Дар Демона (СИ) - Веденеева Валерия - Страница 2

Любование красотой всегда успокаивало мое нервное воображение, так что в придачу к копью я решил захватить чудесную статуэтку из кости эльфа. А потом отогнул слой реальности, готовясь к возвращению домой.

Арону снился мрачный подземный храм, один из тех, что служители Смерти посвящают своей Госпоже. На стенах горели магические лампады, в центре неправильным овалом возвышался каменный алтарь, место человеческих жертвоприношений. Недалеко от алтаря в пентаграмме сидело темнокожее существо с миндалевидными зелеными глазами. Существо один в один походило бы на легендарного сумеречного эльфа, если бы не острые черные когти и узкий костяной гребень от лба до затылка.

Демон повернул к Арону голову и улыбнулся, испортив совершенство точеных черт клыкастым оскалом:

— Моя часть клятвы выполнена, человек.

Арон отшатнулся от него и проснулся.

Над головой колыхалась прозрачная бязь балдахина. Начало светать, в приоткрытое окно Арон видел небо, чуть окрашенное розовым. Залилась радостной трелью одинокая птаха, славя утро, чуть погодя к ней присоединились другие. Лежать, ничего не делая, ни о чем не думая, было приятно. Перина прогибалась именно так, как нужно, а рядом свернулось теплое человеческое тело.

Арон повернул голову, пытаясь рассмотреть, что за девицу подцепил этой ночью, и вспомнить, на какие деньги смог позволить себе самый дорогой, судя по ощущениям, номер в гостинице… когда встретил испуганный взгляд соседа по кровати. Именно соседа — рядом, свернувшись в комочек, лежал голый мальчишка.

Наверное, в нормальной обстановке Арон обратил бы внимание, что тот, во-первых, эльфийской крови, а во-вторых, по-эльфийски же хорошенький. Но сейчас его хватило только на одно слово:

— Вон!

Мальчишка вздрогнул, но тут же соскочил на пол, одним движением подхватил свою одежду, и, как был, вылетел за дверь.

Несколько мгновений Арон смотрел ему вслед, потом на всякий случай ущипнул себя за руку. Наверное, это было продолжение сна с когтистым демоном. Клятва, подземный храм, непонятно кто в его постели… Что на очереди?

Арон потряс головой, пытаясь соотнести окружающее с реальностью, но мысли скакали диким галопом, подкидывая то воспоминания из далекого детства, то вообще что-то непонятное, похожее на мельтешение оживших радуг, на бал огненных шаров, на дуэль молний…

Мужчина потер виски, вспомнил о лечебном эффекте оплеухи или, на крайний случай, подзатыльника, но экспериментировать над собой не решился. Если он свихнулся, подзатыльник не поможет.

Сбросил одеяло и оглядел себя, надеясь, что одежда или отсутствие оной подтолкнет воспоминания. Одежда имелась, — тонкие полотняные штаны и рубашка с коротким рукавом, украшенные изящно вышитыми оберегающими рунами, — но никаких воспоминаний не вызвала. Разве что некоторое удивление — таких вещей Арон точно не имел и иметь не мог. Хотя бы потому, что в вышивке он разглядел искусно вплетенные нити тария, — весьма дорогое удовольствие, по карману только благородным.

Что ж, если память не могла дать ответы на вопросы, стоило поискать их в другом месте. Например, в этой спальне, которая при ближайшем рассмотрении оказалась непозволительно роскошной. Настолько, что закрались подозрения: а уместно ли в ней его присутствие?

Мебель из дорогого дерева, с инкрустацией золотом, во весь пол — кханский ковер с густым и длинным ворсом. Пожалуй, на такой коврик как раз хватило бы его годового жалования сотника гильдейских гвардейцев…

Вот бы Тери сюда, она бы эту роскошь оценила по достоинству, не то что он.

Тери…

Воспоминания хлынули потоком: их первая встреча, тайные свидания, побег, свадьба в полузаброшенном храме. Испуганно-счастливое лицо любимой и его собственный шок при известии, что скоро появится ребенок. Дом, пусть небольшой, но наполненный теплом, любовью, детским смехом. Первые шаги его сына, первые слова, первые уроки.

