Шакалы - Леонов Николай Иванович - Страница 42
- Предыдущая
- 42/83
- Следующая
– Товарищ генерал-лейтенант…
– Отставить! Садись, не торчи у окна, не у тещи на блинах, – недовольно пробурчал Орлов, гримасничая, оттягивал воротник мундира, наличие которого свидетельствовало, что Орлов был в «верхах».
В стороне, на стульчике, сидел Станислав Крячко, красный, распаренный, словно только из парной. Когда Гуров вошел, Крячко поднялся, но в глаза начальнику не посмотрел.
– Положи свое барахло на стол, и помогите мне стянуть эту чертову шкуру, дайте из шкафа мой пиджачок, может, я добрее стану. А тебе, полковник, ой как надо, чтобы я стал хоть чуть добрее.
– А ты меня не пугай! – огрызнулся Гуров, взглянул другу в глаза, протянул белоснежный платок. – Утрись, генерал, а то вы на биндюжника смахиваете.
Орлов послушно вытер лицо, швырнул платок Гурову, надел поданный Станиславом пиджак, облегченно вздохнул.
– Ну, Лев Иванович, объясни мне, что это такое? – Орлов указал на лежавший на столе пистолет и акты заключений экспертов.
– Это пистолет, некогда принадлежавший майору СБ Батулину, из которого он стрелял в Гену Веткина. Заключение эксперта, что пуля, изъятая из груди Веткина, была выпущена именно из данного пистолета, и заключение другого эксперта, который обнаружил на пистолете пальцевые отпечатки, полностью идентичные пальцевым отпечаткам майора Батулина.
Орлов взял акт экспертизы, просмотрел, бросил на стол.
– Пять отпечатков. Он оставил отпечатки всех пяти пальцев. Вы в чем хотите меня убедить, полковник?
– Я? – Гуров прижал ладони к груди. – Петр Николаевич, родненький, да я никого ни в чем не убеждаю! Имеется пистолет, пуля, заключение экспертизы, в конце концов, у нас есть два человека, которые преследовали Батулина. Что есть, то есть, я лично ни в чем никого не убеждаю, для того имеются прокурор и адвокат.
– Ну и как же вы, друзья-неприятели, все это состряпали? Только безумный может поверить во все эти «неоспоримые» факты. Замысел твой, Лев Иванович, прост и для тебя обычен. Ты кого-то разрабатываешь, тебе понадобился агент из окружения, ты спеленал Батулина. Много интересного он тебе сообщил?
– Мало, – признался Гуров. – Я не хочу его давить, пытаюсь сделать из него союзника.
– Чистоплюй, – сорвался Станислав. – Я тебе говорил: воровка никогда не станет прачкой. Следовало его быстренько выжать досуха, вернуть его сраную пушку, дать под зад и работать дальше. Сейчас ты все отдашь задаром, останешься без козырей.
– Я час пытался выжать из этого типа, – Орлов кивнул на Крячко, – хоть слово правды. Но он старый уголовник, знает лишь три слова: «не знаю», «не видел», «не участвовал». Я не хотел видеть твой позор, Лева. Я стремился обойтись малой кровью. Но своим упрямством вы меня загнали в угол. Теперь я вынужден вас загнать в угол. Как друг – я вас прошу, как начальник – приказываю. Немедленно расскажите, как все было на самом деле. Говорить будет Гуров. Конечно, он вдохновитель и организатор этого грязного дела.
– Да, мне нужен агент, я разрабатываю крайне опасного преступника. Вам я не докладывал, потому что, кроме догадок и предположений, у меня ничего не было. Батулин подставился, мы лишь кое-что добавили.
Далее Гуров рассказал о тире и пистолете.
– Ну, что я могу сказать? – Орлов потер шишковатый лоб, помял и без того бесформенный нос. – Голова у тебя работает, однако это не новость. За все время совместной службы мне никогда до сегодняшнего дня не было за тебя стыдно. Ты человек и ошибался, но ни разу не совершил подлость. – Он взял со стола пистолет Батулина, тщательно протер его носовым платком, затем разорвал заключения экспертов, выбросил в корзину. – Я тебе кое-что скажу, тебе придется выслушать и проглотить. Ты, полковник, решил, что стал великим и тебе все дозволено. Ты знаешь, как человек становится преступником, к примеру, взяточником? Он берет рубль и говорит себе: это в первый и последний раз. Затем он берет червонец, далее понятно. Человек либо честен, либо нет, немножко беременных не бывает. Смешно и страшно, что я говорю это тебе, сыщику-волкодаву.
Гуров побледнел. Станислав украдкой отер лицо.
