Славянский сокол - Самаров Сергей Васильевич - Страница 17

• Предыдущая
• 17/20
• Следующая

– А воеводы кто? – спросил в ответ Скурлата, словно Лют сам этого не знал. – Все, как один, сыны боярские… Поднимут они на отцов оружие?..

Лют пожал плечами:

– Все же предупреди об измене…

И погнал коня. Другие разведчики, отправленные с пращником, не отставали от него. Впрочем, дорога впереди осталась не длинная. Переправу уже было видно. На той стороне – Хаммабург.

В Хаммабурге, выведя коня на доски причала, Лют удивленно осмотрелся. А проехав вместе со своим маленьким отрядом в улицы, удивился еще больше. Он бывал здесь несколько раз, думал, что хорошо знает город, но сейчас с трудом, предварительно проплутав, нашел дом купца-ремесленника Олексы. Так изменился малолюдный прежде, захудалый городишко всего за несколько дней. Не слезая с коня, чтобы не терять драгоценное время, молодой разведчик стукнул ногой в дверь и грозно потребовал у отрока, приказчика лавки, что вышел на стук, хозяина на улицу. Олекса вышел. Выслушал молодого разведчика и развел руками.

– Утром Ставр пришел с приклеенной бородой, переоделся, забрал Барабаша и ушел. Я его больше не видел. Да, небось, в ристалище он. Там сегодня стрельцы соревнуются. Барабаш приз выиграть хочет. Ему франкский Карл самолично гору золота обещал. А что, он и выиграет…

– А ты что не пошел?

– После состязаний праздник в городе. Мое дело торговое. Готовиться след…

– Моих людей пристрой где-нибудь, – попросил Лют.

– Что им в доме делать. Да и негде… Пусть отправляются в берестяной сарай. Там все наши собираются.

– Вот и отправь! Объясни дорогу…

– А ты?..

– А я – искать Ставра или прямо к князю…

Лют стеганул коня нагайкой и погнал за город. Однако, кажется, было уже поздно – оживленные, возбужденные люди покинули берфруа, восторженно что-то обсуждая, размахивая руками и рассказывая друг другу то, что каждый и сам видел. Первый день турнира завершился, и все спешили в Хаммабург, чтобы продолжить веселье там. Прямо на кривые улицы из хозяйских дворов и построек, найдя место у стены каждого трактирчика или лавки, таровитые людишки еще утром выкатили бочки с пивом, вином и медом в предвкушении большого торгового дня и соответствующей такому дню наживы. Когда у людей праздник, они на зелье последние гроши потратят, забыв про голодных детей, оставшихся дома. Акробаты и жонглеры на городской площади спешно растягивали свои сцены-шатры и расстилали ковры для выступлений. Вымеряли шесты и протягивали между домами канаты ловкачи-канатоходцы. Пристроившись на ступенях чужого дома, настраивали струны на лютнях и виолах голиарды. Дудели сразу в несколько дудочек и кувыркались одновременно, не смущаясь жесткостью дороги, развеселые скоморохи. Всем хотелось и поживиться, и повеселиться, потому что такого большого праздника местные саксы и приезжие славяне в своей жизни не видели.

Скакать против толпы, идущей по дороге сильной, с безостановочным течением рекой, Лют возможности и даже смысла не увидел. Он вообще уже не увидел смысла в том, чтобы добираться до ристалища, а просто съехал с дороги и стал, не слезая с коня, рассматривать толпу. Ставра при его росте легко увидеть издалека. Но Ставр не показывался. Время терялось катастрофически. Разведчик, путая сакские, франкские и славянские слова, поинтересовался у верхом едущего рядом с дорогой купца, есть ли в город другие пути.

– Есть и верхняя, есть и нижняя дороги, но они похуже, да и подлиннее. А кому уж невтерпеж, тот прямиком через лес может податься… Верхом там не продраться, одежду вместе с кожей в клочья разорвешь, а пешью – пожалуйста… – ответил словоохотливый купец на хорошем славянском языке, по внешнему виду определив в разведчике бодрича. Торговое дело такое, что дает наметанный глаз на покупателя…

И тогда Лют решил ехать сразу к Годославу, хотя знал, что раскрывать инкогнито князя нельзя. А если нельзя, значит, необходимо будет найти какой-то другой способ передать весть. Впрочем, камень, пущенный из пращи с далекого расстояния, был хорошо известным сигналом Далимилу. Можно будет этим и воспользоваться, решил пращник.

