Мафия против индейцев - Нестерина Елена Вячеславовна - Страница 6

• Предыдущая
• 6/31
• Следующая

– Правда, тогда у нас свечка была… да, Федь? – заглядывая недовольному Феде в лицо, спросил Антон. Он был добрым человеком, ему не нравилось, когда кто-то был обижен. Антона часто обижали самого, поэтому он отлично знал, как это неприятно.

– Угу, – хмуро ответил Федя.

– Ну, мы вместо свечки костер ему устроим, – продолжал Антоша бодрым голосом.

Федя ничего на это не ответил – он сосредоточенно дул в костер, чтобы пламя разгорелось. Но Антоша не отставал.

– Федь, ты не думай, Рындин хороший, – снова заглядывая Феде в лицо и чуть не падая из-за этого в костер, продолжал он. – Он знаешь, какой сильный, знаешь?! Но Рындин не дерется без повода, он справедливый! Вы подружитесь. Вот я же с ним подружился. Витя за меня заступается. То есть чего за меня заступаться? Я и сам все могу…

– Да ладно, хватит тебе… – Федя был тронут Антошиным вниманием. – Ничего я не обижаюсь.

Костер разгорелся – запрыгал-заплясал по сухим веткам веселый недымный огонь. Можно было начинать акцию.

Антоша позвал Арину с Витей. Он бегал, суетился, разводил всех в разные стороны, заставляя занимать те или иные позиции. Да, Антошу было не узнать. Ему предоставили полную свободу действий – и он старался как мог. Выстроив всех троих возле костра: Витю напротив себя, Арину и Федю по бокам, он уселся около самого огня и, глядя, как светлый дым устремляется в голубое небо, забормотал что-то.

– Колдун молодой… – усмехнулся Витя.

– Пусть, – улыбнулась Арина, – раз нравится человеку. Видишь, как у него хорошо получается. Наверняка разговаривает с духами. Еще один Антошин талант обнаружился.

Антоша тем временем поднялся на ноги и с серьезным лицом замогильным голосом поинтересовался у членов мафии:

– Скажите, братья Белой Руки, согласны ли вы принять в свои ряды еще одного брата?

Арина вмешалась:

– Тут сейчас двоих не хватает. То есть Редькиной и Костика Шибая. Они тоже, Витя, наши братья по мафии. Но их двое, а здесь же нас трое, так что если сейчас все будут за то, чтобы принять в наши ряды тебя, то мы даже никакого регламента и не нарушим.

– Ага, – нетерпеливо согласился Антоша, недовольный, что его перебили. – Значит, кто согласен Рындина в мафию принять, на счет раз-два-три прошу поднять руки. Ну, начинаем: раз, два… три!

Арина и сам Антоша резко подняли руки в воздух. Вслед за ними после некоторых колебаний вскинул вверх руку и Федя.

Антоша радостно запыхтел. Его обряд шел как по маслу.

– А вот теперь, Витя, протяни руку над огнем и говори вслед за мной слова, – произнес он. – Это наша клятва. Мы так все делали. Понял?

– Понял.

И Вите пришлось протянуть руку над костром и повторять вслед за вошедшим в раж Антошей, что он ни словом, ни делом не запятнает чести Арининой мафии и всех ее братьев. Только после произнесения всего текста Антоша позволил ему убрать от пламени руку.

И, оказалось, что перестарался – Витя серьезно обжегся.

– Кто просил?! Нет, кто просил?! – разглядывая Витину ладонь, негодовала Арина, примеряясь отвесить Антоше подзатыльник.

Антоша отбежал подальше и кричал оттуда:

– Но я же не знал, что так получится! Он же сам руку держал… Мог бы и не так близко к огню…

Арина набросилась на Витю:

– А ты, балбес здоровый, не чувствовал, что больно? Ожог теперь будет. Обширный!

– Балованцева, не ори, все пройдет, – пряча руку за спину, ответил Витя. – Откуда я знал, что надо вытаскивать. Сказали – держи. Я и держал…

– Срочно домой! – скомандовала Арина. – Лечиться!

– Да ну… – отмахнулся было Витя.

Но Арина подошла к нему вплотную и спросила:

– Ты теперь в мафии?

– В мафии.

– Тогда слушайся! – Арина подняла голову и строго посмотрела Вите в лицо. – Я вождь, ты воин. Мы в походе, то есть на тропе войны. Так что будь любезен выполнять приказы. Мне не нужны раненые и пострадавшие.

Не прошло и трех минут, как ребята, потушив костер, уселись на велосипеды, выехали на дорогу и помчались в город. Антошу вез теперь Федя на своем новеньком велосипеде с восемью переключающимися скоростями.

