Экстремальное интервью, или Девушка для героя (Не доверяйте незнакомцам) - Звездная Елена - Страница 21

• Предыдущая
• 21/70
• Следующая

Мы помолчали, потом еще пообсуждали сенаторов, потом допили зеленый коктейль и отправились домой, стараясь идти как можно ровнее в этом странном пошатывающемся мире. Мы шли и, кажется, что-то пели, типа «Не ходите, девки, замуж за шпиона». На высокой ноте общеизвестной истины «Не люби женатого, полюби свободного — целее будешь». Оша споткнулась и указала пальцем куда-то… Я честно попыталась проследить за ее рукой, но, учитывая, что рука бабули беспрестанно шаталась, у меня банально разболелась шея… Бабуля махнула рукой, и мы просто пошли…

В папоротниковых зарослях недалеко от маленького домика у меня возникло видение. В мареве полуденного солнца я узрела высокого, обалденно красивого мужчину с пепельными волосами, собранными в хвост так, что одна прядка падала на его безукоризненное лицо с высокими скулами. От лица мой нетрезвый взгляд спустился на широкие плечи, узкие талию и бедра, и я поняла, что да, точно — галлюцинация… Поднимаю глаза на это привлекательное совершенство, встречаюсь с веселым взглядом каре-зеленых глаз и слышу радостное:

— Ну, здравствуй, Лика Пресветлая!

Я честно попыталась ответить… Из горла моего вырвался сначала всхлип, затем какой-то хрип, на очереди нервно толпились сухой кашель и еще один всхлип. По окончании звуковой симфонии я выдала:

— Дени…

Он нежно улыбнулся, сверкнув чуть заточенными по последней моде зубами (вот до чего мода на кровососов довела), и подал мне руку… Мои старания выглядеть растроганной провалились после пятой попытки ухватиться за его ладонь, потому как я постоянно промахивалась. Улыбка Дени несколько померкла, он как-то странно рыкнул, схватил меня, перекинул через плечо и понес в дом, привычно читая нотацию: «Лика, тебе нельзя пить! Нельзя! Ты дуреешь от одной капли алкоголя!»

А я билась головой о его спину в процессе поднимания по лестнице и размазывала по лицу пьяные слезы, все повторяя:

— Дени, ты живой… живой…

А дальше все смешалось в странный водоворот событий… Шум воды, наполняющей корыто, знакомый «белый друг», внезапно оказавшийся перед глазами, и два чужих пальца в моей глотке… Мои возмущения захлебнулись в радостном «бэк» моего желудка, который избавлялся от всего выпитого на пляже, да и съеденного до него… Все закончилось тем, что меня умыли и посадили в корыто с водой и ласково так улыбнулись.

— Ты как? — поинтересовался Дени.

— Урод! — зло выдохнула я. — Сволочь! Котяра облезлый! Свинтус мутированный!

— И все? — Дени откровенно потешался над мокрой и несчастной мной. — В студенческие годы я слышал от тебя и более заковыристые фразы, — он весело подмигнул мне.

— В студенческие годы ты меня бросил, — буркнула я.

Дени несколько скривился, поправил мои мокрые висящие сосульками волосы и прошептал:

— Милая, мне пришлось…

Я всхлипнула, откуда-то взялись и слезы, и так же тихо ответила:

— Я готова была бежать за тобой на край света, нарушать закон, если ты попросишь… лекции, даже самые любимые, пропускать, а ты?! А ты меня бросил, Дени, просто бросил… — Слезы почему-то струились по щекам, уже изумив даже меня. — Ты был единственным человеком, к которому я привязалась, которого я боготворила, которого я любила, в конце концов! — Я взглянула в его ошарашенное лицо. — Мы в ответе за тех, кого приручили, Дени, а ты меня бросил!

Он даже открыл рот, чтобы ответить, но я была быстрее:

— И вот теперь ты явился, весь такой красивый, абсолютно здоровый и совершенно живой! И ты ожидаешь, что я кинусь к тебе на шею, ласкаясь, как щенок, которого вышвырнули, а теперь решили снова подобрать? А я не щенок, Дени. И не дура… иногда. Думаешь, я не понимаю, зачем ты здесь?

Каре-зеленые глаза, взгляд которых я когда-то ловила и была так счастлива, если взгляд был направлен на меня, теперь погрустнел. Дени, не скрывая раздражения, кусал губы… Он сидел на полу рядом с корытом, в котором была я, весь такой красивый, а главное — живой, чему я была очень рада, несмотря ни на что.

