Конец империи - Андреев Николай Ник Эндрюс - Страница 54

• Предыдущая
• 54/68
• Следующая

Однако горожане проявили удивительную доброту. Волонтеры арка отделались тридцатью плетьми.

С пленников сняли одежду, привязали к столбам и приступили к исполнению наказания. Понемногу тасконцы заводились. Вид расправы приводит зрителей в исступление, и они перестают контролировать свои эмоции.

Тем не менее, из тех, кого схватили на улицах, повесили лишь шестерых. Они активно участвовали в погромах и убийствах.

Каждый раз находилось не меньше пяти свидетелей. На этом первая часть суда закончилась.

На лестницу вытолкнули телохранителей Яроха. Среди них было немало мутантов. Из всей группы только они держались мужественно и с достоинством.

Приговор звучал один – смерть. Семерым, обвиненным в каннибализме, палачи отсекли головы, остальных ждала петля.

Площадь перед дворцом снова окрасилась в кровавый цвет. Над Наской разнеслись торжествующие крики. Горожане радовались и веселились. Каждый удар топора сопровождался ликующим возгласом, волна подхватывала его и несла до самых окраин столицы.

Но пик торжества пришелся на тот момент, когда перед толпой предстали последние четыре пленника. Их вина не требовала доказательств.

В порыве ярости оливийцы чуть не смели охрану. Снова неистовствовали женщины. Ни одному мерзавцу из свиты правителя не дали умереть спокойно. Слишком много боли и страданий они принесли, чтобы быстро и легко уйти из жизни. Это непозволительная роскошь.

Граунта повесили вверх ногами, и Рой мучился несколько часов, пока не скончался от кровоизлияния в мозг.

Шелона, прослывшего насильником и убийцей, казнили необычным способом. Его сначала оскопили, затем отрубили кисти рук, и лишь потом – голову.

Фолона медленно, с большими перерывами четвертовали. Его адские крики тонули в радостных воплях толпы.

И наконец наступила очередь Злауна. Казнь этому садисту придумал сам народ. Изуверу привязали четыре веревки к рукам и ногам, а их концы раздали горожанам. Короткая команда – и тело ненавистного душегуба разлетелось на куски в разные стороны.

– Бог мой, какая жестокость! – вырвалось у Олеся.

– Наверное, – спокойно ответил Тино. – Но мы не вправе осуждать тасконцев. За прошедшие годы они многое пережили. На их глазах мутанты убивали детей, и тут же съедали несчастных младенцев. Не каждый выдержит подобное зрелище.

– Люди наконец убедились, что справедливость существует, – добавил Стюарт. – Весть о казни тиранов разнесется по всем городам Центральной Оливии. Я уверен, у многих выродков отпадет желание заниматься грабежом и насилием. Оказаться на плахе – удовольствие не из приятных.

В Наске начался праздник. Из погребов выкатили бочки с вином, и горожане упивались до невменяемости. Уже целые сутки они свободны, им ничего не угрожает. Исчез страх за детей, за жен, за собственную жизнь. Годы мрака и ужаса остались позади.

О трудностях с пропитанием и жильем вспомнят завтра, а сейчас народ гулял и веселился. Земляне и союзники в торжествах не участвовали. Сразу после суда воины вернулись в лагерь. Любая победа над врагом омрачена горечью потерь. Война – тяжелое бремя. Десятки, сотни твоих друзей навсегда останутся на поле битвы.

Ранним утром тасконцы вынесли из лазарета и похоронили еще около тридцати человек. На Нелауна было больно смотреть. Из той тысячи бойцов, что вышла с ним из Лендвила, уцелело меньше половины. И хотя соров погибло ничуть не меньше, упреков со стороны лидеров других кланов не избежать.

Противостояние с Ярохом сильно обескровило Союз городов. Восстановить былую силу вряд ли скоро удастся. А ведь в ближайшие годы ожидалось вторжение аланцев. Как воевать с могущественной высокоразвитой цивилизацией, Сток не представлял.

Пять дней пролетели, как одно мгновение. За все это время никто даже словом не обмолвился о предстоящем походе. Каждый принимал решение самостоятельно. Дел у членов группы хватало, и обсуждать детали экспедиции было некогда.