История с ожогом успокоила Федю. Ему было спокойно от того, что все оказались равны. Что Витю не выделяют в ранг особенно близкого друга. А значит, можно спокойно играть и не забивать себе голову.

У поворота к дому Арины, которая жила ближе всех к лесу, остановились.

– Раз война, может такое случиться, что придется жить в лесу, – сказала Арина. – Витя, в твоей пещере спать можно?

– Наверно, можно, – ответил Витя.

– Надо набрать одеял. Ночью наверняка холодно.

– У меня спальный мешок есть! – вспомнил Федя.

– Бери. Еды еще нужно, теплой одежды и оружия.

– Какого еще оружия? – встрепенулся Витя.

– Не пугайся, – улыбнулась Арина, – убивать мы никого не собираемся. Но вот ножи, веревочки, лески точно пригодятся. Так что экипируется наша уважаемая индейская мафия кто как может.

– Боевая раскраска! – вставил Антоша.

– Это уж индивидуально, по желанию, – усмехнулась Арина. – Но, Антоша, без фанатизма.

– Само собой…

Ребята договорились о времени встречи. И остановились на том, что все скажут родителям, что отправляются на дачу к одной из многочисленных Арининых бабушек с ночевкой. Может быть, на несколько дней. При сопротивлении каждый обязан успокаивать родителей собственными методами.

Когда все собрались разъезжаться по домам, Антоша подобрался к Вите и пробормотал:

– Прости, я же не знал, что так получится, что ты так обожжешься… Больно?

– Да не переживай ты! Совсем небольно! – Для убедительности Витя даже хлопнул обожженной рукой Антона по плечу.

– Вы точно на меня не сердитесь? – Антоша окинул всех беспокойным взглядом. – Что я так, с этим обрядом…

– Нет, – за всех ответила Арина. – Ты будешь колдуном нашего маленького племени.

– Шаманом! – уточнил Антоша.

– Ну да. То есть ответственным за обряды. И за переговоры с духами.

– Да!

И радостный Антоша взгромоздился на багажник Фединого велосипеда.

Пан Теодор крутил педали и внимательно смотрел на дорогу, а Антоша, повернув голову и держась за Федину спину, провожал взглядом Арину. Как же здорово это будет, думал он. Ночевать в лесу, есть еду, приготовленную на костре! Чудо, чудо! Вот так каникулы выдались в это лето! Эх, как же хорошо, что в этом учебном году в их классе появилась Арина Балованцева! Такой колбасой завертелась-закрутилась жизнь…

Антоша уже забыл, как дулся на Балованцеву за то, что часто она перехватывала у него инициативу в выдумках, как ругался, когда она не давала ему проявить себя… Но он был добрым и незлобивым человеком, а потому вспоминал только хорошее. Вот и сейчас он жмурился от восторга, предвкушая веселые приключения в индейском лагере. И поминал Арину Балованцеву добрым словом.

Федя Горобец оказался на месте встречи первым. При сборах он поступил как человек разумный: собираясь жить в лесу, сделал упор на питание и теплые вещи. А потому к багажнику его велосипеда были прикручены сумка с картошкой, свернутый в трубочку спальный мешок, рюкзак с набитыми в него свитерами, носками и консервами в жестяных банках.

Арина и Витя появились с разных сторон почти одновременно. Вещей с собой Балованцева взяла совсем мало, сказала, что нету у нее ничего. Зато вырядилась на славу.

– Слушай, такое впечатление, что это у тебя настоящая индейская одежда! – трогая кожаную Аринину рубаху и такие же штаны, покачал головой Федя. – Из Америки тебе, что ли, привезли?

– Нет, – Арина помотала головой, отчего косы – самые настоящие две косы! – качнулись туда-сюда.

– Погоди, а косички откуда? – настала пора удивиться Вите: ведь только что, каких-то пару часов назад, у Арины была ее обычная прическа – до середины прикрывающее уши каре.

Антошка Мыльченко все равно еще не подошел, делать было нечего, поэтому Арина рассказала, что «настоящую индейскую одежду» этой зимой она сшила себе сама из светло-коричневого маминого кожаного костюма. Пиджак перекроила в рубаху, по всем правилам, руководствуясь книжкой о быте индейцев Северной Америки, и вышила ее. А из маминых брюк, которые она, как смогла, уменьшила, замострячила штаны – и тоже очень хорошо получилось, удобные такие порточки вышли. Они по-индейски называются легины.[1]

• Предыдущая
• 6/31
• Следующая