Механикум - Савельева Ирина В. - Страница 24
- Предыдущая
- 24/83
- Следующая
Далия, подняв голову, посмотрела на псайкеров, прикованных к стенам зала. Она поняла, что эти существа были просто топливом для работы устройства. Мысль неприятно поразила ее, но, как сказала Зета, великие знания и великие силы нельзя получить без жертв.
Она углубилась в размышления и установила логическую связь между устройством, которое они построили, и объяснениями адепта Зеты.
— Усилитель тета-волн будет поддерживать разум эмпата и позволит ему намного дольше оставаться на связи с эфиром.
— Да, именно на это я и надеюсь, — сказала Зета. — Я уверена, что у тебя, Далия, имеется природная связь с эфиром и потому ты способна на прорывы в технологии, которые недоступны даже высшим адептам Марса. С твоей помощью мы сможем раскрыть секреты Вселенной! Никто не станет отрицать, что эта цель достойна любых усилий!
Далия собралась ответить, как вдруг тревожная мысль заставила ее попятиться от трона:
— Но вы не собираетесь приковать меня к устройству, правда?
— Нет, Далия, об этом можешь не беспокоиться, — заверила ее Зета. — Ты слишком дорога мне, чтобы так бездумно расходовать твой дар.
Ее слова звучали ободряюще, но по спине Далии вдруг пробежал холодок, не имеющий никакого отношения к присутствию множества псайкеров. Это было недвусмысленное напоминание о том, что она не свободна; она была собственностью Механикум, и ее судьба находилась в руках адепта Кориэли Зеты.
При всей своей благосклонности Зета принадлежала к другой расе.
Две личности, рожденные представителями одного вида, но разделенные бездной убеждений и амбиций.
Несмотря ни на что, Далия хотела участвовать в проекте адепта Зеты. Она оглянулась на своих коллег и заметила в их взглядах то же самое желание.
— Когда мы начнем? — спросила она.
— Сейчас, — ответила Зета.
Техножрецы и технопровидцы заполнили пещеру, вырубленную в крутом склоне горы Арсия, звуками и мерцающим светом своей работы. От угловых шлифмашин и сварочных аппаратов летели искры, лебедки ворочали тяжелые пластины брони, а стены ремонтного цеха вторили эхом заунывным напевам святителей металлус.
В ремонтном отсеке покоился поврежденный в сражении «Эквитос Беллум», а ремесленники Рыцарей Тараниса возвращали ему былое великолепие. «Фортис Металлум» и «Пакс Мортис» уже были отремонтированы и освящены заново, но и повреждения, полученные ими при взрыве термоядерного реактора, не могли сравниться с разрушениями машины Мавена.
Раф Мавен, сжав тонкие губы, внимательно следил за кипящей внизу работой. В данный момент группа технопровидцев при помощи управляемой сервитором лебедки ставила на израненную машину новый купол из бронированного стекла.
Мавен непроизвольно поднес руку к глазам и поморщился, вспомнив симпатическую боль от удара, когда треснуло прежнее стекло.
Вражеская машина изрядно искалечила их обоих. Когда Старина Статор обнаружил его в развалинах реактора, Мавен был ослеплен и от боли лишился сознания. Психостигматические кровоподтеки и ссадины покрывали его тело, но ничто не могло сравниться с болью, пережитой им, когда в результате взрыва «Эквитос Беллум» рухнул на землю.
От гибели его спасла только кратковременная защита здания, за которым он укрылся, и впоследствии лекари плоти и стали в один голос утверждали: он и его машина лишь чудом не погибли.
Протекторы из патеры Улисса на грузовых транспортах доставили их в расположение ордена в каньоне Арсия — глубокой расщелине на северо-восточном склоне горы Арсии.
И тогда началась работа по восстановлению человека и машины.
Неглубокие раны Мавена быстро отреагировали на лечение; сломанные ребра срослись, а ожоги затянула синтекожа. Стигматические раны заживали дольше, — казалось, они ждали, когда излечится «Эквитос Беллум».
Его машина, лишившаяся краски до самого стального корпуса, лежала с открытым кожухом перед теми, кто старался снова вдохнуть в нее боевой дух. Чудовищный жар взрыва смог пережить только выгравированный в навершии кабины дракон.
