Выбери любимый жанр

Чернокнижник (СИ) - Калашников Сергей Александрович - Страница 9


Изменить размер шрифта:

9

Ёлки! Это что? Признание в любви? Или этот нечестивец потихоньку проделал с остальными то же, что и с ней? Лера, красная от возмущения, осторожно оглядела подруг. Да нет, у них все нормально. Немного успокоилась, а потом, вновь разозлившись, снова перевела взгляд на себя. Опять всё на месте. И услышала разочарованный вздох Васьки. «Ну, он у меня сейчас получит!» — грозно подумала Лера, придумывая «страшную месть».

— Маша права. Хотя, всё намного проще, — несмотря на явно взъерепенившуюся Лерку, Чернокнижник выглядит довольным. — Это словно прокладываешь канал, совмещая разные участки пространства. Только сила желания не является определяющей — тут важно чётко выстроить в воображении образ проникновения, а потом через образовавшийся проход оказывается легко переместить материальный объект… — в это мгновение он почувствовал щипок в весьма чувствительном месте и засёк на Лерином лице довольную мстительную улыбку. — Или просунуть руку.

— Что-то, вроде портала? Любопытно, — Зульфия приняла сосредоточенный вид и заметно «напрягла мысль».

Ничего не происходило.

Зато Маша сделала кусательное движение, отчего заметная часть лежащего на блюде пирожного исчезла, а оставшаяся украсилась следами зубов. Вымазанные кремом щёки явились дополнительным свидетельством того, что и ей удалось справится с установлением внепространственного канала.

Зульфия же протянула руку вперёд. Было страшно наблюдать, как пропадают из виду пальцы, кисть, локоть. А потом появляются в обратном порядке. Причём на ладони лежит пачка купюр.

— Вау! — одновременно выдохнули ребята.

Поглядев на деньги, девушка поспешно затолкала их обратно.

— Порталы, говоришь? Ххех! — подытожил Васька знакомой с детства фразой. — Сердца мои, об этом никому ничего нельзя рассказывать.

— Кончай прикалываться, Чернокнижник, — чуть не вскочила со стула напуганная и удивленная произошедшим Маха. — Тем более, что перс, которого ты процитировал вторым — полный отстой. А мы не вчера из детского сада, так что — понимаем, почём нынче сотня гребешков, — тут она вдруг, словно припомнив что-то, заметно потеряла петушистость: — Короче, инструктируй, давай.

— Как прикажете, ясновельможная пани, — Васька улыбнулся одними глазами. — Первое дело — взахлёб рассказываем о нашем участии в выживалке, припоминая только первый полигон, это где трава и камыши. Оттуда нас и эвакуировали на четвёртый день. Так что: ракушки, рыба, маета желудками, а потом проснулись в поезде, и никто к нам не заходил и ничего не объяснял. Уловили?

Две головы послушно кивнули, а Зулька сказала озадаченно:

— А я брату всё успела рассказать.

— Не беда, признаешься, что прихвастнула, присочинила для красного словца, — на мгновенье задумался Васька.

— Он не шибко болтливый, Ахмед-то. Попрошу, чтобы помалкивал про нашу победу. Не любит он вранья, — покачала головой Зулька, расстроено вздохнув.

— Ну, или так, — неохотно согласился Вася. — Главное, чтобы сами мы не звенели восторженными колокольчиками. Отвечайте без подробностей.

На этот раз кивнули все три головы.

— Магию тренировать скрытно, задумываясь о возможных последствиях! — нравоучительно произнес парень, но тут же поспешно добавил. — Поскольку, не дети уже, надеюсь — сообразите. Ну что, теперь по домам?

Снова все закивали. Однако, Маха встряла:

— Завтра в шесть утра жду всех на конечной остановке «тройки». Приглашаю покататься на лошадках. Рассчитывайте на четыре дня. Еду и приют обещаю. Только в джинсы не наряжайтесь — от них самые большие мозоли на заднице.

ГЛАВА 3

Толстопузый джип, больше похожий на грузовик, чем на автомобиль для людей, подъехал к остановке точно в назначенное время. С переднего сидения, что рядом с водительским местом, выбралась заспанная Мария и распахнула дверь в задний отсек, называть который багажником ни у кого не повернулся бы язык. Туда, рядом с многочисленными коробками легко поместились рюкзаки. Потом быстренько сели и поехали. Место впереди досталось Ваське, а девчата устроились сзади.

