Тайна Серебряного Храма - Гришанин Дмитрий - Страница 8

Наместник грозного клана Рунных Топоров королевский страж в седьмом поколении Фралер Жёлтый Глаз проснулся в весьма скверном расположении духа. Ему снова снились родные горы, их бескрайний манящий снежный простор, где так легко дышится и с таким удовольствием работается в родовых глубинных пещерах любому уважающему себя гному. Увы, для него теперь путь туда был заказан. Нет, он вовсе не находился в заточении и был волен в любой момент покинуть свой дом, вот только бесконечные ежедневные дела и хлопоты не давали сорваться с опостылевшего места. Вспомнившиеся во сне с детства знакомые названия гор – Белый Палец, Ледяной Шип, Седой Ус Вотана, Облачный Берег – до сих пор стояли в ушах. Он не был в родных краях уже долгих три с половиной года, переселившись по приказу короля клана Вергинжа Смелого вместе со всем своим многочисленным семейством и родовой дружиной в небольшую имперскую провинцию, отданную Императором Демосфеном клану Рунных Топоров на вечное хранение в знак неразрывной дружбы между кланом гномов и Империей людей. Когда Фралер покидал родные горы, король Вергинж Смелый обещал своему верному стражу через год прислать на его место сменщика. Но череда страшных гномьих войн, последовавшая сразу после отъезда Жёлтого Глаза, по всей видимости, напрочь вытеснила из королевской памяти воспоминания о какой-то далёкой провинции. Сменщик не появился ни через год, ни через два. По истечение третьего года Фралер окончательно смирился со своей бессрочной ссылкой, но, свято храня верность клану и данному королю слову, каждые полгода точно в срок отсылал в столичный горный град Твердоколье ровно половину доходов от сдаваемых его гномами в аренду плодородных земель подконтрольной им провинции. По большому счёту, Фралеру, конечно, грех было жаловаться на судьбу. Кровопролитные войны, последние пару лет бушевавшие в самых разных частях Невендаара и прекратившиеся буквально считанные дни назад, по счастью, совершенно не коснулись границ его крохотной провинции. Не будучи подданными Империи, гномы Жёлтого Глаза и даже проживающие на землях их провинции люди избежали призыва в имперское ополчение. Гномий король Вергинж своего верного вассала почему-то также не призвал. И вышло, что крошечная в масштабах огромной Империи провинция Фралера оказалась эдаким островком спокойствия среди бушующих со всех сторон войн и сражений. От желающих поселиться в спокойном райском уголке не было отбоя, стоимость аренды земли в провинции за период войны выросла в двадцать раз. Сокровищница в замке наместника была буквально забита здоровенными коваными сундуками, лопающимися от серебряных и золотых монет. Сам Фралер и его семейство могли жить по-королевски на широкую ногу, но, чтя традиции предков, старый гном презирал роскошь, поэтому в его замке все было просто и без излишеств. Жёлтый Глаз уже привык к своему размеренному образу жизни эдакого удельного князька богатой провинции, даже заставил себя полюбить открывающийся из окон замка равнинный пейзаж с лугом, лесом и речкой. Умом он давно уже со всем смирился и замечательно ко всему приспособился. Но сердце его навсегда осталось в далёких, родных горах. И после таких ностальгических снов, как предыдущей ночью, суровый седобородый сын Гор просыпался с мокрыми от слёз глазами. За эту свою слабость гном сам себя потом добрые полдня люто ненавидел, вымещая раздражение на ни в чём не повинных слугах. Хмурый, как туча, наместник, стараясь не потревожить сон почивающей рядом жены, осторожно сполз с широкой кровати и босиком направился в смежное помещение, где, скинув с себя спальный балахон, голым с бортика ухнулся в небольшой, но глубокий бассейн с ледяной родниковой водой. Мигом взбодрившись, он вышел из чаши бассейна по ступенькам мраморной лестницы, подхватил с вешалки заранее припасённое дворецким большое махровое полотенце и, на ходу им энергично растираясь, перекочевал из бассейной в другое смежное помещение – гардеробную. Здесь, неспешно прогуливаясь между рядами вывешенных на плечиках платьев, что называется, на любой жизненный случай, седобородый гном выбрал себе одеяние по вкусу на утро, самостоятельно в него облачился и, выйдя из гардеробной в широкий и чуть мрачноватый по раннему предрассветному времени замковый коридор, твёрдой упругой походкой привычного к походам воина зашагал в сторону своего рабочего кабинета. Незаменимый помощник и по совместительству личный секретарь наместника Берли Ковш, за годы службы успевший изучить все привычки капризного старика Фралера, уже сидел за своим столом в небольшой приёмной перед рабочим кабинетом.

