Воины Света - Андреев Николай Ник Эндрюс - Страница 8

• Предыдущая
• 8/64
• Следующая

Каждое утро группа совершала пятичасовой марш, затем делала длительный привал и по вечерней прохладе двигалась еще около трех часов.

Таким образом, путешественники преодолевали в день по сорок километров. Это была обычная норма для отряда.

Когда впереди показался поселок каннибалов, воины сняли оружие с предохранителей и приготовились к бою.

Их наверняка ожидал «теплый» прием. Тасконцы вряд ли забыли ночную бойню, устроенную землянами.

Но опасения путешественников оказались напрасными. Солдаты увидели страшную картину опустошения. Аккуратные домики разграблены, ухоженные, благоухающие садики безжалостно вырублены, красивые, нарядно одетые девушки бесследно исчезли. Торкс перестал существовать.

Мрачное, унылое, типичное для Оливии зрелище. Выгоревшие изнутри коробки зданий, вытоптанные грядки и фонарные столбы, превращенные в виселицы. На истлевших веревках покачивались обезображенные трупы. Рядом лежали три обугленных скелета.

Проходя мимо домов, воины внимательно осматривали окрестности. За исключением центральной части деревни, обнаружить мертвецов больше нигде не удалось.

Местные жители не могли оказать врагу достойного сопротивления.

Они пытались заманить в ловушку очередную жертву, а нарвались на жестоких убийц. Бандиты захватили в плен женщин и детей, а атаку малочисленной группы мужчин легко отбили.

Если, конечно, торксцы пытались помочь своим сородичам.

– Похоже, справедливость все же восторжествовала, – философски заметил де Креньян. – Мерзавцы получили по заслугам. Их постигла та же участь, какую они готовили несчастным путешественникам.

– Наверное, ты прав, – согласился Белаун. – Но мне почему-то жаль поселок. Среди всеобщей разрухи, запустения и деградации он выглядел настоящим чудом. Луч света среди кромешной тьмы. Жаль, конечно, что здесь поселились каннибалы. Надо отдать должное местным жителям, Торкс содержался в идеальном порядке…

– Любой хищник бережет и охраняет свою ловушку, – скептически заметил Стюарт. – Она дает ему необходимое пропитание. Только хорошая маскировка создает благоприятные условия для охоты.

– Интересно, когда произошло нападение? – спросил Воржиха. – Судя по серым стенам и не совсем прогнившим веревкам, вряд ли это случилось давно. Как бы нам не нарваться на выродков, устроившись здесь бойню.

На слова поляка первым откликнулся Карс. Властелин сначала поковырял пепел, затем подошел к трупам и долго рассматривал высохшую плоть. Вытащив кинжал, он даже сделал несколько глубоких надрезов. Через пять минут мутант уверенно произнес:

– Налет совершен декад десять назад. Могу ошибиться дня на три, не больше. Эти парни, судя по всему, появились откуда-то с запада…

– И куда лежал их дальнейший путь? – поинтересовался Дойл.

В ответ Карс лишь пожал плечами.

– Чего не знаю, того не знаю, – вымолвил вождь, глядя на Мануто. – Прошло слишком много времени, и следы исчезли. Дождь, ветер и молодая трава сделали свое дело. Ясно одно – где-то поблизости орудует опасная банда.

– Почему ты так решил? – удивился Вилл. – А вдруг это какие-нибудь переселенцы. Они разгадали замыслы торксцев и в гневе казнили всех плененных каннибалов. Мы ведь тоже убили их немало…

– Правильно, – согласился властелин. – Но зачем уничтожать райский уголок? Местные жители истреблены, никто не мешал чужакам обосноваться в захваченной деревне. Прочные, надежные дома, великолепная внутренняя обстановка, плодовые деревья… В крайнем случае, можно расчистить джунгли и засеять новые поля.

– Я тоже так думаю, – поддержал мутанта Аято. – Кроме того, трупов немного. И обратите внимание – почти все в мужской одежде. Значит, женщин бандиты увели с собой.

– Знакомый почерк, – иронично усмехнулся Крис.

Олесь мгновенно обернулся к англичанину. Саттон высказал мысль, которая давно беспокоила русича. Спустя мгновение Храбров недоверчиво покачал головой:

– Нет, не может быть. Слишком далеко. Да и не должен он был тогда вырваться. Нелаун плотно запер его в Солиуле.

