Танго Один - Лезер (Лизер) Стивен - Страница 22

• Предыдущая
• 22/88
• Следующая

— Один Соединенного Королевства, другой — ирландский, третий — испанский. Все, как ты просил.

Донован тщательно проверил документы, хотя и знал, что Циммерман не допускает просчетов. Фотография Донована имелась во всех паспортах, хотя в каждом из них значились разные имена и даты рождения. Документы были подлинными и должны выдержать любую проверку на границе. У Циммермана имелась сеть помощников по всей Европе, которые находили бездомных людей. Они покупали их паспорта, затем присылали в Анквиллу, где Циммерман переклеивал фотографии клиентов.

— Превосходно, Хельмут, как всегда.

Донован достал из куртки конверт с тридцатью шестью тысячами долларов и положил на стол.

Циммерман взял конверт и, не пересчитывая деньги, положил его в ящик. Донован улыбнулся: какая тщательно продуманная демонстрация доверия... Попробуй он обмануть Немца, достаточно одного его звонка в Европу, и паспорта превратятся в никчемные бумажки.

— Итак, — сказал Циммерман, поднимаясь со стула, — до следующей встречи, Деннис.

Донован положил паспорта в карман куртки, и они пожали руки на прощание.

Дойл уже открыл дверцу «мерседеса» и в полном молчании привез босса в аэропорт. Дойл припарковал машину, и вместе они направились в здание.

— Мне следовало бы лететь с вами.

— Нам двоим там делать нечего, Барри. Лучше позаботься о делах здесь.

Они вошли в здание аэропорта, и кондиционер обдал их струей холодного воздуха, словно окатил ледяным душем. Донована ждал коричневый конверт. В нем лежали билеты из Ямайки в аэропорт Стенстэд, а из Стенстэда до Дублина на имя человека из британского паспорта. Когда вошли в главный ангар, Донован просмотрел список дел. Ему не хотелось выглядеть забывчивым, но он знал: дьявол всегда прячется в мелочах.

— Все нормально, босс? — спросил Дойл.

— Конечно, — ответил Донован. — Ты знаешь, как я ненавижу маленькие самолеты.

Хотя на самом деле Дена беспокоил не перелет, а реакция Карлоса Родригеса, когда тот узнает, что деньги на его счет не поступили. Дойл выдержит натиск Родригеса. А вот если Донован прикажет своему помощнику скрыться, это послужит доказательством его вины. Дойл должен остаться и не спасовать перед трудностями.

Когда Донован подошел к блестящей белой «сессне», пилоты уже запустили двигатели. Дойл вытащил из «мерседеса» багаж босса, владелец чартерной компании помог погрузить его в самолет. Донован пожал руку Дойлу, потом обнял его и похлопал по спине.

— Береги себя, слышишь, — предостерег он.

— Конечно, босс.

Дойла смутило неожиданное проявление чувств.

Донован пожал руку владельцу компании, потом сел в самолет. Помощник пилота захлопнул дверцу, и через две минуты они уже летели над пляжем, взяв курс на запад.

Донован посмотрел в окно. Далеко внизу он увидел «мерседес», направляющийся к вилле. Донован прошептал:

— Удачи, Барри.

Он откинулся в кожаном кресле. До Ямайки было два часа лету.

Марти Клэр пытался поднять штангу, дыша сквозь стиснутые зубы, пот градом катился со лба. Огромный негр, держа руки в дюйме от штанги, стоял сзади, подстраховывая его. Это был третий подход Клэра: он брал вес своего личного рекорда плюс один килограмм.

— Давай, парень, давай, — подстегивал негр.

Клэр взвыл как раненый зверь, лицо исказилось, руки тряслись, костяшки пальцев побелели, из последних сил он рванул штангу...

Негр похлопал Клэра по спине, когда тот сел:

— Хорошая работа.

Клэр усмехнулся и отхлебнул воды из бутылки.

К ним подошел молодой светловолосый охранник. Ему едва исполнилось восемнадцать, бледно-голубая форма болталась на нем как на вешалке.

— Мистер Клэр? К вам посетитель.

Клэр кивнул, забавляясь всегдашней вежливостью немецких охранников.

— Я в душ, — бросил он.

— Мне велено доставить вас без промедления, мистер Клэр, — настаивал охранник.