И следом: возвращение из короткой поездки, перед глазами — обгорелый остов дома, задохнувшийся в дыму ребенок, маленькая могила у опушки леса, и, полгода спустя, вторая, для Тери.

Арон не сознавал, что, упав на колени, кричит, что в голосе его не осталось ничего человеческого. Воспоминания были слишком яркими, слишком болезненными, словно он пережил все во второй раз.

За дверью послышался топот, внутрь ворвались трое стражников. Замерли, изумленно глядя на Арона.

— Господин, что случилось?

Арон не знал, кто задал вопрос, прервав его воспоминания, но благодарен спросившему не был. Из глубины пришла темная ярость, знавшая, как нужно ответить.

— Пошли прочь! — собственный голос напомнил змеиное шипение.

— Да, господин. Простите, господин, — ответили вразнобой стражники, и, кланяясь, исчезли за дверью.

Волна воспоминаний пошла снова, четыре последних мучительных года, когда для него не существовало ничего, кроме ненависти и одержимости местью. За сына, за любимую, похищенную прислужниками мага, сошедшую с ума в его подземельях и выброшенную некромантом умирать. Он вновь и вновь искал, как можно уничтожить могущественного Темного мага, давно уже заключившего со Смертью сделку. И до него были мстители, которые пробовали убить некроманта, но погибали сами. Ради своей цели Арон был готов умереть, но выжил. А потом наткнулся в подземном храме на демона, пообещавшего чудо.

Чудо…

Если демон не солгал, то где-то здесь жива Тери, жив Рик, и не погибли, пытаясь помочь ему уничтожить некроманта, двое его лучших друзей.

Пошатываясь, воин поднялся с пола. Отыскав кем-то заботливо приготовленный кувшин с водой, долго пил, потом сел на край кровати, пытаясь собрать воедино разбредающиеся мысли. Получалось плохо: слишком уж все окружавшее не походило на привычную реальность. Например, выгнанные стражники, — они ведь видели его лицо, но не удивились присутствию чужака в роскошных покоях. Значит, ему было позволено находиться здесь. Он… а был ли он все еще собой? Ведь неизвестно, что можно ожидать от демона.

Арон вскочил, оглядываясь в поисках зеркала. В этих покоях его не оказалось, но дальше, за высоким шкафом из красного кедра, виднелось нечто, похожее на арку. Вход в смежную комнату?

Воин не ошибся — там действительно была еще одна, выдержанная в более мрачных тонах, отчего-то заставившая вспомнить личные покои убитого им некроманта. Однако ничто не говорило о том, что владелец этой комнаты занимался колдовством. Не стояли на полках чучела обитателей Лазурного леса, не клубился над ретортами ядовитый зеленый дым, не плавали в прозрачном спирте мертвые младенцы с морщинистыми лицами стариков.

Нет, ничего подобного. Все красиво и очень пристойно, вполне подходяще, чтобы некий высокий лорд сделал это место своим кабинетом и вечерами сиживал здесь за широким столом, вдумчиво изучая доклады управляющих и шпионов.

Но кое-что выбивалось из общей благостной картины. Во-первых, шкаф, забитый старинными, судя по состоянию переплетов, книгами. Во-вторых, гнетущая атмосфера ожидания, повисшая в воздухе, стоило Арону переступить порог комнаты. У воина возникло чувство, словно невидимка следил за ним из пустоты — настороженно, с ненавистью и страхом.

Арон встряхнулся, и, стараясь не обращать внимания на сверлящий взгляд, прошел вглубь комнаты. Он ведь хотел найти зеркало, так? Вот и оно — большое, от самого пола и почти до потолка. Такое же старинное, как книги, в вычурной ажурной раме из потемневшего от времени серебра.

Воин приблизился, вглядываясь в отражение. Да, он остался собой — высокий, широкоплечий, темноволосый и сероглазый. И черты лица остались те же: прямой нос, жестковатый рисунок губ, сильный подбородок, на котором уже пробивалась утренняя щетина. На первый взгляд все казалось правильным, вот только большую часть жизни Арон провел под солнцем, не прячась от его лучей. За много лет они прожарили его насквозь, продубив кожу загаром и неровными прядями высветлив волосы. Теперь же зеркало показало его таким бледным, каким он не был, наверное, с рождения.