Ведьма Ильзе - Брукс Терри - Страница 38

Бек резко прервал свою речь. Он хотел рассказать Квентину то, что поведал ему Коран о его происхождении. Хотел спросить Квентина, почему, по его мнению, Коран рассказал об этом только после того, как появился друид. Почему друид вдруг принес его в семью Ли, друиды ведь обычно такими делами не занимаются.

Но он еще не был готов говорить на эти темы. Рано было делиться своими соображениями.

— Думаю, ты прав, — сказал вдруг Квентин, чему Бек удивился. — Думаю, друид многое от нас утаивает, в том числе и то, куда и зачем мы направляемся. Но я слышал, что для друидов такое поведение обычно. Они знают то, что нам не известно, и держат эти сведения при себе. Почему это должно тебя беспокоить? Пусть события идут своим чередом, и нечего об этом волноваться. Посмотри на меня. У меня меч, считающийся волшебным. Предполагается, что я должен слепо довериться оружию, которое ни единым намеком не показало, что оно является чем–то большим, нежели просто куском прекрасной стали.

— Это другое дело, — сказал Бек.

— Нет, не другое. — Квентин рассмеялся, оперся на локти и вытянул ноги. — Все то же самое. Можно прожить всю жизнь, волнуясь из–за того, что чего–то не знаешь, или признать, что всего знать невозможно, и успокоиться. Неизвестное ведь не мешает, Бек. А вот волноваться вредно.

Бек удивленно на него посмотрел:

— Совершенно с тобой не согласен. То, что неизвестно, может причинить огромный вред.

— Ладно, подойду к вопросу иначе. — Квентин допил свой эль и снова сел прямо. — Можно ли чего–то добиться, волнуясь из–за тайн, которых, может быть, и нет? Особенно когда даже не можешь определить, в чем, собственно, тайна.

— Понимаю, — вздохнул Бек. — Но я все равно готов к тому, что нас может поджидать какая–нибудь гадость. По крайней мере, готов к тому, что, по моему мнению, может случиться с нами в пути. И я буду внимательно следить за Странником, чтобы из–за его недомолвок и туманных фраз мы не оказались застигнуты врасплох.

— Прекрасно. Ты начеку, и тебя не надуют. Но меня тоже не надуют, можешь быть уверен, хоть я и не волнуюсь по этому поводу, как ты. — Квентин посмотрел на темное небо, где в этот момент как раз промелькнула падающая звезда. — Но, Бек, нельзя быть готовым ко всему, и иногда тебя все равно надувают. Что бы ты ни делал, как бы ты ни старался, иногда твоих усилий недостаточно.

Бек посмотрел на него и промолчал. «Квентин прав», — подумал он, но выводы, которые следовали из его слов, совсем не утешали.

В эту ночь не мешали ни дождь, ни холод. Небо было чистым, воздух теплым, Бек спал без сновидений и не ворочался. Но, несмотря на это, он вдруг проснулся среди ночи, полный какой–то тревоги. Костер догорел, и на его месте лежала кучка холодной золы. Рядом с Беком, завернувшись в одеяло, храпел Квентин. Бек не знал, сколько он уже проспал, но луна уже зашла, и в лесу было темно и тихо.

Сам не зная почему, Бек поднялся и осторожно огляделся по сторонам, стараясь определить причину своей тревоги. На первый взгляд для беспокойства не было никакой причины. Он надел на себя плащ, закутался в него, на случай если вдруг подует прохладный ветер, и пошел вниз к Серебряной реке. Река разлилась от весенних дождей и тающего снега в Рунных горах, но в эту ночь она текла плавно, и поверхность ее была чиста. Бек остановился у воды. Какая–то ночная птица низко пролетела и тотчас скрылась в лесу. Бек вздрогнул от неожиданности. Он внимательно разглядывал мерцающую поверхность воды, искал то, что его беспокоило, затем перевел взгляд на дальний берег. Нигде ничего. Он глубоко вздохнул. Наверное, просто показалось.

Он уже собирался вернуться обратно, как вдруг увидел свет. Вначале что–то просто мелькнуло, словно в лесу на другой стороне реки вспыхнула искра. Он удивленно смотрел на то, как она разгорелась ярче, потом погасла, снова появилась и продолжила гореть. Свет, слегка покачиваясь, приближался к реке, плавно выплыл из леса, по воздуху перелетел через реку и остановился всего в нескольких ярдах от Бека.