– Коун? – догадался Жак.

– Да бросьте вы, – махнул рукой Вацлав. – Мало ли подлецов на этом материке? Их поступки часто похожи как две капли воды. Убили людей, разграбили добро, сожгли дома и, издеваясь над пленницами, двинулись дальше. Типичный оливийский налет.

– Возможно, – проговорил самурай. – И все же исключать такой вариант нельзя. Линк хитрый и опасный противник. Он умеет выворачиваться из самых безнадежных ситуаций. Если Коун жив, придется действовать очень осторожно. Аланец озлоблен и потому еще более жесток и коварен.

Отряд уже собирался покинуть Торкс, как вдруг властелин неожиданно замер. Учащенно раздувая ноздри, он неторопливо двинулся к лесу. Мутант остановился возле большого, развесистого куста и резко прыгнул в его заросли. Тотчас раздался дикий истеричный визг. Солдаты схватились за автоматы, но оружие не потребовалось.

Раздвинув ветки, на поляну вышел Карс, держа за шиворот мальчишку лет восьми. Несчастный безумно вопил и царапался, пытаясь вырваться из крепких пальцев мутанта.

Но все усилия маленького тасконца были тщетны. Длинные ногти ребенка не причиняли вреда прочной коже властелина.

– Принимайте военный трофей, – изобразил улыбку вождь. – В лесу еще пять или шесть человек. Этого послали на разведку.

Олесь внимательно посмотрел на мальчугана. Разорванные грязные шорты, рубаха явно не по росту, нечесаные слипшиеся волосы.

За прошедшие три месяца после разгрома деревни уцелевшие торксцы окончательно деградировали. Они привыкли грабить и убивать и другими способами пропитания пользовались крайне редко. Кроме того, их осталось слишком мало для создания новой колонии. Оливийцев ждало полное одичание и смерть. Помогать каннибалам Храбров не хотел. Тасконцы сами выбрали свою судьбу.

– Отпусти его, – сказал русич. – Злобный зверек теперь не опасен. Торксцам предстоит нелегкая борьба за выживание. Суровая плата за совершенные грехи.

Карс разжал пальцы, и мальчишка упал на землю. Тут же вскочив на ноги, он устремился к лесу. Его подпрыгивающая манера бежать могла рассмешить кого угодно, но никто даже не улыбнулся.

Всегда тяжело смотреть на детей, обделенных в жизни. Полоумные, калеки, сироты и нищие вызывают у взрослых наибольшее сострадание.

Люди отчетливо осознают, что в этом есть и их доля вины. Мир несовершенен. Мы, прежде всего, заботимся о себе, забывая обо всех тех, кто сейчас голодает и бедствует.

Несчастный ребенок является зеркалом, в котором каждый видит свое уродливое отражение.

– Мрачное место, – вымолвил Стюарт. – Пойдемте отсюда.

Группа быстрым шагом двинулась по шоссе. Вскоре Торкс исчез за поворотом.

Еще несколько лет, и джунгли поглотят поселок, словно его и не существовало вовсе. Никто не вспомнит о живших здесь людях.

И неважно, какими они были – плохими или хорошими. Навсегда оборвется еще одна человеческая ветвь. А ведь когда-нибудь на ней мог появиться гений.

Но боги безжалостны… И если уж мойра Антропос разрезала нить жизни – значит, изменить уже ничего нельзя.

Через двое суток отряд вышел на перекресток дорог. Одна из них уходила на юго-запад, вторая на юго-восток.

Пришло время расставаться. Разбив последний ночной лагерь, друзья молча ужинали.

Переубеждать друзей не имело смысла. Все давно решено. Чему быть – того не миновать.

Некогда поколебавшаяся вера в высшие силы после встречи с Байлотом поднялась на новую недосягаемую высоту.

Исчезло слепое, бездумное поклонение и появилась стойкая, осознанная убежденность.

Любой, даже самый загадочный, феномен обязательно имеет разумное объяснение.

Ночь прошла спокойно, и вместе с восходом Сириуса путники начали прощаться. Крепкие рукопожатия, пожелания удачи, натянутые улыбки.

Воины прекрасно понимали, встреча в Фолсе может и не состояться.

Впереди их ожидает немало опасностей и преград, Мир замер в тревожном ожидании сражения Света и Тьмы.

• Предыдущая
• 8/64
• Следующая