И придет волчица… - Шевченко Ирина - Страница 68
- Предыдущая
- 68/142
- Следующая
Снимок сделали прямо перед стартом. Окликнули, поймали в объектив дерзкую мальчишескую улыбку и нажали на кнопку. Удачный кадр.
– А у Галлы и фотографии его нет, – прошептал пришедшую в голову мысль.
Ни фотографии, ни могилы. А когда она решится прийти сюда, возможно, не будет уже и этого стенда…
– Он был идущим? – нарушил тишину Сэл.
– Нет. Он был моим другом.
Сэллер – неплохой парень, и когда-нибудь, может, даже сегодня вечером, взяв бутылку белого апелейского, он расскажет ему эту историю. Но не сейчас. Сейчас нужно помолчать. Попробовать проститься и простить. Себя. За все.
– Пошли. – В последний раз взглянув на портрет, Лайс развернулся и зашагал к выходу.
Сэл, ненадолго задержавшись у стенда, нагнал его уже в узком переходе между секциями. Плотно прилегающий к телу джемпер оттопыривался на боку, но спросить об этом Эн-Ферро не успел – уши заложило от рева сирены.
– Буревесник, мать твою, – вцепился кард в недавно заживленное плечо парня, – что ты уже учудил?
– Ты же сказал, что у нее фотографии нет…
– Ой, дурак. – Лайс схватился за голову, попутно затыкая уши, чтобы не слышать, как надрывается сигнализация. – Я хотел копию в архиве заказать.
О фотокопиях на Таре не знали, и парень совсем растерялся, а смыкающиеся одна за другой перегородки, превращавшие недавние выходы в гладкие стены, не вселяли уверенности.
– И что теперь делать?
– Бежать, – скомандовал кард, отвесив ему подзатыльник.
– Как?! – Еще одна дверь захлопнулась прямо перед ними.
– Быстро! – Эн-Ферро указал на узкий проем.
Выскочив на лестницу за секунду до того, как и эта дверь закрылась, Лайс отдышался и, ткнув пальцем в приоткрытое окно над потолком, поинтересовался у перепуганного мальчишки:
– У тебя с левитацией как?
– Хорошо. А у тебя?
– А у меня – никак. Но будь уверен, я приземлюсь на лапы. Только если я хоть одну из них сломаю, кто-то горько об этом пожалеет!
Нет, и почему ему так везет на чокнутых юнцов?
Глава 7
Много веков назад в небе над Каэтаром вспыхнуло алое пятно – блуждающая звезда, комета, как сказали бы сейчас. Событие это не было чем-то из ряда вон выходящим, записи о подобных явлениях хранились в архивах, и сведущие люди знали уже, что в следующем году ожидается рождение большого количества одаренных детей, тех, кто со временем пополнит ряды магов. Но каково было удивление чародеев, когда в положенный срок учеников у них не прибавилось, как они ожидали, а стало еще меньше. И более того: оказалось, что никто из юношей и девушек, зачатых под блуждающей звездой, не обладал и толикой дара.
Такого никогда не бывало прежде и не случалось потом: вся сила, которая должна была разделиться между тысячами, досталась одному-единственному ребенку – девочке, рожденной в безвестной деревеньке, далеко от больших городов и магических башен.
Уже в детстве Велерина помогала родным и соседям, лечила людей и животных, когда было нужно, вызывала дождь или усмиряла ветер, находила пропавшие вещи и отваживала от дома непрошеных гостей. Благословением богов считали ее в родной деревне и невероятно огорчились, когда в шестнадцатую свою осень, срезав в поле последний колос, засобиралась она в дорогу. Но и мешать не решились, видя, что не здесь ее место.
Ушла она. Но не за девичьим счастьем, не за любовью или богатствами – сила, жившая в ней, искала выхода, но не было рядом наставника, который указал бы правильный путь. На его поиски и отправилась. Но хоть и много магов было в Восточных землях, ни один не взялся учить безродную девчонку. То ли из гордости, то ли из зависти, видя, насколько дар ее ярче, нежели их собственный, и боясь, чтобы в будущем такая ученица не затмила учителя. Но все, к кому обращалась Велерина за разъяснениями и помощью, отказывались от нее. И ничего не осталось бедной девушке, как уединиться в безлюдной глуши северных лесов и самой постигать трудную науку. Не было тому свидетелей, но все, что людям неведомо, они додумают, чтобы было что другим рассказать. Вот и рассказывают теперь, как призывала она силы первозданные, как пела с ветрами, огонь заговаривала, воду задабривала и у земли помощи просила. Так ли это было или не так, но доподлинно известно, что, когда через три года вернулась она к людям, не было стихии, ей не послушной. Как и не было уже мага, достойного сравниться с ней. Вот тогда и засуетились чванливые старцы из каменных башен, только поздно. Не осталось у молодой чародейки к ним доверия. Да и среди людей жить ей стало тошно, ибо, куда бы ни шла, с кем ни встречалась бы, все искали от этих встреч выгоды…
Дальше мнения сказителей, из века в век, из уст в уста передававших эту историю, разделились: одни говорили, что повстречалась она с эльфийским лордом, в свое удовольствие путешествующим по миру, пленила его красотой, и увез он ее с собой за Синий предел; другие – что не было никакого лорда, а сама девушка напросилась к мореходам или даже тайно пробралась на корабль, чтобы оказаться на Саатаре. Но как бы там ни было, остаток жизни Велерина провела в Западных землях. Сначала в Лар’эллане, где, как говорят, близко сдружилась с самой королевой Аэрталь, после – на границах с Мертвыми пустошами. А слава о великой волшебнице, облетев мир, достигла и родных ее мест, и многие маги впоследствии пересекали океан, чтобы уже она научила и наставила, а может быть, и силой своей поделилась. Ведь говорят, что сила ее была такова, что захоти Велерина, стала бы владычицей мира, подчинив себе все племена и народы, как подчинила когда-то стихии. Но не желала она такой власти. И учеников не брала. А тем, кто за силой приходил, одно говорила: «Моя сила – лишь моя, и в послежизни моей останется, не верну ни миру, ни людям, в могилу с собой унесу. И лишь тому, кто кость мою возьмет, силой этой владеть, а с нею – и миром».
Вот с тех пор и ищут кости-то. А где искать – неизвестно. Эльфы, может, и знают, но не скажут: не в их традициях усыпальницы грабить да скелет на амулеты пускать. Тем более им-то без надобности – неподвластна детям Леса людская сила. А люди, те не сдаются, не отступают. И многие еще костьми лягут за эту кость…
Марко отложил книгу и задумался. Сказки, что рассказывают детям, отличаются от архивных справок ордена, и многое в них умалчивается.
– Скажите, магистр Салзар, вы никогда не задумывались, почему есть песнь о Велерине и орлах, есть легенда о Велерине и Повелителе Времени, есть о ней же и Черной Смерти – кстати, эта правдивая, о чуме, свирепствовавшей на востоке Саатара, но нет даже маленького стишка о Велерине и двух полках объединенной имперской армии?
– Кто станет рассказывать детям подобные ужасы? – вопросом на вопрос ответил Ворон.
– Эльфы, я слышал, рассказывают. И учат, как нужно поступать с тем, кто с мечом пришел в твой дом.
– Им можно. А детям Каэтара нельзя рассказывать такое. Иначе, став взрослыми, они могут побояться прийти с мечом в дом эльфов. Политика прокралась даже в сказки. В Восточных землях Велерина скорее миф, нежели реальная личность. На Саатаре – героиня, спасшая Лар’эллан от захватчиков. Человеческая волшебница, воевавшая против людей.
– Люди не много стоили в ее глазах. Сначала ей отказали в помощи, затем пытались превратить в послушную марионетку. Ее обманывали, предавали, использовали вслепую, пока ее неопытность позволяла это, и играли на чувствах, когда они еще у нее были.
– Боитесь, что история повторится? – понял Салзар.
– Боюсь, она уже повторилась. Кто знает, где сейчас Галла, о чем думает и какие планы строит. Жизнь на Каэтаре не принесла ей счастья, и если она решит вернуться в Лес, ни вы, ни я не сможем ей помешать.
Они виделись почти каждый день и обсуждали всегда одно и то же. Даже не обладая даром предвидения, оба понимали, что от решения, принятого юной, неопытной, а порою и взбалмошной девушки, зависит теперь очень и очень многое.
- Предыдущая
- 68/142
- Следующая