Долговязый мужчина, что позёвывая вёл машину, представился Евгением Ивановичем, и узнать в нем отца Маши оказалось легко — очень большое сходство с дочерью не оставляло ни малейших сомнений в близкой родственной связи их подруги и этого человека.

— Маша мне все уши прожужжала, рассказывая о вас. Так что, можете не называть себя, не перепутаю, кто есть кто, — заводя мотор, добродушно улыбнулся мужчина. — Кстати, Лера, с твоим папой мы учились в школе в одно время, только я на два года раньше. Я его обыгрывал в шахматы, а он меня — в дартс, — ностальгически хмыкнул Евгений Иванович. — Давненько не встречались мы с ним, однако я об этом ни капельки не жалею, ха-ха. Не испытываю ни малейшего желания попадать в поле его зрения. Он ведь, как я слышал, оперирует по самым серьёзным поводам…

Дядя Женя так и не закрывал рта всю дорогу, рассказывая то о приключениях детства, то о похождениях молодости, то о лошадях.

«Весь в Маху», — рассудила Зульфия. Про себя, конечно.

Едва тронувшись, джип миновал крайний квартал города, застроенный частными домиками, и через пару километров свернул вправо на чуть заметную слабо накатанную грунтовку, петляющую между деревьями. Лесные дороги вывели их на просторное поле, посреди которого виднелись дом, конюшня и загон, обнесённый забором из жердей. Туда и подрулили. Несколько человек прямо с рук угощали чем-то невысоких крепких лошадок, выставляющих морды поверх изгороди.

— Уезжают. Прощаются, — Маха неожиданно немногословна. Даже выглядит грустной. — Следующие отдыхающие только в субботу прибудут, а до тех пор мы тут никому не помешаем, — ответила она на невысказанный вопрос.

Да, уж. Определённо, какие-то невидимые ниточки протянулись между членами их случайно составившейся четвёрки. Вот Лера чуть заметно кивнула, мол — всё ясно. Она сегодня очень уж сумрачно выглядит. А Чернокнижник молча, как большой мужик, таскает коробки от машины в дом.

* * *

Некоторое время было суетно, но потом отъезжающие погрузились в джип и укатили. Маха сразу взяла бразды правления в свои руки — учила ребят седлать невысоких спокойных лошадок, придирчиво проверяя каждую пряжку. Потом гоняла неопытных седоков по кругу на корде, давая указания, как сидеть, куда тянуть поводья и как поддавать лошадке шенкелей пятками под брюхо. Сначала ездили шагом, потом рысью. Наконец, корду сняли, инструкторша уселась верхом и повела группу на прогулку. Снова шаг, рысь, галоп…

Сама она в седле держалась уверенно, чего нельзя сказать про остальных. Поэтому через некоторое время сделали остановку и с облегчением ступили на твёрдую землю.

— Это твоего папы кони? — полюбопытствовала Зульфия. Она уверена, что Маха, едва зацепившись за тему, обязательно даст по ней развернутую картину, не дожидаясь уточняющих вопросов.

— Да, он с детства мечтал, и вот несколько лет назад организовал эту конюшню, — с грустной улыбкой кивнула та. — А отдыхающих приглашает, чтобы хоть часть затрат покрыть, да и лошадкам нужно чем-нибудь заниматься, чтобы не отвыкли от седла, да от упряжи. Любители верховых прогулок ещё встречаются, они и заглядывают сюда, кто на выходные, а кто и на весь отпуск. Случается, даже мне приходится проводником работать, когда собирается больше одной группы, — вот, теперь девушка выглядит гордой. Это разговор не о финансовой состоятельности родителей, а о том, что она умеет делать настоящую работу, причем такую, которая не каждому по плечу.

Нос задран, плечи расправлены, осанка — словно аршин проглотила.

— И взрослые дяди и тёти доверяют ребёнку вести себя через леса и холмы? — не поверила Лера.

— Я не рассказываю им, сколько мне лет, и в каком классе учусь, — усмехнулась Маха. — Рост у меня подходящий. А люди, когда оценивают взрослость, больше внимания обращают на поведение, чем на внешний вид.

Лошади пасутся на длинных поводьях, а ребята устроились на бережку озерца, поглядывая на гладь воды. Сидят. Молчат. Вроде, как, чего-то ждут. Девочки изредка косятся на парня и словно готовятся к моменту, когда он заговорит. Чувство такое, будто предоставили ему право начать беседу на тему, которая всех волнует. День, между тем, тихий, солнечный и очень летний. Гомонят птицы, кони то и дело фыркают, и ни души вокруг.

9
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело