Великое таинство - Жак Кристиан - Страница 4

• Предыдущая
• 4/86
• Следующая

— Я вопрошу об этом золотую дощечку, — сказал Икер.

Безволосый замер от изумления.

— Фараон доверил ее тебе?

— Да, он оказал мне эту честь.

Старик вздохнул и сокрушенно покачал головой.

— Что ж… По крайней мере, обращайся с ней осторожно. И не забудь: только правильные вопросы приводят к правильным ответам. А теперь займемся подготовкой приношений духу-покровителю Нила.

Верховный жрец, ворча и качая головой, удалился.

— Он ненавидит меня, — сказал Икер.

— Любое постороннее присутствие на Абидосе представляется ему излишним и нежелательным. И все же ты произвел на него сильное впечатление. Он отнесся к тебе всерьез и не будет нам мешать.

— Как приятно слышать это «нам»! — сказал Икер. — Одного меня определенно ждала бы неудача.

— Ты больше никогда не будешь один, Икер!

Они вместе пошли по Дороге процессий, вокруг которой с обеих сторон были устроены триста шестьдесят пять жертвенных столов. На них лежала разнообразная пища и стояли сосуды с вкусным питьем. Эти столы говорили о видимом и невидимом годе, и каждый из них прославлял отдельный день года. Так был устроен вечный пир, дававшийся КА божествам, которые в ответ заряжали энергией КА пищу земную.

Задача эта была сложной, поэтому постоянным жрецам, совершавшим ежедневные возлияния, помогало множество временных. Конечно, настрой у всех был далеко не праздничный, потому что ходили тревожные слухи и предположения относительно разлива Нила. Некоторые предсказывали даже, что воды не будет совсем. Это было вызвано тем, что Безволосый не опровергал такие слухи. Как же тут не предполагать самое худшее?

Икеру хотелось посмотреть весь остров и все его памятники, но если паводка действительно не будет, порученная ему миссия могла оказаться под угрозой срыва. Без животворящей воды поля останутся бесплодными!

— Почему же медлит созвездие Ориона? — спросил он у Исиды.

— Сила возмутителя касается и земли и неба.

— В таком случае, речь не может идти о том, что это — человек!

Молчание Исиды повергло Икера в уныние. Каким бы ни было могущество Золотого круга Абидоса, они ведь не смогут победить такого противника! Значит, у Древа Жизни всего лишь передышка, и очень скоро на него обрушатся новые несчастья… Возможно, у Провозвестника не один сообщник. И, видимо, они так хорошо замаскированы, что их не различает даже такой опытный жрец, как Безволосый. Как же ему, новичку, выявить их и помешать вредить Абидосу!

Исида проводила Икера до Храма миллионов лет Сесостриса. Там читали свои молитвы постоянные жрецы. В их молитвах воскресение Осириса напрямую связывалось с подъемом воды в Ниле. Исида представила Икеру семь музыкантш, в обязанности которых входило воспевать божественную душу. Икер также познакомился со служителем КА, воздававшим почести и поддерживавшим духовную энергию ради усиления связи жреческого братства с невидимым миром. Икеру представили также и того, кто наблюдает за целостностью великого тела Осириса, и жреца, которому открыты таинства.

Не без удивления каждый из представленных Икеру жрецов отметил, что Царский сын является хранителем золотой дощечки. Учитывая при этом то почтительное отношение, которое проявлял к нему Безволосый, все говорило об исключительной значимости и непререкаемом авторитете юного Икера.

Посланец же фараона, не замечая любопытных, восхищенных и подозрительных взглядов, которыми его провожали служители культа, знакомился со святилищем. Его не покидало странное чувство, что он здесь уже бывал, что все здесь ему давно знакомо. Он прошел пилоны, затем, между колоссальными статуями фараона в Осирисе, вошел в зал с колоннами и потолком, украшенным звездами. Он сосредоточился, глядя на сцены, изображающие фараона беседующим с богами.

После длительной медитации он обратился к собравшимся ритуальным служителям.

— Сейчас идет второй день месяца Тота, но Орион еще не появился. Исключительный характер этого явления подчеркивает нам всю ожесточенность нашего главного врага, Провозвестника. Поэтому мы не можем позволить себе ждать и бездействовать.

