Мафия против индейцев - Нестерина Елена Вячеславовна - Страница 18

• Предыдущая
• 18/31
• Следующая

– Слышали, слышали! – громким голосом заявил Дым Богов, и пока индейцы смеялись над ее словами, уже воспроизведенными до этого Антошкой, шепнул Арине в самое ухо: – Если вякнешь лишнего хоть слово, только намекнешь, – я тебя лично прирежу. А потом пусть разбираются – все подумают, что просто индейцы заигрались, случайно ребенка пришили. Поняла?..

Арина ничего ему не ответила, только сжала зубы. Дым Богов отскочил от нее подальше.

Балованцева Арина была уверена, что зло должно быть наказано, что дорожка его должна быть перекрыта. Дым Богов делал зло и хорошо знал об этом. Но, может быть, ей удастся раскрыть глаза остальным индейцам лагеря? Или, если все они здесь этим занимаются, Аринины обличительные слова их не удивят? Да, угрозы Дыма Богов вполне могут осуществиться. И все же надо рискнуть…

– Вы ждете объяснений… – начала Арина, обращаясь к вождям. – Так вот, я считаю, что вы – позорная язва на благородном индейском лице. Вы превратили светлую идею индейской независимости в показуху, ширму, которой прикрывается большое зло. Вы умело делаете вид, что не замечаете этого, и тем самым покрываете преступников! Это низко.

– Согласен, низко, конечно, – кивнул Небесный Огонь, очень умело, как показалось Арине, изображающий, что не понимает, о чем речь. – Мы-то, конечно, пятно… Но раз уважаемый вождь пришел с миром в наш лагерь, то пусть он и возмещает ущерб. Пусть вождь отдаст то, что взял.

– Как же я восстановлю… – удивилась Арина.

– Что, размотала уже все? – поинтересовался Великие Подштанники.

– Да очень мне нужна эта гадость! – как обычная девчонка, возмутилась Арина.

– Это далеко не гадость, – вздохнул Небесный Огонь. – Люди деньги копили специально, чтобы на наш съезд приехать.

– Ага, и купить там эту дрянь… – сморщилась Арина.

– Ни к чему оценки и комментарии! – махнул рукой Небесный Огонь. – Вождь Белая Рука будет держать свое слово? Мы пока видим, что он пришел с пустыми руками.

– Я не могу ничего отдать, – растерялась Арина, не обратив внимания на ехидный каламбур Небесного Огня. – Я же все сожгла. Все, я надеюсь, сгорело прошлой ночью в палатке?

И по злобному лицу Дыма Богов поняла, что, видимо, все…

– Подожди! – взволновался Небесный Огонь. – Не может быть, чтобы ты сожгла деньги! Там же было много. Неужели ты не могла найти им лучшего применения?

– А что, там еще и деньги были? – на этот раз удивилась Арина.

– Где? – воскликнул Небесный Огонь.

И напрасно вновь помчался к ней Дым Богов – заткнуть девочке рот, не дать растрепать, растрезвонить… Опоздал он.

– Как – где? – спокойно переспросила Арина. – В загоревшейся вчера от моей руки палатке торговца наркотиками.

Быстрее стрелы, выпущенной из боевого индейского лука, подскочил Дым Богов к Небесному Огню, зашептал ему что-то на ухо. И вот они оба, подхватив Арину, потащили ее в самую главную расписную палатку – туда, где заседал обычно совет племени и куда больше никого и не пускали.

Тем не менее тут же в нее набилась куча индейского народа – палатка аж ходуном заходила. Остальные, которым не хватило места, столпились возле палатки на улице. Все прислушивались к тому, что происходит внутри, галдели, волновались. Не каждый услышал то, что сказала ни с того ни с сего пришедшая в их лагерь странная, грязная, да к тому же поцарапанная девочка. Но раз ее слова так взволновали вождей, сказано было что-то очень серьезное.

Когда Витя услышал, что Арина не понимает, о каких деньгах ее спрашивают, он сделал вывод – индейскую казну Балованцева не брала. Когда Арина Балованцева говорила неправду – не важно, в каких целях, ее голос был другим. Это уж после года общения с Ариной Витя хорошо понял. Ух, как отлегло у него от сердца! Ведь он собирался покрывать Арину и помогать ей даже в том случае, если бы она оказалась крупномасштабным вором. Как он стал бы помогать ей в случае кражи казны, Витя не знал. Ну, думал, увезет Балованцеву в город, и все. А раз Арина и не воровала ничего, тогда вообще хорошо! Сейчас, чуть отвлекутся эти индейцы-игруны, они с Федей Балованцеву выкрадут – и вперед! Но что-то долго они там с ней разбираются…

– Ну-ка, дружок, а теперь расскажи нам все спокойно, без пафоса, – поставив Арину напротив себя, потребовал Небесный Огонь. Сейчас он совершенно не напоминал невозмутимого индейского вождя. Скорее взволнованного следователя, обнаружившего новые обстоятельства дела, которое он ведет. – Дым Богов, сиди спокойно. И не вздумай никуда уходить. Алексей, в смысле Филин этих… Пророчеств… проконтролируй!

