хотел.

– …Ты думаешь, эта игрушка пробьет мою броню?

Лицо-маска Красного короля, где были только лишь два глаза-линзы, тем не менее умудрилось весело улыбнуться.

– Если я скажу, что этот пистолет – мое самое сильное оружие, ты мне поверишь, братик?

Харуюки сделал глубокий вдох, потом выдох – и поднял руки (от левой, правда, мало что осталось).

– …Поверю. Ты выиграла, Скарлет Рейн.

После этих слов на лице Красного короля снова появилась улыбка.

– Тогда ты выслушаешь мое желание?

– Э? Желание?..

Надеюсь, она не попросит предать Черный легион? Это было бы совершенно невозможно.

Харуюки начал было паниковать, однако ответ застал его врасплох. Неожиданно угрожающим тоном девчонка надменно произнесла:

– …Я хочу встретиться с твоим Родителем. В реальном мире… лицом к лицу.

На следующий день – 22 января, четверг, 12.05.

С мешками под глазами из-за недосыпа Харуюки плелся в столовку на первом этаже средней школы Умесато.

Накануне вечером он в конце концов улегся спать у себя в комнате, а его троюродная сестра Томоко – точнее, Красный король, подделавшаяся под нее, – на диване в гостиной; но, конечно, в такой ситуации Харуюки не хватило силы духа, чтобы нормально спать.

Какова же цель Красного короля? Почему эта девчонка сперва изображала из себя ласковую младшую сестренку и даже испекла печенье, а потом вдруг захотела поговорить с Черноснежкой, то есть с Черным королем?

Харуюки пытался серьезно обдумать это все, но в его мозгу нон-стоп прокручивалась сцена в ванной. Ааааа, кажется, я правда похабник – озабоченный тринадцатилетний пацан; а ведь у меня уже есть Черноснежка.

С такими вот беспокойными мыслями он встретил рассвет, потом, стараясь не разбудить дрыхнущую без задних ног Красного короля, позавтракал хлопьями и по-быстрому ушел из дому.

Кое-как ему удалось пережить утренние уроки – будильник в нейролинкере не давал засыпать; однако с приближением большой перемены в Харуюки нарастало возбуждение от предстоящей встречи с Черноснежкой, так что он более-менее вышел из сонного состояния и, как только прозвенел звонок, пулей вылетел из класса.

Добравшись до почти пустой столовой, Харуюки пробежал между длинными столами и наконец нырнул в рекреацию, расположенную с другой стороны.

Круглый зальчик с изящными круглыми столиками. За самым дальним столиком – купаясь в зимнем свете, вливающемся в окно позади, сидела человеческая фигурка во всем черном. Она будто светилась; глядя на нее, Харуюки забыл дышать.

За последние три месяца он видел эту картину много раз. Но болезненное пощипывание в груди так и не проходило. То, что и сегодня это прекрасное зрелище появилось перед его глазами, для него было настоящим чудом.

Вся такая маленькая и тихая, она читала лежащую на столе книгу, подперев лицо рукой, – и вот наконец Черноснежка молча подняла голову. Длинные черные волосы, стекающие по плечам и спине, засияли в солнечном свете.

– А, доброе утро, Харуюки-кун.

Харуюки обрадовался, что этот негромкий шелковый голос и сегодня позвал его по имени, но тут же вспомнил несколько своих недавних неуклюжих поражений и устыдился. Подойдя к столику Черноснежки, он поклонился.

– Доброе утро, семпай. Это… се…

«Сегодня ты тоже красивая».

Он твердо решил, что когда-нибудь обязательно произнесет эти слова, но сказать их человеческим голосом он был неспособен, так что выбора не было, пришлось на ходу заменить их на что-то другое.

– …Сегодня ты опять рано. Я ни разу не добрался сюда раньше семпая…

– Ну конечно же. Кабинеты первых классов на третьем этаже, а вторых – на втором.

И она невозмутимо пожала плечами. Харуюки отодвинул соседний стул и уселся, затем ответил:

– Это… это разумно, но. Все равно – каждый день…

– Просто мне нравится ждать тебя больше, чем чтобы ты ждал меня. Время драгоценно, а так я могу хранить в памяти каждую минуту с твоего прихода.

И снова она улыбнулась – будто черная лилия распустилась.

От этих слов и этой улыбки, адресованных ему, толстому и неуклюжему, Харуюки было поровну радостно и стыдно. На мгновение у него остановилось дыхание, но тут же он медленно выдохнул.

Просто невероятно. Подумать только: эта хрупкая, добрая старшеклассница и наставница-демон со своим спартанским стилем обучения в ускоренном мире – один и тот же человек.

Харуюки хотелось бы проводить побольше времени с первой версией, но сегодня этому желанию едва ли суждено сбыться. Когда он объяснит, что было вчера вечером и продолжилось сегодня утром, добрая «Черноснежка-семпай» тут же превратится в страшный «Черный смертоносный лотос», тут к гадалке не ходи.

Ему хотелось хоть одну лишнюю секундочку провести, глядя Черноснежке в глаза. Пока он так думал – ну прямо как влюбленная девушка, – Черноснежка сказала: