Связанные - Краснова Галина Владимировна - Страница 19

• Предыдущая
• 19/59
• Следующая

— Я догадывалась, что светлые не блещут умом и сообразительностью, но у них же еще и манеры страдают. Неужели вас, светлый эльф Энувиэль, так и не научили стучать? И искусству ведения светской беседы вы тоже не обучены. Но если хотите, то это можно исправить. Я попрошу своих учителей позаниматься с вами.

Это она меня обвиняет в недостатке манер? Да сама-то!

Завязался наш обычный спор. Я был готов растерзать нахалку собственными руками, не взирая на охрану, когда мир вдруг покачнулся и взорвался тысячью осколков боли. Я не заметил, как оказался внутри, но когда открыл глаза, то наткнулся на обеспокоеныый взгляд темной.

— Ты как? Может мне попробовать вынуть стрелу?

Опустив взгляд, я заметил, что мы оба сидим на полу, и при этом я на нее опираюсь всем своим телом. Боль не давала связно мыслить и притупила мою ненависть.

— Вынь ее. Не могу даже пошевелиться…

Я застонал, хотя девчонка и старалась меня аккуратно уложить на пол. Уткнувшись лбом в пол, я почувствовал, как она аккуратно разрезает на мне одежду, чтобы добраться до раны. Скоро в нос ткнулась какая-то палка.

— Сожми зубами, чтобы язык не прикусить.

Я внял совету и застыл, ожидая боли. Наследница почему-то медлила.

— Знаешь эльф, я этого еще не разу не делала. Так что терпи своего неумелого лекаря.

Успокаивающе погладив меня по спине, она схватилась да древко стрелы и нерешительно дернула. Я застонал, моля Демиурга, чтобы все это поскорее кончилось.

Девчонка дернула второй раз и в глазах у меня потемнело. Если бы не палка, сунутая мне в рот, то зубы наверняка раскрошились бы от попыток сдержать крик. Невнятное бормотание девчонки не вселяло в меня оптимизма. Я с ужасом ждал третьей попытки, но неожиданно пришла боль другого рода — как будто рану прижгли каленым железом. Перед глазами заплясали черные круги, а по обожженной спине прошелся легкий сквознячок. Лишь через несколько секунд, я осознал, что она дует мне на рану! От неожиданности я разжал зубы и выплюнуд палку.

— Ты что делаешь, дура? Стрелу вытаскивай!

— Уже вытащила. И рану промыла. Осталось перевязать. Давай ужу, прекрати хныкать, обопрись на меня и садись.

С трудом, но она меня усадила, заставив опереться на нее. Достав чистые бинты, она стала туго, но осторожно накладывать повязку, когда дверь распахнулась. Степной орк, самое кровожадное чудовище нашего мира, моментально схватил косу Наследницы и дернул на себя, пытаясь вытащить из кареты. Я потерял равновесие, но все же сообразил вцепиться в девчонку, не давая напавшему вытащить ее из кареты. Притихшая было боль, вернулась в утроенном размере, но Наследницу я не выпустил. Для верности еще и ногами в стенки уперся. Но перетягивание быстро прекратилось. Я не увидел, что произошло, но почувствовал, что темную трясет.

— В чем дело? Ты ранена?

Она не отвечала, но мое зрение уже окончательно прояснилось после последней вспышеи боли. Девчонка сидела в моих объятиях посеревшая, закусившая губу и с сумасшедшими глазами, но невредимая. Я ее легонько встряхнул, чтобы привести в чувство.

— Я его убила. Я… Я вонзила кинжал ему в горло. Я… Это мой первый труп. Даже котят и щенков не топила.

Разве Наследники не проходят ритуал посвящения, принося сорок безвинных жертв? Великий Демиург, она же не врет! Она и правду еще никого не убивала.

Я покрепче ее обнял и легонько поцеловал в висок, стараясь успокоить.

— Ты не виновата. Ты защищалась. И вообще, он кровожадное чудовище. Мир без него стал чище. И знаешь что, если ты мне не наложишь сейчас повязку, то я умру. И вот в этом будет твоя вина. Давай, отвлекись от своих терзаний и спаси мне жизнь.

Она послушно принялась бинтовать меня, оставаясь при этом настороже и поглядывая по очереди на двери. А я размышлял, как я мог так в ней ошибиться? Может… Может, темные и не такие плохие, на самом деле?

