Канун Армагеддона - Легостаев Андрей - Страница 32

• Предыдущая
• 32/56
• Следующая

— Да, — после раздумий кивнул Радхаур. — Лучше не ставить его перед таким выбором. По себе знаю, как это тяжело.

— Ты думаешь зря алголиане с такой поспешностью ликвидировали старый храм под Красной Часовней и монастырь у Озера Трех Дев?

— А они не боятся того, что сэр Алан будет жить у них и…

— Мекор ничего не боится. Кроме своей совести…

— А вы?

— А мне уже поздно чего-либо бояться, — усмехнулся Хамрай. — Если только за жену и детей…

— Значит, вам все-таки тоже иногда страшно?

— Да, — признался старый маг. — Все, что от меня зависит, я делаю. Но страшно, Радхаур, что не все от меня зависит даже в таком деле, как будущее моих детей…

Почему-то Радхаур вдруг вспомнил отца, стоявшего у могилы погибших сыновей. И ему тоже вдруг стало страшно — за будущее своих, еще не рожденных, наследников. Он тут же задался вопросом: а как же двое озерных юношей, в чьих жилах течет его кровь? Нет, он решил, это не его сыновья. Обратятся за помощью, не откажет, сделает все, что в его силах. Но у них своя жизнь и своя дорога, с его дорогой никак не пересекающаяся.

Они вышли из спальни. У дверей дожидался слуга.

— Господин, — обратился он к Радхауру, — в замок явился епископ Маридунский и очень хочет поговорить с вами.

Радхаур и Ансеис переглянулись, барон едва заметно покачал головой в знак отрицания.

— Передай его преосвященству мои извинения и скажите, что я очень занят. Попросите его подождать до вечера, или, еще лучше, я завтра сам заеду в аббатство.

— Он очень настаивал, — робко добавил слуга.

— Очень перед ним извинись от моего имени.

Епископом Маридунским, по многолетней традиции, был отпрыск графов Маридунских (что напомнило Радхауру о необходимости иметь двух сыновей, а не одного), и сейчас этот пост занимал Флоридас, старший брат Радхаура. Внешне братья не враждовали, но между ними существовала некая натянутость, впрочем, вполне объяснимая. И Радхаур, и Хамрай были уверены, что Флоридас явился именно в связи с предстоящей им встречей в Коридоре Алвисида. Встречей, до которой уже оставалось не так уж и много времени, а еще необходимо было провести в усыпальницу Алвисида, который без Наследника передвигаться на такие расстояния просто не мог…

Когда плита в Коридор взметнулась и Радхаур жестом пригласил своего божественного предка проходить первым, там уже было весьма людно.

Прямо перед выходом из Рэдвэлла стояли алголиане — шестнадцать хэккеров во главе с верховным координатором, выглядели они торжественно и величественно, как и подобало случаю. При виде своего бога они прочертили в воздухе священные спирали и почтительно склонили головы. Каждый из них (даже те четверо, что были посвящены в хэккеры недавно, взамен погибших) был уже представлен Алвисиду и благоговения первой встречи предводители алголиан не испытывали; они сейчас напоминали военачальников, ждущих распоряжений государя.

Еще четверо алголиан подходили к выходам, из которых, очевидно, ждали гостей, с магическими перстнями со змеей Алвисида, поднимали их, чтобы пропустить в коридор новые лица или убедиться, что никто еще не подошел.

Поодаль стоял какой-то мужчина с четырьмя телохранителями, которого Радхаур видел впервые. Мужчина повернулся на звук открываемого входа и быстро пошел им навстречу.

Незнакомец, по одеждам и выражению лица которого сразу было ясно, что он привык повелевать, остановился перед Алвисидом и посмотрел ему в глаза.

Бывший бог усмехнулся:

— Здравствуй, Балсар. Я знаю все, что ты можешь мне сказать. Ничего не говори.

И Радхаур понял, что перед ним владыка полумира, о котором он много слышал, но которого никогда не встречал.

— Познакомься, Радхаур, — сказал вошедший в Коридор барон Ансеис, — это мой господин, шах Фаррух аль Балсар.