Салан вместе со Слоун, Мелоун и Оланом постоянно находились в госпитале. Раненые постепенно поправлялись и становились на ноги.

Троул, Белаун, Воржиха, Дойл и Саччи работали на восстановлении городской стены и башен. При штурме сгорели и обрушились значительные участки укреплений. Причем именно земляне приложили руку к наиболее серьезным повреждениям защитных сооружений.

Самая сложная задача выпала на долю де Креньяна, Аято, Стюарта и Саттона. Они пытались создать в Наске органы управления.

После того, как горожане протрезвели, выяснилось, что люди совершенно разобщены, и лидера среди них нет.

Пришлось срочно организовать выборы, на которых тасконцы избрали Совет, состоящий из семи человек, ответственных за принятие наиболее важных решений.

Лишь двое – Храбров и Карс – непосредственно готовились к походу. Русич упорно пытался выяснить, где находится столица Оливии двухсотлетней давности – Лонлил. К его огромному удивлению, никто из местных жителей даже не слышал этого названия.

За прошедшие годы оторванность от остальных регионов материка привела к полной обособленности центральной группы городов. Людей интересовали совсем иные вопросы, нежели изучение географии.

В такой ситуации выход один – найти древние книги. К сожалению, в Наске ничего не сохранилось.

Солдаты арка безжалостно уничтожали следы существовавшей на планете могущественной цивилизации. Управлять неграмотным, невежественным народом гораздо проще.

Олесь и Карс потеряли двое суток, обходя дом за домом. Их усилия долго не приносили результата. Тем не менее Храбров не отчаивался.

Примерно в тридцати километрах юго-восточнее Наски располагался город Торлуэл. Именно туда они и отправились с властелином.

За свою настойчивость русич был достойно вознагражден. Население маленького городка с радостью бросилось помогать землянину.

Спустя три часа у одного старика тасконцы нашли атлас дорог Оливии двухвековой давности. О такой удаче Олесь даже не мечтал.

Теперь никаких загадок не осталось. Больше всего Храброва поразило огромное количество крупных городов на материке.

Увы, ни один мегаполис не уцелел. Некогда густонаселенная центральная Оливия превратилась в край не проходимых джунглей. Природа поглотила древние руины.

Русич без труда нашел Морсвил, космодром рядом с ним и цепь небольших оазисов, в том числе и Клон.

Все они оказались тесно связаны разветвленной магистральной сетью. Песок, ветер и время стерли дороги с лица планеты.

При виде черного квадратика «Центрального» невольно защемило сердце. Олесь вспомнил милое и дорогое лицо Олис. Трудно забыть ее глаза, улыбку, распущенные мягкие волосы и манящий изгиб стана.

К сожалению, на этот раз судьба окончательно развела влюбленных. Напрасными иллюзиями русич себя не тешил. Алан для него недосягаем, а Кроул уже никогда не вернется на Таскону. Эта планета принесла девушке слишком много горя и разочарований.

Поблагодарив торлуэльцев за помощь, землянин и мутант отправились обратно в Наску.

Отведенные Храбровым пять суток на размышление истекали. Друзья должны сделать выбор. Времени у них было достаточно.

К вечеру воины вернулись в лагерь. Весь отряд собрался на ужин и с нетерпением ждал прихода Олеся. Русич сел к костру, окинул взглядом товарищей и негромко произнес:

– Пора определиться. Завтра утром я ухожу. Кто пойдет со мной?

– Я уже свое решение высказал, – моментально отреагировал Карс, по сути дела ставший телохранителем Храброва.

– Тебя ведет провидение, – задумчиво вымолвил Тино. – Многие из нас живы лишь благодаря твоим снам.

Я останусь с тобой. Этот путь мне предначертан судьбой.

Наступила долгая пауза. Де Креньян переглянулся с Линдой, обнял ее за плечи и с улыбкой проговорил:

– Здесь стало слишком скучно. Война закончилась, и нашему врачу совершенно нечего делать. Кроме того, у меня появилась тяга к перемене мест. Мы идем. Хочется взглянуть на древнюю столицу.

• Предыдущая
• 54/68
• Следующая