Глядя на людей и механизмы, работающие внизу, Мавен отчаянно хотел сказать им, чтобы они убирались отсюда и оставили ему ремонт и освящение машины, но это кричала его уязвленная гордость. Механики Рыцарей Тараниса отлично знали свое дело, и не было лучших лекарей, чем жрецы легиона титанов.
— Ты все еще здесь? — раздался голос с дальнего конца галереи.
— Да, все еще здесь, Лео, — ответил он не оборачиваясь.
Леопольд Крон, его товарищ по оружию, подошел ближе, облокотился на перила и взглянул вниз.
— Как скоро он снова сможет ходить? — спросил Крон.
— Еще не скоро, — буркнул Мавен. — Ты можешь поверить — они собирались списать «Эквитос Беллум»!
Крон покачал головой:
— Машину с такой славной родословной? Безумие. Спасибо Старине, что этого не случилось. Верно?
Как только у Мавена возникли подозрения, что магистр кузницы собирается списать «Эквитос Беллум», он обратился к лордам Катуриксу и Вертикорде с просьбой вмешаться и спасти его машину. Боевые инспекторы уже заканчивали осмотр, но ответа на его прошение все еще не было, и огромные сервиторы-разрушители собрались приступить к разборке.
Мавен встал между ними и «Эквитос Беллум» с оружием на изготовку, полный решимости ценой жизни защищать раненого друга.
Сервиторы стали подходить ближе, и Мавен вскинул оружие, когда в ремонтный ангар поступил приказ: «Эквитос Беллум» должен снова встать в строй.
С тех пор Мавен почти не спускал глаз со своей машины, словно опасаясь, что в любой момент приказ о восстановлении «Эквитос Беллум» может быть отменен.
Крон ободряющим жестом хлопнул его по плечу:
— Ты и оглянуться не успеешь, как он снова будет готов к сражениям.
— Знаю. Вот только останется ли он таким же, как раньше?
— О чем это ты?
— С того самого дня, когда был взорван реактор Максимала, я чувствовал… Я не уверен, ощущение немного расплывчатое, но мне кажется, что никто из нас не станет прежним, пока мы не отомстим.
— Отомстим кому? — спросил Крон. — То, что напало на реактор, было уничтожено взрывом. Ты и сам выжил только чудом.
Мавен кивнул на лежащего внизу рыцаря:
— Я знаю, что это чудо, но так же твердо я знаю, что враг уцелел. «Эквитос Беллум» это чувствует, и я тоже.
Крон покачал головой:
— Это только затяжной приступ соматической памяти о боли. Его больше нет, Раф.
— Я не верю в это, и, что бы ты ни говорил, ты не сможешь убедить меня в обратном, — сказал Мавен. — Лео, у той машины были пустотные щиты. Она вполне могла уцелеть во время взрыва и скрыться в пустыне или в бороздах Улисса.
— Я читал доклад о результатах сражения, — сказал Крон. — Но пустотные щиты? Такой защитой снабжены только титаны. Может, это были просто резервные силовые поля?
— Конечно! А возможно, я просто промазал, — сердито ответил Мавен. — Или тепловое излучение реактора создало такое впечатление. Проклятие, Лео, я знаю, что я видел. Оно было защищено, и оно еще там, я это знаю.
— Что заставляет тебя думать, что оно еще там?
Мавен нерешительно помедлил. Он смотрел в бесстрастное лицо Леопольда, понимая, что из всех людей выслушать его без насмешек и глупых подозрений способен только Крон.
— От этой машины не исходило никаких эмоций, — сказал Мавен. — Она была холодной, словно мертвец.
— Мертвец? Что ты хочешь этим сказать?
— Казалось… Мне казалось, что внутри ее ничего нет, — прошептал Мавен. — Я не улавливал никаких чувств пилота — ни боевой ярости, ни нетерпения, и уж точно никакого триумфа, когда он меня подбил.
— Так ты думаешь, что это был робот?
Мавен качнул головой:
— Нет, это был не робот. Запрограммированный на войну мозг не способен так реагировать. По крайней мере, мне такие не встречались.
Они оба знали, что однозадачные боевые роботы не могли равняться с опытными пилотами, которые легко побеждали в поединках с машинами ограниченного спектра действий.
- Предыдущая
- 24/83
- Следующая