– Тебе-то чего не спится? – раздражённо фыркнул в ответ на приветствие подскочившего при его появлении со своего места гнома хмурый наместник. И, не дожидаясь ответа, быстро прошествовал в свой кабинет.

– Похоже, старик сегодня не в духе, – по давней привычке, оставшись наедине с самим собой, забормотал себе под нос помощник, опускаясь обратно в мягкое кожаное кресло. – А тут ещё это нападение, будь оно трижды неладно. Вот как ему в таком состоянии дурные вести докладывать? Ладно, погожу минут десять, авось успокоится.

Не успокоился.

– Чего-чего?! Нашего «Жареного Гуся» подпалили? – взвился побагровевший от гнева наместник, лишь только Берли закончил обязательный утренний доклад. – Кто посмел?!

– Я же уже докладывал: большая разбойничья ватага на село наскочила, – стал терпеливо пересказывать помощник. – Таких сейчас по Империи рыщет великое множество. У людей всегда всё не пойми как делается. После вытеснения орд нежити за пределы границ Империи ополчение за ненадобностью сразу же было распущено. Призванных в него крестьян с довольствия сняли, и несчастные люди оказались за тридевять земель от родного дома брошенными на произвол судьбы. Империя, наверное, сэкономила немалые деньги, принудив ополченцев добираться до дома за свой счёт. Последним же, чтобы выжить, поневоле приходится сбиваться в лихие ватаги и промышлять грабежом и разбоем. Благо опыт подобных зверств за время войны приобретён ими немалый, да и оружием трофейным бывшие ополченцы увешаны, что эльфы стрелами.

– Да мне плевать на имперские заморочки! – Фралер возмущенно громыхнул пудовым кулачищем по узорчатой столешнице массивного дубового стола. – Я желаю знать: почему пострадали мои арендаторы?! Будь добр, растолкуй старику: как могла огромная, как ты говоришь, ватага лихих людей проскочить мимо наших пограничных дозорных разъездов?! Откуда взялись те четверо неизвестных чудо-воителей, что шутя перебили шесть десятков опытных головорезов? И почему, Вотан тебя испепели, я о произошедшем вчера вечером нападении узнаю лишь сегодня утром?!

– Дык ведь оно как вышло… Гонец из Жареного Гуся прибыл хорошо за полночь. Вы уже отправились почивать… – залепетал оправдания помощник.

– Нужно было разбудить! – перебил седой гном.

– Но госпожа Эйризла строго-настрого запретила…

– Берли, я чего-то не пойму, ты кому служишь, мне или моей жене? – злобно сверкнул глазами наместник. – Ладно, к этому разговору мы с тобой ещё вернёмся. А сейчас немедленно распорядись послать за сыновьями! И чтобы все у меня в кабинете через четверть часа были! Уяснил?!. Выполняй! Помощник выбежал из кабинета наместника в насквозь мокрой нательной сорочке. Спустившись на первый этаж в общую опочивальню, он растолкал спящих слуг и передал им приказ хозяина. Проследив, как зевающие и на ходу натягивающие ливреи гномы разбегаются из стремительно пустеющей опочивальни, он уже неспешным шагом поднялся обратно на второй этаж замка и вернулся за свой стол в приёмной.

Ровно через четверть часа, как и было велено, шестеро могучих, плечистых бородачей робко, как нашкодившие гномы-малолетки, вошли следом за помощником Берли в кабинет своего грозного родителя наместника клана Рунных Топоров королевского стража Фралера Жёлтого Глаза. Повинуясь молчаливому жесту седого гнома, все торопливо расселись на жёсткие деревянные стулья, специально для посетителей выставленные вдоль пустынных стен кабинета. Обведя суровым взглядом рассевшихся сыновей, Фралер обернулся к оставшемуся стоять возле двери помощнику и, грозно нахмурив брови, громыхнул: