Выбери любимый жанр

Глоток свободы - Андреев Николай Ник Эндрюс - Страница 17


Изменить размер шрифта:

17

Глядя на чуть порозовевшие щеки друга и горящие от возбуждения глаза, японец снова улыбнулся.

– Кроул на Тасконе, – повторил фразу Олесь. – Но какое это имеет отношение ко мне? Она наверняка достигла высокого положения в аланском обществе. Между нами пропасть. Кстати, это ее слова. Нет, Тино, не стоит забивать голову бредовыми идеями. Меня любит Веста, так почему я должен огорчать хорошую девушку? Все было кончено три года назад, и не надо будоражить прошлое... Олесь Храбров для Олис Кроул вряд ли существует...

– Позволю с тобой не согласиться, – возразил самурай. – Я не мало прожил на этом свете и хорошо знаю людей. Вы молоды и еще не умеете скрывать свои чувства. Увидев вчера остатки армии, еле двигающейся от города, Кроул бросилась искать тебя среди солдат. Согласись, поступок явно не соответствует ее рангу. И уж что совсем удивительно, искала она не аланцев, а наемников... Аято сделал небольшую паузу и продолжил:

– Сначала Олис встретила Канна.

– Мерзавец опять уцелел? – уточнил русич.

– Да, – подтвердил японец. – Трехглазые были не столь решительны, как черти. Их атака захлебнулась и Оливер немедленно воспользовался представившимся шансом. Ценой огромных потерь он вырвался из окружения, бросив на произвол судьбы около сотни аланцев. Десантники либо в плену у мутантов, либо уничтожены. В итоге у Канна осталось тринадцать человек.

– Не густо, – удивленно произнес Храбров. – У меня после такой бойни и то семеро...

– Прибавь еще семь моих и четверых эвакуированных раненых, – добавил Тино. – Итого – восемнадцать. После такой мясорубки это неплохо. По моим подсчетам Возан оставил в городе не менее семисот человек. Почти половину из вступившей в Морсвил армии... Сомневаюсь, что Великий Координатор простит полковнику провал операции.

– Поживем-увидим, – философски заметил Олесь.

– Впрочем, я отвлекся от темы нашего разговора, – вымолвил Тино. – Канн сказал аланке, что все кто не успел покинуть город – погибли. Я встретил Олис спустя пятнадцать минут. На ее глазах блестели слезы. И поверь мне, плакала девушка не из жалости и сострадания к павшим солдатам. Проявленная слабость не ускользнула от внимания ее спутников. От удивления они не могли закрыть рты. Пришлось обнадежить Кроул, ведь мы попадали и в гораздо более сложные переплеты. Окружение не означает смерть. Успокоив аланку, я немедленно отправился в сектор Гетер.

– Не стану спорить, – проговорил русич. – Может, ты и прав. Все эти годы Кроул не выходила у меня из головы. Я пытался ее забыть, вычеркнуть из памяти, но бесполезно. Даже находясь рядом с Вестой, я вспоминал глаза, губы, волосы Олис. Сердцу не прикажешь... Даже не представляю, что сказать ей при встрече.

– Скажи правду, – откровенно ответил самурай.

– Неужели я похож на сумасшедшего? – усмехнулся русич. – Загубить все сразу в один момент? Нет, это слишком большая глупость.

– Тогда жди, – спокойно сказал Аято. – Терпение – великое достоинство человека. Однако надо уметь сделать и шаг навстречу. Часто от этого зависит вся дальнейшая жизнь. Не хочу тебе объяснять простые истины.

– Согласен, – вымолвил Храбров. – Закроем тему. Чего гадать понапрасну. Еще неизвестно удастся ли нам выбраться из Морсвила. Одному богу ведомо, что решит Конгресс.

Ждать пришлось действительно долго. Прошло четыре часа, а стражи порядка по-прежнему стояли на своих местах. Время от времени, они менялись, но численность заслона всегда оставалась неизменной. Между тем, жара была невыносима. У пехотинцев совершенно не осталось воды, и они мучились от жажды. Для двух раненых аланцев тяжелое испытание закончилось фатально – их мертвые тела отнесли в сторону от отряда.

Нелегко приходилось даже наемникам. Ослабевшие, измученные солдаты медленно истекали кровью. От жары не спасала даже тень от зданий. Вдобавок ко всему, десантников атаковали полчища насекомых – мухи кружились над разлагающимися трупами и кусали живых...

