Парк свиданий. Большая книга весенних романов о любви ... - Усачева Елена Александровна - Страница 58

• Предыдущая
• 58/67
• Следующая

А вот окрестности Анапы производили на нее грандиозное впечатление. Многочисленные парки, улицы, утопающие в зелени, множество невиданной растительности. К тому же Анапа – это очень древний город. Во время одной из экскурсий ребят отвезли в музей под открытым небом, он называется Горгиппия, по имени города, существовавшего когда-то на месте Анапы.

Горгиппия – это часть древнего города, входившего некогда в Боспорское царство. Так рассказывал гид. Ребята побродили по мощеным улицам, спускались в подвалы и фундаменты жилых домов, заглядывали в ямы, колодцы, водостоки; увидели, как выглядели винодельческие комплексы и остатки оборонительных сооружений.

На выставке в музее ребята смогли посмотреть находки из раскопок: бронзовая скульптура, терракотовые статуэтки, расписная посуда, мраморная скульптура и многое другое.

Посетили ребята и знаменитый «Склеп Геракла» – уникальный памятник античной культуры, относящийся к концу II – началу III в. Склеп получил свое название из-за стенной росписи, на которой запечатлены подвиги легендарного героя. Гид рассказал, что при раскопках рядом с этим склепом был обнаружен и другой, с двумя саркофагами. В одном находились останки знатного горгиппийца с богатыми украшениями, в другом были похоронены две девочки, тоже с богатыми украшениями. Сегодня эти находки хранятся в «Золотой кладовой» Краснодарского краевого музея-заповедника.

Юлька и Саша бродили за гидом, раскрыв рты. Татьяна даже записывала все, что им рассказывал гид, на диктофон.

Особенно Юльку потрясли две девочки в богатых украшениях, найденные в склепе. Кто они были? Горгиппийские принцессы? От чего умерли? Почему так рано? Она засыпала вопросами гида, но он лишь пожал плечами. К сожалению, не на все вопросы можно найти ответы.

Юлька разочаровалась.

– Как же так! – возмутилась она. – Эти ваши археологи и ученые влезли в склеп, все там разворошили, нарушили. Выставили напоказ в музее тела девочек, да еще и украшения с них сняли. Это же кощунство! При этом они даже не могут объяснить, кто были эти девочки и от чего умерли!

– Юля, опять ты права качаешь! – шикнула на нее Наталья Александровна. Но гид почему-то заступился за Юльку:

– Ничего-ничего, Юля в чем-то права. Только я хотел добавить к твоим словам, Юля: если тебе интересно узнать судьбу этих девочек, почему бы тебе самой всерьез не заняться историей? Со временем ты, возможно, разгадаешь некоторые исторические загадки и нам расскажешь.

На это ответить было нечего. Заниматься историей Юльке не хотелось. На ее взгляд, это довольно скучное занятие: или в раскопе копаешься, или сидишь среди пыльных книг и экспонатов музея. Нет, не для нее.

А вот Татьяна важно кивала головой, во всем соглашаясь с гидом. Да и Саша, казалось, готов был провести в музее много часов, внимательно разглядывая каждый черепок и бусину.

Юлька чуть не поссорилась с ним, когда они возвращались после экскурсии в санаторий. На лице Саши была написана мечтательность, он мало говорил и даже, казалось, не обращал на Юльку внимания. Мечтал о чем-то своем и сам себе улыбался. Юлька довольно резко окликнула его. Саша очнулся от своих мыслей, и на ее вопрос, что с ним случилось, ответил:

– Юль, а ты действительно хотела бы узнать о судьбе этих девочек?

Юлька не ожидала такого ответа, она лишь раздраженно пожала плечами.

– Обещаю, когда-нибудь я выясню и расскажу тебе, – голос Саши звучал торжественно. Юлька улыбнулась. Все-таки он очень милый.

В следующий раз ребят повезли на знаменитый Анапский маяк. Вот где Юльке действительно очень понравилось!

Когда они поднялись на смотровую площадку, у нее даже дух захватило, такой прекрасный вид открывался отсюда! Панорама впечатляла! Мир распахнулся, Юлька увидела широкое море и первую гору Кавказа, к подножию которой ластились аквамариновые волны. Саша сразу же схватился за фотоаппарат. Ребята и девчонки ахали, охали, фотографировались группами и поодиночке и почти не слушали гида. Юлька запомнила только, что маяк построили в 1898 году. А потом он три раза реконструировался и перестраивался. Особенно ему досталось в 1943 году, когда его взорвали фашисты при отступлении.

Вот тут все было просто и понятно. Построили, потом реконструировали, потом враги взорвали, но мы снова восстановили.

Юлька легко запоминала цифры и даты, но при этом с трудом усваивала всякую отвлеченную информацию. Она вообще предпочитала конкретику, а когда учителя или гиды пускались в пространные рассуждения или выдавали некие абстрактные идеи, Юлька считала, что они «льют воду».

Саша же, наоборот, мог слушать бесконечно «воду», но от сухих цифр и дат скучнел.

– Как же ты собираешься быть историком, а сам не в состоянии запомнить номер телефона? – подшучивала над ним Юлька. – Тебе надо тренировать память.

Саша серьезно отнесся к ее замечанию. Он сосредоточенно потер переносицу и согласился:

– Да, действительно, у меня в голове полно всяких мыслей, но мне часто трудно сформулировать простую фразу, – пожаловался он. – Хотя я очень много читаю.

– И что же ты читаешь? Небось всякие фэнтези?

– Нет, почему, – смутился он, – хотя ты угадала, я очень люблю фэнтези. Но я и другие книги читаю.

Иногда он старался развлечь ее, рассказывая о прочитанном. Юлька слушала, но надолго ее не хватало. Она предпочитала действие монотонному рассказу.

А в кино они оба ходили с удовольствием. Правда, и здесь их вкусы часто не совпадали. Они начинали спорить, причем Юлька наступала, а Саша почти всегда капитулировал. Но Юлька видела, что он оставался при своем мнении. Это ее не раздражало. Когда она спорила, то просто не могла совладать с собой. Она привыкла отстаивать свою точку зрения. К тому же в споре она лучше узнавала Сашу, начинала понимать его, прислушиваться к его настроению, к его мыслям.

Иногда, чтоб сделать ему приятное, она соглашалась с ним и наблюдала, как он радуется.

Сказать, что Юлька была счастлива, значит, не сказать ничего. Она была абсолютно, беспредельно и невообразимо счастлива. Одно только это омрачало – на безоблачном горизонте Юлькиной жизни маячили серые тучи предстоящей разлуки.

Но до нее, казалось, еще очень далеко. Дни летели за днями, каждый день был особенным, ярким, незабываемым, полным впечатлений и событий.

О разлуке они не говорили. Когда-нибудь, когда до отъезда останется один день, когда вечером загорится прощальный костер, когда все будут обмениваться адресами и номерами телефонов… Но об этом думать не хотелось.

12. Вирус любви

Татьяна безответно влюбилась в вожатого. По этому поводу она каждый день записывала что-то в свой дневник и вздыхала.

Юльке было жаль подругу. Вожатый у них, конечно, классный, тут спора нет. Но Тане явно ничего с ним не светило. Юлька даже пыталась переключить внимание подруги на кого-нибудь из своих. Но та только возводила глаза к потолку и отворачивалась.

Зато Вероника и Ксюша не теряли времени даром и вовсю встречались с Мишкой и Вадиком. Сначала они, правда, повздорили из-за Мишки. Но потом Ксюша узнала, что Вадик к ней неровно дышит, и уступила Мишку Веронике.

Вообще, у них образовалась дружная компания. Они дружили комнатами. Пять на пять. Не совсем так, конечно. Но Юлька знала, что Пашка и Серега неравнодушны к Татьяне, хоть та и влюбилась в вожатого. Таким образом, у них осталась одна неохваченная любовью Лизочка. Ее все жалели и решили во что бы то ни стало исправить положение.

Компания взяла над ней шефство.

Лизочку учили плавать в бассейне, а потом, когда в санатории был официально открыт купальный сезон, – и в море. Лизочка боялась глубины. Плавать ее кое-как научили, и она судорожно гребла на мелководье под присмотром кого-нибудь из ребят или девчонок.

– Надо найти нашему Слоненку надежного парня, – предложила Юлька. Идея всем понравилась, и ребята стали совещаться, что бы такое придумать и как подыскать Лизочке подходящего мальчишку.

Юлька и тут не растерялась.

• Предыдущая
• 58/67
• Следующая