Они вышли в коридор, проследовали через сад к главному зданию в приемную. Плакат, украшавший одну из стен, предупреждал об опасности употребления наркотиков и предлагал заключенным бесплатные консультации и адреса клиник, где лечили от наркомании. Общество «Нет наркотикам» было самым доступным, и Клэр обращался туда с просьбой, когда его задержали в первый раз. Ему отказали, так как он не говорил по-немецки. Он никогда не, изучал немецкий, потому что в этом не было необходимости: все, кого он знал, говорили по-английски.

В отличие от британской тюрьмы здесь стояли пластиковые, не прикрученные к полу стулья и столы. Клэр выдвинул из-за стола оранжевый стул, сел спиной к стене, скрестив ноги, и стал ждать. Закрыв глаза, попытался сосредоточиться на ритме своего сердца. Он начал изучать технику медитации недавно, пользуясь парой книг, взятых в тюремной библиотеке.

Клэр услышал шаги в коридоре и сконцентрировал внимание на звуке. Походка была необычной, одна нога, казалось, немного волочилась. Открылась дверь, но Клэр продолжал сидеть с закрытыми глазами. Посетитель вошел в комнату.

— Если я не вовремя, могу зайти позже, — предложил он.

Клэр открыл глаза. Перед ним стоял мужчина лет за тридцать, в кожаной куртке, голубых джинсах и ботинках «Тимберлэнд». «Низковат, пожалуй, меньше пяти футов, — подумал Клэр, — и непохоже, что он при исполнении служебных обязанностей». У вошедшего были редкие волосы песочного цвета и яркие пытливые глаза. Клэр решил, что лицо у него неприятное. Лицо информатора. Полевого агента. Человека, которому нельзя доверять.

— Забавно сложилась твоя судьба. Но сегодня, я думаю, у тебя хороший день: есть шанс вернуться к нормальной жизни.

— И это сделаешь ты? — спросил Клэр, закинув руки за голову и сцепив пальцы на затылке.

— Я буду тем, кто приносит плохие новости, — ответил мужчина. — Вестником смерти.

Он подошел к столу и сел на пластиковый стул. Правая нога доставляла незнакомцу беспокойство. Она подкашивалась каждый раз, когда он опирался на нее.

— Не будет ли слишком дерзко с моей стороны попросить вас показать хоть какое-нибудь удостоверение? — съязвил Клэр.

— Будет, Марти, — возразил посетитель.

Клэр уловил мягкий ирландский акцент. Он разжал пальцы и наклонился вперед, вперив в мужчину тяжелый взгляд:

— Тогда какого хрена ты тут делаешь?

Мужчина выдержал взгляд Клэра.

— Я — твой последний шанс, Марти. Я даю тебе возможность вылезти из дерьма, в которое ты сам себя загнал.

Клэр оскалился и взмахнул рукой:

— Отсюда? Да это дом отдыха! У меня есть своя комната, библиотека, трехразовое питание, кабельное телевидение, включая порноканалы. Я получаю «Дейли мейл» и «Телеграф», могу заказать диски и видеокассеты. Могу даже привезти семью. Детям тут понравится.

— Да, но тебе недолго здесь осталось отдыхать, Марти. Клэр фыркнул:

— Ты хоть представляешь, как тяжело попасть в немецкую тюрьму? В стране всего двенадцать тысяч камер. Только для того чтобы попасть в список ожидающих перевода в настоящую тюрьму, уходит шесть месяцев. И это после обвинительного приговора. Легче получить место в государственной системе здравоохранения в Соединенном Королевстве, чем добиться камеры в немецкой тюрьме.

— Получил, что хотел?

— "А": это всего лишь марихуана. "Б": меня никогда раньше не ловили с этой дрянью. "В": мои адвокаты — классные пройдохи. "Г": я невинен, как младенец. "Д": самый худший вариант — я остаюсь здесь на год или два, продолжая качаться и хорошо питаться. Это прибавит мне лет десять жизни.

Клэр доверительно улыбнулся посетителю, но мужчина промолчал и лишь с сожалением качнул головой, глядя на Клэра, как смотрит учитель на обманывающего его ученика.

Клэр встал.

— Если думаешь, что я буду играть в ваши игры, забудь. Я большой мальчик и в состоянии позаботиться о себе.

— Ты нужен американцам, Марти, — тихо сказал мужчина, смакуя каждое слово.

— Ну и хрен с ними.

• Предыдущая
• 22/88
• Следующая