– Про что рассказать? – спросила Арина.

– Про палатку. Чем она тебе не понравилась? И заодно расскажи, как там наши деньги оказались?

– Да не было там никаких ваших денег! – возмутился Дым Богов.

– Тихо. Спокойно, – мягко попросил Небесный Огонь.

– Может, там и были деньги, – пожала плечами Арина. – Но сожгла я палатку вместе с ее содержимым. Тот, кто там жил, наркотиками торговал, травой вонючей. И эта трава в палатке у него хранилась. Целая сумка. Я сама видела. Если вы покрываете в своем лагере торговца наркотиками, значит, вы – зло.

– Да никого мы не покрываем, девочка! – воскликнул Небесный Огонь.

Летящая Лань, Филин Дневных Пророчеств и Благородный Волк, он же Великие Подштанники, переглянулись. И посмотрели на Дыма Богов. Остальные индейцы, которые также могли присутствовать на совете племени, а потому приперлись сейчас в главную палатку, тоже обратили свои взоры в его сторону.

– А ведь да… – покачал головой правильный спортсмен Филин Дневных Пророчеств. – У него все время и в палатке, и рядом с палаткой какой-то жженой травой пахло. Я думал – колдует парень, дыма напускает, возжигает какие-то специальные травки-корешки…

– Так оно и было, так и было, Филин! – с жаром воскликнул Дым Богов.

– А курил ты что? Что набивал в трубку? Оно не как табак воняло! – поинтересовалась из угла девушка-индианка. – Тоже, скажешь, магическая трава?

– И скажу, и скажу! Действительно магическая! – решил держаться до конца Дым Богов.

– А почему тогда эту магическую траву у тебя покупали другие люди? – спросила Арина. – Я видела. Зачем покупали, а? Чтобы тоже колдунами стать? Или потому что все-таки это совсем другая трава? Марихуана обыкновенная?

– Что ты видела? Когда ты видела? – протянул Дым Богов.

– И действительно? – поинтересовалась Летящая Лань. – Когда?

– А перед тем, как ты и мне давал ее попробовать, – ответила Арина. – И говорил, что все в лагере у вас ее курят – и радуются. Что жизнь сразу прекраснее становится!

Индейцы, собравшиеся в палатке, возмущенно повскакивали с мест и загалдели.

– Я очень не люблю закладывать других, – обращаясь к Небесному Огню, сказала Арина, – но не в случае с таким злом, как наркотики. Я считаю, что с теми, кто ими торгует, хороши все средства борьбы. Я все сказала.

Если бы Небесный Огонь и другие вожди могли перенестись на некоторое время назад и оказаться в тогда еще не сгоревшей палатке, они бы смогли услышать ее разговор с Дымом Богов. А так Арина пересказала его вкратце. Вот о чем поведала она.

В тот самый первый вечер, разведывая возле лагеря Слета Русских Индейцев, Арина заметила Стасика – своего почти что родственника. Да, это был он, Стасик, сын новой папиной жены. Они с ним уже подружились, когда Арина приходила в новую семью папы в гости.

Стасику было шестнадцать лет, он перешел в последний класс школы. Нормальный такой, веселый пацан, учителя и родственники думали, что будущий программист – очень уж он в компьютерах хорошо и с удовольствием разбирался. Но с некоторых пор у его родителей все чаще стали возникать проблемы, связанные со странным Стасиковым поведением. Парень побратался с наркоманами и продавцами наркотиков, которые активно окучивали школы, и под любым предлогом выпрашивал у родителей все больше и больше денег, чтобы покупать «травку». Его пытались отучить от этого, но Стасик не слушался. Он даже рассказывал Арине, что теперь его тянет попробовать «тяжелые» наркотики, они, мол, истинная радость жизни. Арина и Захар, другой Аринин сводный брат – по линии нового маминого мужа, который, как умный и взрослый, был привлечен ею к воспитанию Стасика, пытались объяснить ему, что это не так, а как раз наоборот. Но Стасик никого не хотел слушать. Однако под мощным напором родителей и прочих родственников вынужден был пообещать, что больше никакие наркотики он никогда… Так и было, кажется, до последнего времени.

• Предыдущая
• 18/31
• Следующая