Волшебники из Капроны - Джонс Диана Уинн - Страница 34

• Предыдущая
• 34/48
• Следующая

Вошедший, кто бы это ни был, приближался к ящику. Тонино слышал, как скрипнула половица и зашуршало платье – громко и близко. Он осторожно пошевелил головой и обнаружил в дюйме от себя испуганное лицо Анджелики, лежавшей в ворохе измятой бумаги. Шуршание платья говорило о том, что разгуливающая по комнате особа – женщина. Вероятно, герцогиня искала их здесь.

– Ох уж этот герцог! – проворчала особа голосом, какой не мог бы принадлежать ни одной герцогине. – В жизни не видела такого неряхи!

Ее дыхание внезапно приблизилось. И прежде чем Тонино или Анджелика успели подумать, что им делать, ящик сдвинулся. Беспомощные, они оказались задвинутыми вглубь, ногами вперед в темноту, и тут же ящик с грохотом захлопнулся над их головами.

– Помогите! – шепотом взмолилась Анджелика.

– Тсс!

Горничная все еще находилась в комнате.

Они слышали, как она что-то подвинула, потом затренькали клавиши: она стирала пыль с рояля. Потом – бум! И наконец – ничего. Когда они убедились, что она ушла, Анджелика спросила шепотом:

– Что же мы теперь будем делать?

В ящике было достаточно места, чтобы сесть, но и только. Над их головами, там, где ящик входил в стол или во что-то другое, была полоска света, но открыть ящик они никак не могли. Зато видели довольно хорошо. Свет поступал сзади – оттуда, где лежали их ноги. Уперевшись руками в доску над головой, Тонино и Анджелика попытались раскачать ящик, но он был из крепкого, сильно пахнущего дерева, и сдвинуть его у них не хватало сил.

– Опять мы заперты в месте, где нет дверей! – в полный голос возмутилась Анджелика и, вороша бумагу, потянулась к задней стенке, откуда шел свет.

Тонино пополз за ней.

Как только они туда добрались, стало ясно: выход есть. В задней части ящики были ниже, чем в передней, и не доходили вплотную до стенки письменного стола. Там был порядочный зазор. Когда Тонино с Анджеликой просунули в отверстие голову, они увидели, что концы других ящиков поднимаются лесенкой и венчает ее полоса дневного света.

Они протиснулись в щель и стали бок о бок карабкаться вверх. Это было так же легко, как подниматься по лестнице. Они уже находились у предпоследнего ящика – еще одно усилие, и добрались бы до полосы дневного света! – когда услышали, что в комнате есть еще кто-то.

– Они спустились сюда, ваша светлость, – произнес женский голос.

– Тогда мы их изловим, – ответила герцогиня. – Осматривайте все повнимательнее.

Тонино и Анджелика повисли на пальцах рук и ног на задней части ящиков, не смея пошевелиться. Герцогиня и ее статс-дама, шурша шелковыми платьями, кружили по комнате.

– В этом конце, ваша светлость, ничего нет, – сказала статс-дама.

– И могу поклясться, окно не открывали, – откликнулась герцогиня. – Выдвиньте все ящики стола.

Над головой Тонино раздался сильный грохот. Пыльный белый свет полился вниз из открытого верхнего ящика. Зашелестели перебираемые бумаги.

– Ничего, – доложила статс-дама. Верхний ящик захлопнулся.

Все это время Тонино и Анджелика висели на втором сверху ящике. Теперь они как можно быстрее и тише переместились вниз. Громыхнул второй ящик; его открыли и захлопнули, почти их оглушив. Следующим дернулся тот ящик, на котором они повисли. К счастью, он оказался тугим. Статс-дама тянула его и трясла, но он не поддавался, и это дало Тонино и Анджелике время вскарабкаться в бешеном темпе вновь на второй ящик. Там они и висели в темном узком пространстве, пока помощница герцогини обследовала третий ящик и, захлопнув его, вытаскивала самый нижний. Вытянув шеи, они всматривались в поток белого света, лившийся снизу.

– Вот! Взгляните! – воскликнула статс-дама. – Они здесь были! Настоящая мышиная нора!

Зашуршали шелка: герцогиня спешила к столу. – Проклятье! – не удержалась она. – И совсем недавно! Я чувствую их запах даже сквозь эти сигары. Быстро! Они не могли уйти далеко. Скорее всего, ускользнули до того, как начали убирать комнату.