– Это по поводу морали, теперь по существу. Какая у тебя гарантия, что у преступника не было напарника и стрелял именно он, а преследуемый вами человек не стрелял, и ты подставишь невиновного. Маловероятно, но такая возможность не исключена.
– Я не собирался передавать материал в прокуратуру, – чуть не крикнул Гуров. – Мне этот Батулин необходим. – Сыщик вынул из кармана магнитофон, включил, зазвучал голос Батулина: «Не для протокола, но я был в перчатках».
– Ты профессионал, я в этом никогда не сомневался, – безразлично произнес Орлов. – Эту запись ты сохрани на память, как понимаешь, юридической силы она не имеет. Человек был в перчатках, что не возбраняется. На тебя накапали мне, могли сообщить в прокуратуру, и полковник Гуров сейчас сидел бы не здесь, а в кабинете прокурора. Какой-то высокопоставленный чиновник, не знающий тебя, ознакомился бы с материалами, вынес представление в адрес министерства за задержку следствия, Батулина арестовал, человек отправился бы в тюрьму. Виноватый человек, не виновный, ты бы не узнал никогда.
Орлов взял со стола многострадальный платок, вытер углы глаз и продолжал:
– Могло сложиться и хуже. Стукнули бы в Управление по борьбе с коррупцией. Старший офицер МВД держит в сейфе неопровержимые улики о совершении преступления, не дает им хода, требует взятку. Как? Сколько бы ты времени отмывался и отмылся бы? В любом случае у тебя на лбу осталась бы печать, а знающие тебя люди говорили бы, мол, надо же, четверть века служил честно, на его примере печень проели, а он просто человек, такой, как все, даже хуже.
Гуров поднялся со стула, взял со стола Орлова свой платок, вытер лицо.
– Мне подать рапорт?
– Тебе надо работать. Надеюсь, наш разговор ты запомнишь. Свободны, господа офицеры.
Гуров и Крячко пришли в свой кабинет, заняли свои места, поглядывали друг на друга, молчали.
– До сегодняшнего дня я считал себя умным, – произнес Гуров и откашлялся. – Мне очень нужно знать, кто сообщил историю шефу.
– Не скажет, – убежденно сказал Станислав.
– Не скажет, – согласился Гуров, – но я узнаю. Работать. А чего мне теперь делать?
– Займемся Игорем Смирновым и его странной дружбой с подполковником Фокиным. Солдат выписался, домой его привез Фокин. Мне все это не нравится.
Зазвонил телефон. Верочка сообщила, что полковника Гурова срочно вызывает замминистра Бардин. Генерал-лейтенант Бардин курировал Управление уголовного розыска. Ничего особенного в таком вызове не было. Но, учитывая только что происшедший разговор с Петром, у Гурова появилось дурное предчувствие.
Станислав вышел из-за стола, взял друга под руку и почему-то заговорил шепотом:
– Лев Иванович, Христом-богом заклинаю, ты только молчи, кивай, словно верблюд, и молчи. – Станислав взглянул на друга безнадежно, вздохнул. – Иди, горбатого могила исправит. Но учти, ты уйдешь, я дня не прослужу, а у меня сын растет. И вообще, пошел ты к чертовой матери!
– Молодец, Станислав, изредка стоит говорить и правду. – Гуров вышел из кабинета, зашагал длинными безликими коридорами.
Он не переживал, что Петр устроил ему разнос, даже не очень расстроился, что отобрали компрматериалы на Батулина. Судя по всему, последний сразу раскололся Фокину, который и руководил процессом, в таком случае Батулину, как агенту, была грош цена. Гуров был уязвлен, что кто-то, пусть даже Петр Николаевич Орлов, указал на грубые ошибки Гурова, которые действительно имели место и могли привести к непредсказуемым результатам. Видимо, эти ошибки увидел и Фокин, потому не боялся Гурова, а когда счел нужным, нанес удар. Видимо, удар не напрямую Орлову, а через замминистра Бардина. Отсюда и срочный вызов, предстоит еще один неприятный разговор, но уж Бардину сыщик ни в чем не признается, а улики уничтожены, поезд ушел.
Николай Ильич Бардин, холеный, модно одетый, лет сорока с небольшим, пришел в МВД из ЦК, но в отличие от многих себе подобных в милиции прижился, служил уже третий год, перестал быть полным профаном. Подчиненные относились к нему терпимо, даже с симпатией. Он в суть разработок не лез, несуразных указаний не давал, не считал зазорным прилюдно сказать, мол, простите, я этого не понимаю, решайте с генералом Орловым.
- Предыдущая
- 42/83
- Следующая