Он так ярко блеснул в глаза, что Бек зажмурился. Когда он открыл глаза, перед ним стояла девочка, и свет шел от предмета у нее в руке. Беку она показалась знакомой, но он не мог ее вспомнить. Она была красива. У нее были длинные темные волосы, удивительно голубые глаза, и в выражении лица была такая невинность, что у Бека защемило сердце. Свет шел из одного конца блестящего металлического цилиндра, который она держала в руке. Свет исходил тонким длинным лучом и падал на землю между ними.

— Хорошо, что я тебя повстречала, Бек Рау, — произнесла негромко девочка. — Ты меня узнаешь?

Он только смотрел и ничего не мог сказать. Девочка возникла из ниоткуда, перелетела по воздуху с той стороны реки, так что Бек решил, что это волшебное существо.

— Ты решился на долгое и трудное путешествие, Бек, — прошептала она почти что детским голосом. — Ты отправляешься туда, куда уходили немногие и откуда вернулся лишь один. Но путешествие еще более трудное, чем за море, ты проделаешь в глубину своей души. Те тайны, которых ты боишься, откроются. Все будет так, как должно быть. Прими это, ибо так устроен мир.

— Кто ты? — прошептал Бек.

— То одно, то другое. И то, что ты видишь перед собой, и еще многое. Я все время меняюсь и свою истинную форму давно уже забыла. Для тебя я — два образа. Девочка, которую видишь перед собой и которая кажется тебе знакомой, и вот это…

Девочка, стоявшая перед ним, вдруг превратилась в такое мерзкое чудовище, что Бек даже не смог вскрикнуть — онемел от ужаса. Тварь была огромна, вся в волдырях, шрамах, кожа висела лохмотьями, волосы на голове и лице были опалены, так что осталась одна щетина. Глаза были красны от бешенства, а рот перекошен в оскале, приводящем в неописуемый ужас. Чудовище стояло сгорбившись, но все равно было намного выше Бека. Оно стояло перед ним и гипнотически поводило руками с кривыми пальцами с когтями.

— И это тоже я, Бек. Эта адская тварь. В каком образе тебе больше нравится меня видеть: в этом или в другом? Какой тебе больше нравится?

— Прими прежний образ, — еле выговорил Бек. Горло его пересохло от ужаса.

— Да? Несчастный найденыш. А что ты сделаешь, чтобы это произошло? Какой частью себя ты готов ради этого пожертвовать?

Чудовище почти касалось его, когти едва не дотрагивались до рубашки на груди Бека. Он бы убежал, если бы смог, позвал бы Квентина, который спал совсем рядом. Но Бек ничего не мог сделать, просто стоял и не мог оторвать взгляда от призрака.

— Изменить мой образ в твоей власти, — прошипело чудовище. — Не забывай об этом. Не забывай.

Привидение снова мгновенно изменилось, и вот Бек уже смотрит в добрые выцветшие глаза старика.

— Не бойся, Бек Рау, — тихо проговорил старик. — Этой ночью тебе ничто не грозит. Я пришел тебя защитить. Теперь ты меня узнал?

К своему удивлению, Бек узнал его.

— Вы — Король Серебряной реки.

Старик кивнул. Он был легендой Четырех Земель, мифом, в реальности которого лишь немногие имели возможность убедиться. Король Серебряной реки был духом, волшебным существом, и он жил еще задолго до Больших Войн, которые разрушили Старый Мир. Про него говорили, что он стар, как Слово, что он родился в мире фей и пережил его. Он оберегал ту местность, где протекала Серебряная река. Путники иногда встречали его, и иногда, когда это было необходимо, он им помогал.

— Послушай меня, Бек, — тихо сказал старик. — То, что я тебе показал, — это прошлое и настоящее. Будущее нужно еще определить. Это будущее принадлежит тебе. На самом деле ты и больше, и меньше, чем думаешь про себя. Ты — тайна, которая повлияет на судьбы многих. Не бойся узнавать то, что должен узнать; что, как ты сам чувствуешь, тебе необходимо узнать. Не отступайся от своего поиска. Иди туда, куда зовет тебя твое сердце. Верь тому, что оно тебе открывает.

Бек кивнул. Он не был уверен, что понимает, но не хотел этого выдавать.