— Дени, — я плакала, — Дени, просто скажи, что ты не будешь меня использовать… Скажи, что ты не от них… Пожалуйста… — я всхлипнула, как ребенок, который не хочет верить в очевидное, как подросток, у которого отняли веру в белобородого дядьку с подарками… — Дени…

Не глядя на меня, моя первая любовь хмуро ответил:

— Ты изменилась, Лика… Сильно изменилась. Приводи себя в порядок, я подожду в комнате…

Его слова потонули в моей истерике… Он остановился на пороге, обернулся, с болью посмотрел на меня.

— Стыдно, да, Дени? — Я плакала, обняв колени руками, вздрагивая всем телом и не понимая, почему эта страшная боль словно разрывает меня изнутри. Меня снова использовали, подло и безжалостно, жестоко и мерзко, и кто — мой Дени. — Дени…

И он вернулся, сел на край корыта, резким движением поднял меня и абсолютно мокрую усадил к себе на колени, не заботясь о мгновенно намокших брюках и рубашке. Его ласковые поглаживания сделали только хуже — теперь у меня была классическая истерика с всхлипываниями и завываниями. Дени выдержал и это. Нет, он не оправдывался — нечем было, не стал он меня и разубеждать, просто нежно, но сильно обнимал, чуть покачивая. А я плакала, выплескивая всю ту боль, которую испытала, оставшись одна на много лет…

— Лика, — прошептал герой моего первого романа, — ну что тебе терять? Скучную жизнь и работу в журналах? Очередное пополнение коллекции обуви? Свою славу на один день?

Я уже только всхлипывала, горько и беспомощно, но все же ответила:

— Я могу потерять жизнь, Дени, мою жизнь…

Он осознал сказанное мною и снова не стал разубеждать, выдвинув главный, по его мнению, аргумент:

— Зато с тобой буду я, Лика! Мы будем вместе, как раньше…

Я невольно хрюкнула и заржала — у Дени за эти годы не только волосы, оказывается, выросли, но еще и самомнение! Ржала я долго. Ну, нельзя назвать смехом нечто подобное «Бу-га-га». Дени обиженно смотрел на меня, не понимая моей реакции. Отсмеявшись, я ткнула его локтем в ребра, заставив разжать руки, и скользнула на мокрый пол.

— Радость моя, — начала снимать мокрые шорты и майку, — а твое… эм… эго, оно не допускает такого поворота событий, как мои страстные чувства к другому представителю сильного пола? А?

Красивые губы Дени расплылись в насмешливой ухмылке:

— Это к кому?

— Ну, есть выдающиеся личности, — я разделась до купальника и завернулась в полотенце.

Морда героя моих студенческих лет приобрела какое-то хитрющее выражение и выдала:

— И с какой из пар твоих излюбленных туфель у тебя роман? Я надеюсь, у вас до интима не дошло, а?

Я вспыхнула, осознав намек, затем внимательно посмотрела на довольную собой смазливую рожу, и подозрение перестало быть призрачным:

— Ты следил за мной!

Дени плавно поднялся, прислонил меня спиной к той самой зеркальной стене и, наклонившись почти к самым губам, чуть хрипло ответил:

— Могла бы и догадаться, — мягкое касание губами к моим губам, — почему твои кавалеры не доезжали к местам свиданий… Ты же такая умная, Лика…

Мои глаза увеличились в размере, потому что действительно было раз… пятнадцать, когда заинтересовавшие меня парни брали номерок моего акка в сети и исчезали… А мне казалось, я какая-то ненормальная, — все встречаются вокруг, одна я бесхозная.

— Ты урод, Дени! — Я оттолкнула его. — И ты мне еще за те три весны, когда все цветет, а я шастаю в одиночестве… Ты мне еще ответишь!

— А я защищал свою территорию, — он потирал ребра после моего мстительного тычка. — Чем ты недовольна?

Чем недовольна, да? Я посмотрела на свою первую любовь, местами мокрую, особенно там, где я сидела… И стояли мы так хорошо — я у стены, а позади него корыто с водой… Стоит только толкнуть и… Разве я могла упустить такой шанс?

Когда Дени вырвался из ванной, весь мокрый, злой и растерявший свою привлекательность, а я уже переодевалась, натягивая узкие брюки для бега.

— Приятненько? — ехидно поинтересовалась я.

• Предыдущая
• 21/70
• Следующая