Женька

С мрачным удовольствием я разглядывала стрелу, вытащенную из спины эльфо во время вчерашней потасовки. Черная, с абсолютно гладким наконечник. Простая и первобытная. Повезло же этому светлому! Хотя я бы ему всадила с зазубринами и в задницу! Достал, честное слово. Сидит теперь и у меня в карете и лыбится! Вот чего ему от меня надо? Я и так вся на нервах. Потому что напротив меня сидит новоиспеченная сладкая парочка — Шес и эта кикимора зеленоволосая, маскирующаяся под приличную дриаду. И так хорошо болтают, две родственные души, блин. Он за все время едва ли два раза на меня взглянул, так увлекся этой… этой… этой девицей облегченного поведения.

— Темная, ты чего такая злая? Неужели это все ПМС?

Наградив Энувиэля злобным взглядом, я состроила самую злобно-невинную мордашку.

— Нет светлый, просто я и моя компаньонка — единственные, кто сейчас может сделать тебе перевязку. Твои светлые друзья все ранены, руками свободно владеть не могут. А мне так лень, я сегодня так устала. Придется тебе идти к ней. Она, кстати, сейчас должна быть в повозке с ранеными. Сходи к ней.

Он побледнел и левой рукой схватил меня за коленку. Ну правильно, правая-то висит на перевязи.

— Только не к ней. Ты не можешь быть так жестока! Я же не смогу сейчас оказать сопротивления, и она меня изнасилует! Не прогоняй меня, я буду паинькой.

Трус. Нет, ну его, конечно, можно понять — таким женщинам трудно отказать. Они просто не воспринимают слово «нет». И все же будет знать свое место. А глазки-то состроил, любо дорого посмотреть. Кот из Шрека завистливо курит в сторонке.

— Ага, зайчиком послушным. Белым и пушистым. Ладно, сиди уж, зайка, блин. И убери свою клешню с моей коленки, а то я посчитаю это домогательством и пожалуюсь Дарелину.

Он поспешно отдернул руку. И даже вытер ее об штанину, заставив меня злобно сощуриться. Брезгует, значит?

И тут я заметила, что Шес пристально смотрит на Энувиэля. Причем так нехорошо, будто примеривается, чтобы аккуратно расчленить и выкинуть. Это принесло мне неожиданное удовольствие. Но как мне может нравиться чья-то ревность? А то, что это именно ревность, я точно знаю.

— Если ты еще хоть раз фривольно дотронешься до Жени, светлый, то свою игривую клешню потеряешь.

Ого, какой грозный! И ведь сдержит обещание, по роже вижу. Почему вдруг рожа? Да потому что неожиданно стал похож на настоящего преступного авторитета. Я даже немного испугалась, так как привыкла к более спокойному варианту. К комнатному, так сказать.

— Ты мне угрожаешь?

О, в нашем светлом проснулся задиристый петух. Ну, хоть какое-то мужское проявление. То, что из лука стрелять умеет — не признак того, что он мужчина. Я тоже умею. Почти. Ну, стрелу я уже научилась выпускать, с попаданием пока плохо.

— Нет, я предупреждаю.

Ну, если будет драка, то ставлю на Шеса. Он этому блондинке все перышке повыдергивает. А эльф… максимум рожу расцарапает. А потом по маникюру будет убиваться.

— А заткнитесь вы оба. Достали.

— Темная, ты что себе позволяешь? Ты…

— Сейчас у меня кто-то пойдет на перевязку к компаньонке.

Я даже не взглянула на него, с напускным интересом следя за проплывающим за маленьким окошком пейзажем. И все же почувствовала, как он сдулся и быстро взял себя в руки.

— Жени, ты мной недовольна? Я что-то сделал не так?

— Да нет, я вся свечусь от восторга, разве не видишь?!

Мои слова истекали ядом. Эльф благоразумно отодвинулся от меня и зажался в угол. Прекрасно, один уже самоустранился.

— Моя госпожа, объясни мне…

— Да какой же ты наивный, темный эльф. Эта избалованная девчонка, которую ты зовешь своей хозяйкой и госпожой, ревнует тебя ко мне и вся на экскременты от этого исходит.

Шес потрясенно раскрыл рот, не зная, что делать. И это разозлило меня еще сильнее.

— Ревновать его? К тебе? Да ты в зеркало-то давно смотрела? Зеленоволосое нечто, не имеющее возможности претендовать на звание женщины. Ты же выглядишь как парень! У тебя не фигура, а доска. Ни груди, ни попы, ни талии. Да и морда так себе.

• Предыдущая
• 19/59
• Следующая