Узнав у полупьяных прохожих, где находится лагерь приезжих рыцарей, Лют выбрал из двадцати противоположных вариантов, предложенных ему на выбор то ли полушутя, то ли всерьез, один, не оставшись при этом полностью уверенным, что вариант верный. Но даже с неполным знанием языка саксов он понял все же, что лагерь совсем рядом с ристалищем. Толпа, продвигаясь навстречу, мешала проехать, снова время терять не хотелось. И молодой разведчик направил коня прямо в лесную чащу, пытаясь срезать путь. Но лес был незнаком, направление известно только приблизительно, чаща местами оказалась такой густой, что пробраться через нее мог только отряд дровосеков после недельной работы. Лют начал петлять, огибать причудливой формы овраги с шумливыми весенними ручьями, и слегка потерял ориентацию, хотя солнце стояло почти в зените и определить по нему стороны света было не трудно. Но знание сторон света помогло мало. Потом он чуть не увяз в болоте, скрытом редколесьем, и пришлось делать еще один, теперь уже большой объезд. Таким образом, через час пращник выехал совсем не туда, куда планировал. Перед ним была отвесная природная стена из камней, перемешанных с землей. Стена составляла обрывистую сторону обширного холма. Посмотрев по сторонам, разведчик поехал налево, подгоняя коня, чтобы наверстать упущенное время. Здесь чаща была не такой непролазной, чтобы нельзя было проехать верховому. А высота стены постепенно снижалась, и лес становился реже. Лют хотел было уже и в галоп коня пустить, где окружность это позволяла, но тут заметил впереди, среди кустов, какое-то движение. Привычка всегда чувствовать себя разведчиком сработала сразу. Лют слегка натянул повод и пригнулся к гриве коня. И так замер, не зная, на что решиться – подъехать к незнакомым людям и спросить дорогу или сперва присмотреться, узнать, что за люди и почему они прячутся в чаще. Последний довод заставил его быть благоразумнее – если люди прячутся, им есть от кого прятаться. Лют отпустил повод и медленным шагом, готовый развернуться и ускакать в случае откровенной опасности, стал приближаться.

И увидел… Впереди, в кустах, шла жестокая борьба. Возможно, именно поэтому разведчик и сумел оказаться достаточно близко, шагах в двадцати, оставаясь невидимым. Но сам он видел. Видел, как через толстый поперечный сук была переброшена веревка. Как чьи-то руки дергали ее, выравнивая и привязывая один конец к стволу. Разговаривали по-франкски. Должно быть, солдаты Карла кого-то вешают. Те солдаты, которые готовятся вступить в землю бодричей. Лют достал пращу и развязал берестяной туес с камнями, подвешенный к седлу. Чуть-чуть повод вправо, чтобы большой куст не мешал обзору. Шлем валяется на земле. Чей-то затылок в суконном подшлемнике словно специально подставлен. Праща с легким свистом сделала несколько оборотов, набирая скорость, и тут же камень сорвался с кожаной чаши. Лют почти никогда не промахивался и с более дальнего расстояния. Ворону мог на лету сбить. А уж с двадцати-то шагов… Солдат рухнул на землю без звука. И в тот же момент натянулась веревка на суку, раздался чей-то вскрик, перешедший в хрип. Лют выхватил меч и со всем пылом юности ударил коня пятками по бокам. Он протаранил кусты, выскочив на маленькую полянку. Увидел, как отступили от повешенного четверо солдат. И с ходу направил коня прямо на них. Солдаты спохватились только тогда, когда он уже нанес первый удар. Меч рассек шею ближе других стоящему франку. Следующего пращник сбил грудью коня. Но двое, оставшиеся на ногах, оказались не робкого десятка. Они выхватили мечи и устремились на молодого разведчика с двух сторон одновременно. Вскочив на ноги, вслед им бросился и сбитый конем. Люту следовало развернуться, чтобы нанести удар, но он понимал, что этим проиграет время, и его самого могут успеть рубануть с любой из двух сторон, а то и с двух одновременно, и он не сможет защититься. Понимали это же и франки и бежали изо всех сил, стремясь не отстать. Тогда Лют пошел на хитрость. И подогнал коня. Солдаты продолжали погоню, но уже отставали. А молодой разведчик, сделав круг и выманив франков достаточно далеко от дерева, резко развернулся и поскакал назад. Перерубить мечом веревку, подхватить падающее тело и перебросить его поперек седла – на это ушли секунды. И опять подогнать коня. Туда, где лес чище и реже. Там франкам не угнаться за конником, даже если конь несет и двойной груз.

• Предыдущая
• 17/20
• Следующая