Странно было слышать от барона слова о «его господине», тем более что шах шагнул к барону и они крепко обнялись. Они не виделись пятнадцать лет (когда Ансеис явился через Коридор во дворец шаха, тот отправился с очередной инспекцией в один из своих городов; приглашение на эту встречу пришлось отправлять с гонцом, и Хамрай не был уверен, что шах поспеет). В их простом мужском безмолвном объятии было столько чувств, что никакими словами не передашь. И, конечно, было понятно, что шах и Хамрай никакие не господин и слуга, а старые друзья, между которыми лежит даже нечто большее, чем то, что связывает родных братьев.

Алвисид уселся в приготовленное ему предусмотрительными алголианами кресло (больше ничего, на что можно было бы сесть, в Коридоре не было), и Мекор со своими спутниками выстроились за его спиной. Один из хэккеров кивнул шаблоньям и охранникам, которые явились с Алвисидом, и проводил их к входу в какой-то каталог — нечего им присутствовать здесь и слушать речи бога, не для них предназначенные.

Радхаур огляделся, ничему не удивляясь, — давно утратил такую способность. Кое-кого он знал, доводилось встречать в путешествиях. Например Зевса (или, как его называют в некоторых странах, Юпитера), все владения которого ныне ограничивались небольшой страной вокруг гор Олимпа. Знал Радхаур и одного из спутников верховного олимпийца: Геракла, прославленного героя, ставшего бессмертным еще до Великой Потери Памяти и теперь изрядно обрюзгшего. Еще он увидел морского короля Лера, в свите которого был и царь Тютин. Радхаур вежливо поклонился озерному владыке, некогда произведшему его в рыцари. После достопамятного праздника в столице Лера, царь Тютин был в Рэдвэлле несколько раз, в том числе и на недавно прошедших празднествах, но речи о внебрачных сыновьях Радхаура больше не заходило.

Алголианин открыл очередной вход и посторонился, пропуская новых гостей. В коридоре появился Луцифер с многочисленной свитой, Радхаур не мог не узнать его, хотя видел один раз в жизни. Легким кивком головы Повелитель Тьмы приветствовал присутствующих и, видя, что сидит только Алвисид, а больше сесть не на что, щелкнул пальцами, и позади него появилось кресло, на которое он уселся с важным видом.

Обычно тихий коридор, в котором гулко отдавался звук любых шагов, сейчас был наполнен шумом голосов, словно помещение возле дверей в трапезный зал перед королевским пиром.

— Кого мы ждем? — спросил шах Балсар у Хамрая.

— Демиурга, — кратко ответил маг.

Шах молча кивнул и отправился к своим телохранителям, чтобы не казалось, будто он состоит в свите Алвисида.

Собственно людей, рожденных смертной женщиной от смертного мужчины, в высоком собрании было очень немного — алголиане, Хамрай с Радхауром, да шах со своими телохранителями, явившийся в заветный коридор на судьбоносную встречу без каких-либо советников в лице визирей или звездочетов. Все остальные собравшиеся имели статус бога… или полубога…

Назначенный час уже прошел, но еще не все приглашенные были в сборе. Ожидание затягивалось, кто-то с кем-то обсуждал незначительные пограничные проблемы, кто-то рассказывал свежие сплетни и новости, кто-то достал флягу с амброзией, Зевс уже поглядывал в сторону красоток из свиты какого-то божка. Четверо алголиан периодически открывали входы в коридор, из которых еще должны были явиться приглашенные.

— Скучно? — неожиданно спросил Алвисид у Радхаура, человека, сделавшего все возможное для его возрождения.

— Я привык, сэр Алан, — ответил Радхаур.

— Как быстро мальчики превращаются в мужей, — ответил Алвисид. — Мекор, сообщи всем, что мы ждем еще четверть часа и уходим. Ансеис, это была твоя идея собрать здесь весь этот сброд.

— Нет, — усмехнулся возразить Хамрай. — Я предложил, мы решили. Но отрицательный результат тоже результат. Я был бы полным глупцом, если б предположил, что вы на самом деле надеетесь на мирный исход переговоров. Так или иначе, сегодня у нас будут развязаны руки…

• Предыдущая
• 32/56
• Следующая