Плата за жизнь - Леонов Николай Иванович - Страница 2

• Предыдущая
• 2/23
• Следующая

– Пойдем к Петру, посоветуемся.

– Советоваться – значит, делить ответственность, а я делить не хочу. Я за свои решения отвечаю. Я чую, что это они! Группа необычная, так? По выбору цели, манере поведения, одежде, хотя они и в камуфляже. По точности наводки чувствуется, действуют не кавказцы, нападают люди спокойные, уверенные, хорошо знающие Москву.

Гурова прервал телефонный звонок. Сыщик снял трубку, услышал недовольный голос Орлова: «Зайдите оба».

– Слушаемся, – в тон другу ответил Гуров, кивнул на дверь. – Пошли на ковер.

– Да мы, кажется, с ковра не уходили много лет, – насмешливо ответил Крячко, запирая сейф. – Не хватает рыжего парика, носа бульбочкой и штиблет пятьдесят пятого размера.

Орлов, как обычно, сидел, навалившись грузным торсом на стол, покашливал – последние дни ходил с легкой простудой.

– Присаживайтесь, сейчас подойдут господа сыщики, обсудим вопрос, как жить дальше.

– Дружно, – ответил Крячко, занимая свой персональный стул.

Гуров молча прошел к окну, присел на подоконник, здесь было его любимое место, так как давало возможность в любой момент подняться и пройтись по скромному кабинету начальника главка.

Можно перестраиваться год, можно десять, но в России ничего не меняется веками. Так в России чиновник имеет кабинет и обстановку, не соответствующую его должности и заслугам, а такие, какие он сумел выпросить, выбить, в общем, как говорится только у нас, россиян, «достать». В остальном мире это слово имеет иное значение.

У начальника управления кадров, тем более начальника ХОЗУ, были иные апартаменты. Начальник ведущего главка в жизни у руководства ничего не просил, не выбивал, тем более не доставал.

Потому генерал Орлов имел то, что имел. Кабинет маленький и скромный, за что его большинство сотрудников не уважали, а считали чудаком, человеком несовременным.

Итак, Гуров опирался на подоконник, пуская дым в открытую форточку, курил, когда в кабинет пришли три полковника управления, опытные сыщики, старые знакомые еще по работе в МУРе.

– Здравия желаю. Привет! Здравствуйте.

– Прошу всех садиться. – Орлов перешел со своего места за небольшой стол для совещаний, многозначительно взглянул в сторону Гурова.

Гурову пришлось слезть со своего подоконника, перейти к столу. Он пожал руки коллегам, с которыми у него были отношения не простые, что объяснялось его привилегированным положением в главке и личной дружбой с генералом, о которой, естественно, все знали.

Вновь пришедшие полковники были примерно одного возраста с Гуровым, то есть от сорока до пятидесяти, все розыскники со стажем более двадцати лет. Начальники отделов, они были по должности выше Гурова, но ни одному из них не приходило в голову вмешаться в его работу, тем более что-либо ему посоветовать, не дай Бог, приказать. За что же, спрашивается, они могли его любить?

– Ну-с, господа офицеры, цвет российского сыска, каковы наши дела? – спросил, скорее риторически изрек, так как ответа не ждал, генерал и, вздохнув, продолжал: – Интересно мне знать, почему, коли мы такие многоопытные, забрались в дерьмо по самую макушку?

– Господин генерал, следует отвечать или достаточно молча согласиться? – поинтересовался Крячко.

– Заткнись, Станислав, я лишаю тебя слова до того момента, пока я к тебе лично не обращусь.

– Понял, – кивнул Крячко и закрыл глаза.

– Когда мы не можем раскрыть заказное убийство, россиянин возмущается. Мы, профессионалы, знаем, что убийца – одиночка, не имеющий связей в уголовном мире, потому найти к нему подход крайне трудно. Мы это знаем, хотя наши трудности, естественно, никому не интересны и нас не оправдывают.

Орлов вздохнул, потер нос и шишковатый лоб, еще раз вздохнул, очень не любил говорить, однако продолжал:

– Ладно, о киллерах разговор особый. Но сегодня банда с автоматами, нападают в центре Москвы на инкассаторов, убивают людей, а мы словно слепые котята… Позор! Павел Петрович, расскажи коллегам, что тебе удалось раскопать.