— Что же ты предлагаешь? — спросил Икера Безволосый.

— Давайте спросим у золотой дощечки.

Икер написал: «Какая сила может вызвать подъем воды?»

Вопрос тут же исчез, и вместо него сам собою возник ответ: «Слезы богини Исиды».

— Значит, дело за постоянными жрицами, — решительно произнес Безволосый. — Пусть они исполнят предписанный ритуал.

Служительницы Осириса, почитавшие Исиду как свою верховную жрицу, поднялись на крышу храма. Дочь Сесостриса произнесла первые слова из любовной поэмы, обращенной к космосу: «Орион, пусть твое величие озарит мрак. Я — звезда Сотис, твоя сестра, я верна тебе и не покину тебя. Освети ночь, спусти реку с верховьев на наши земли, утоли ее жажду!»

Икер и все постоянные жрецы удалились.

Внезапно, на площадке перед храмом, Царский сын почувствовал, что за ним следят. Следят? Здесь, в Абидосе, в этом мире спокойствия, который могут взволновать только поиски священного?! Икер с удовольствием бы погрузился в созерцание этого чарующего душу места, но ему нельзя было пренебрегать своей миссией.

Не увидев вокруг никого подозрительного, Икер решил, что ему показалось, и поднял глаза к небу. От его решения теперь зависела судьба Абидоса и всего Египта в целом.

В тот момент, когда Икер посмотрел в его сторону, Провозвестник спрятался за стену. В крайнем случае Икер все равно заметил бы лишь временного жреца, но тогда пришлось бы давать объяснения, почему этот временный находится в неположенном месте.

Хорошо, что Царский сын Икер ничего не заметил. Он продолжал смотреть на закат солнца.

Выследить эту жертву и нанести точный, безжалостный удар было не так-то легко. Рискнув пройти за запретную черту, Провозвестник рисковал тем, что каждый мог его окликнуть, что его могли даже выслать из Абидоса. Поэтому в дальнейшем ему придется медленно и постепенно осваивать обширную территорию Абидоса, эту землю Осириса.

Убить Икера было недостаточно. Его смерть должна была потрясти сердца египтян до такой степени, чтобы лишить их мужества и посеять отчаяние по всему царству, которое мнит себя защищенным от подобного несчастья.

Провозвестник, гибкий и быстрый в движениях, несмотря на свой высокий рост, воспользовался сумраком надвигающейся ночи, чтобы неузнанным добраться до отведенного ему скромного ночлега. Шаб Бешеный уже доставил сюда достаточное количество соли — пены Сета, собранной в Западной пустыне во время самого иссушающего зноя. Это его подкрепит, придаст ему сил и станет новым источником для его разрушительной энергии.

Зачарованный красотой созвездий, украшающих необъятное тело богини неба Нут, Икер не мог заснуть. Он думал о жаркой схватке солнца с силами мрака, о его полном опасностей ночном путешествии, в исходе которого нельзя было быть полностью уверенным. Проходя по телу Нут, солнце улавливало звездный свет и проходило из двери в дверь. Эти двери вели к воскресению. Разве не каждое существо поджидают такие же опасности? И разве не прохождение через них составляет весь смысл человеческого существования?

С момента своей первой смерти — в самом центре бушующего моря — Икер пережил столько испытаний, узнал столько жестоких сомнений и совершил столько ошибок… Но он не остановился на своем пути, и этот его путь привел его в Абидос, к безграничному счастью жизни с Исидой!

На самом краю ночи, когда возникла тропинка зари, небо внезапно изменило свой вид, словно в это мгновение родился новый мир.

На священную землю спустилась глубокая тишина.

Все взгляды устремились к звезде, которая после более семидесяти дней своего удручающего отсутствия только что выплыла на небо, пройдя огненные врата.

И снова чудо свершилось…

Возле Абидоса река расширилась, вздулась, и к берегам с любовью поплыл бог Нила, Хапи… Слезы Исиды вызвали подъем воды и воскресение Осириса.

• Предыдущая
• 4/86
• Следующая