Ящик с грохотом вернулся в стол, принеся с собой пыльную темноту. Зашелестели шелка: обе дамы поспешно направились в зал с креслами; раздалось негромкое, но решительное «бах», и дверь захлопнулась.

– Как ты думаешь, мы попались? – прошептала Анджелика.

– Нет, – сказал Тонино.

Он был уверен: герцогиня не заметила, где они прячутся. Но теперь, судя по только что услышанному звуку, они вновь взаперти, и в голове у него не рождалось ни одной идеи, как эту дверь открыть.

Тем не менее даже в запертой комнате было больше простора по сравнению с узкой щелкой у задней стенки письменного стола. Анджелика и Тонино проталкивались, протискивались и продирались сквозь узкую щель, пока в конце концов не выбрались наверх. Прежде чем их глаза привыкли к дневному свету, Тонино стукнулся ногой о громадное, с телеграфный столб, перо, после чего споткнулся о нож для разрезания бумаги, этакую плиту из слоновой кости. Анджелика налетела на фарфоровую статуэтку, стоящую у заднего края стола. Статуэтка закачалась. Качнулась и Анджелика. И обхватила статуэтку руками. А когда у нее перестали слезиться глаза, увидела, что сжимает в объятиях фарфорового мистера Панча – нос, красный балахон и все прочее, – которому она вполне под пару: они одного размера и роста. На другом конце стола красовалась фарфоровая Джуди.

– Никуда нам от них не деться! – посетовала Анджелика.

Письменный стол был покрыт гладкой красной кожей, очень легкой для ходьбы, и застлан листом белой промокательной бумаги, ступать по которой было еще удобнее. Перед столом находился стул с обитым чем-то красным, под стать столешнице, сиденьем. Тонино сразу сообразил, что они с легкостью на него спрыгнут. Еще легче спустятся вниз, цепляясь за ручки ящиков стола. С другой стороны, рояль, с которого стирала пыль горничная, стоял рядом с письменным столом, и сразу за роялем было окно. До окна от рояля всего один широкий шаг. Правда, окно закрыто, но с его шпингалетом, видимо, справиться будет легко, если только они до него дотянутся.

– Посмотри! – сказала Анджелика, с отвращением показывая на рояль.

На крышке инструмента выстроилась целая вереница Панчей и Джуди. Одна пара представляла собой двух кукол на подставках, очень старинных и ценных на вид; еще одна пара была явно из золота; и еще одна – две весьма искусно вылепленные из глины статуэтки: Панч, выглядевший этаким хитроватым мужланом, и Джуди, как это ни непристойно, похожая на герцогиню. Ноты, лежащие на пюпитре открытого рояля, имели заголовок: «Арнольфини. Панч и Джуди. Сюита».

– По-моему, мы в кабинете герцога, – сказала Анджелика.

И оба покатились со смеху.

Все еще похихикивая, Тонино ступил на рояль и двинулся по клавиатуре к окну. «До-си-ля-соль-фа», – запели клавиши.

– А теперь назад! – захохотала Анджелика.

Тонино пошел назад – «фа-соль-ля-си-до» – почти в истерике.

И тут дверь отворилась, и кто-то стал быстро спускаться по ступенькам. Анджелика и Тонино не нашли ничего лучшего, как застыть на месте, надеясь, что их примут еще за одну пару статуэток Панча и Джуди. Хорошо, что вошедший был чем-то очень занят и озабочен. Швырнув на стол пачку бумаг и даже не взглянув на две новые фигурки, он поспешил назад, мягко закрыв за собою дверь.

– Ффью! – присвистнула Анджелика.

Они вернулись на стол и с интересом взглянули на бумаги. В лежащей сверху было написано:

– Война! – воскликнул Тонино. – Почему? – Это все герцогиня. Это, конечно, она втянула нас в войну, – сказала Анджелика. – А нашим семьям запрещено творить военные заклинания! Тонино, нам во что бы то ни стало нужно выбраться отсюда. Мы должны сообщить им, где находятся слова к «Ангелу».

– Но зачем герцогине поражение Капроны? – спросил Тонино.

• Предыдущая
• 34/48
• Следующая