Полковник Усов, полноватый, лет сорока пяти, с заурядным, незапоминающимся лицом, кивнул, взглянул почему-то на Гурова и сказал:

– Мы, кажется, получили агентурный подход к банде. По моим данным, их пятеро, работают на двух машинах – «Вольво» и «Жигули», номера неизвестны. Имеем три имени, две клички, по нашей картотеке не проходят. Возраст около тридцати, образованные, связи с уголовниками не имеют. Возможно, связь есть, но нами пока не установлена. Можно предполагать, что налетчики имеют информатора в банковской системе, так как нападают не вслепую, а зряче, зная точно, когда везут валюту и солидную сумму. Сейчас они готовятся, место нападения пока не известно. Да, еще: определив объект, они выезжают на место часа за три до нападения, изучают обстановку, возможное присутствие спецслужбы, в общем, бандиты – люди грамотные, а не гопстопники. Сейчас надо ждать, будем надеяться, что мой канал не заглохнет и не оборвется.

– Молодец, Паша! – сказал Гуров. – Ты большой молодец! Я аплодирую! Когда освободимся, заглянем ко мне. Я тебе дам, что имею, ты мне дашь имена и клички. Договорились?

Полковник Усов кивнул, ответил невнятно.

– Итак, господа сыщики, будем ждать и готовиться. В случае поступления информации Гуров возглавляет группу захвата. Все свободны…

– Петр Николаевич, – негромко сказал Гуров и постучал пальцем по столу.

– Минуточку, – остановил Орлов поднявшихся из-за стола офицеров. – Есть все основания полагать, что бандиты в милиции имеют информатора.

– То бишь среди нас предатель? – сказал полковник Меньшов, высокий сутулый человек, явно не отличающийся здоровьем, потому раздражительный. – Это версия явно полковника Гурова. Надо же как-то оправдать три проваленные операции по захвату. Ведь группы захвата выходили по данным, полученным от самого Гурова, следовательно, данным точным.

– Простите, Александр Иванович, я могу продолжать? – спросил Орлов. – Я убежден, что среди нас нет предателя. Но факт, бандиты о нашей работе информацию получают. Я полагаю, что течет не в нашей лавочке, даже не в министерстве. Течет из группы захвата. Мы побеспокоимся, чтобы дырку залудить. Однако вы должны учитывать, что утечка существует, и в каком месте дыры, мы точно не знаем. Предупреждать вас излишне. Всем спасибо. Гуров, задержитесь.

Когда все вышли, Орлов оглядел Гурова с интересом, даже поднялся из-за стола, прошелся.

– Лева, ты охамел или недоумком прикидываешься? Ты как со старшими разговариваешь?

– Это Паша Усов старший? – Гуров взглянул недоуменно. – Мы с ним годки. Когда в МУРе я имел отдел, то Пашу с ладошки оперативными мудростями кормил.

– То было, и ты забудь. Сейчас Усов начальник отдела, а ты, опер, его хвалишь таким тоном, каким учитель хвалит двоечника, случайно решившего сложную задачу. Лева, тебе пятый десяток, пойми, люди ранимы и обидчивы. Ты их раздражаешь, унижаешь, они не виноваты, что Бог дал некоему Гурову больше. Кстати, твоей заслуги в этом тоже нет, так случилось.

– Петр Николаевич…

– Помолчи. Можешь курить, хотя ты никогда разрешения и не спрашиваешь. Ты думаешь, этим офицерам приятно знать, что когда неприятности в верхах, то приглашают не их, как по должности положено. Сейчас я назначил старшим группы тебя, а не полковника Усова. Хотя агентурные данные получил именно Усов. Но я знаю, что ты лучше. А каково это знать Паше? Ты когда-нибудь думал об этом? Все твоя гордость! – Орлов поморщился и, неожиданно резко сменив тон, произнес: – Лева, будь настоящим другом, прими отдел. Я тебя через полгода своим замом сделаю.

– Петр, ну не хочу я быть начальником, – ответил Гуров и посмотрел на друга сочувственно. – Как это мы с тобой не можем понять друг друга, двадцать лет вместе и все стукаем друг об друга, как бильярдные шары. Ты пойми, я киплинговский кот, который гуляет сам по себе. Я больше всего на свете ценю свободу.

– Ох, кот, иди, гуляй. Я тебя понимаю, завидую, в свое время у меня на это сил не хватило, я надел штаны с лампасами. Удачи.

• Предыдущая
• 2/23
• Следующая