– Если все так и будет продолжаться, к вечеру мы потеряем треть раненых, – проговорил Жак.

– Слабеют и остальные. Может, нас хотят прикончить, не тратя сил на драку? – предположил Пол.

– Вряд ли, – выдавил пересохшими губами Олесь. – Морсвилцы привыкли быстро разбираться со своими врагами. Тянуть они не любят. Скорее всего, мнения разделились и в Конгрессе идут жаркие споры.

Явились новые гости. К землянам и аланцам подошел невысокий темноволосый трехглазый мутант в длинных ярко-красных одеждах. Увидев оливийца, земляне потянулись к оружию.

Храбров, Аято, де Креньян и Стюарт прекрасно знали тасконца. Он был Распорядителем Конгресса и оглашал его решения всем жителям Морсвила. В обязанности оливийца также входило объявление имен людей, приговоренных к смерти за преступления, совершенные в Нейтральном секторе. Ни одному отступнику не удалось избежать наказания.

Шамота, а именно так звали мутанта, боялся весь город. Он слишком часто приносил дурные вести.

Взглянув на наемников, трехглазый громко выкрикнул:

– Конгресс обсудил сложившуюся ситуацию! Вражеские воины вторглись на территорию Морсвила и нарушили его законы. Захватчиков постигла справедливая кара. Они заслуживают смерти...

Распорядитель сделал паузу. Пехотинцы и наемники потянулись к оружию, готовясь достойно встретить врага. Чистые приблизились к границе. Казалось, что сражение неминуемо, однако спустя мгновение Шамот продолжил:

– ...Но на этот раз мнения разделились. Лидеры кланов предоставляют чужакам возможность сказать что-либо в свое оправдание. Конгресс ждет Храброва, одного и без оружия.

Русич с облегчением вздохнул. Наконец мелькнул луч надежды. Тасконцы согласились на переговоры. В истории города это было редчайшее событие.

Поспешно расстегнув пояс и сняв ножны, Олесь еще раз взглянул на друзей. Наемники застыли в тревожном ожидании. Никто не знал, вернется ли Храбров назад. Честностью и порядочностью оливийцы не отличались. И, тем не менее, это был шанс.

– Мы вернемся, обещаю! – проговорил землянин на прощание.

Распорядитель резко развернулся и двинулся к стражам порядка. Тасконец явно спешил, и русичу приходилось едва ли не бежать – мутант оказался слишком шустрым.

Уже через пятнадцать минут морсвилец и землянин стояли перед массивной дверью здания Конгресса. У входа, скрестив копья, стояли два охранника. Через темные забрала шлемов было трудно разглядеть их лица, но в решительности и смелости воинов Нейтрального сектора Олесь не сомневался. В бою оливийцы не жалели ни себя, ни противника. Приказ для стражей порядка – высший закон и солдаты свято его выполняют.

– Следуй за мной! – негромко вымолвил Распорядитель и открыл дверь.

Они прошли по узкому темному коридору с горящими факелами на стенах. Вентиляция в здании была хорошей, и гари не чувствовалось. Зато буквально через каждые пять метров Храбров натыкался на застывших воинов. Все в одинаковой одежде, в бронежилетах, в защитных шлемах, с копьями и мечами в руках.

Тасконцы производили угрожающее впечатление. О дикости и варварстве Морсвила, глядя на этих солдат, даже не вспоминалось.

Мутант и землянин вошли в небольшой зал. Вряд ли кто-нибудь знал, для каких целей он служил двести лет назад. Его внутренне убранство имело очень своеобразный вид.

Это было квадратное помещение со сторонами длиной в двадцать метров. В самом центре – ступенчатое углубление. Крыша зала представляла собой прозрачную полусферу диметром около пяти метров. В результате лучи Сириуса освещали только центральную часть помещения – отличное место для допроса.

– Олесь Храбров, – громко выкрикнул Распорядитель. – Он командует отрядом чужаков, вторгшихся в город. Явился на Конгресс по первому требованию.

Выполнив обязательный ритуал, Шамот быстро покинул зал. Только сейчас Олесь почувствовал уязвимость своего положения. Землянин стоял в центре ступенчатой перевернутой пирамиды. Несколько раз русич поднимал глаза, но разглядеть людей, сидевших вдоль стен ему не удавалось.

17
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело