Железная Маска и граф Сен-Жермен - Радзинский Эдвард Станиславович - Страница 13

Я видел окно спальни – за стеклом горела огромная свеча… Рядом со мной стоял кто-то, была видна рука в кружевных манжетах… Рука лежала на эфесе шпаги… Наступали сумерки… Свеча в окне горела ровным светом… Потом кто-то подошел к окну и задул свечу. Толпа заревела, и!..

Тотчас исчезла картинка, раздался голос месье Антуана. Сказал насмешливо:

– Орут: «Король умер и да здравствует король!» Новый… Несчастный… нет, несчастнейший Людовик XVI!

Граф Сен-Жермен покинул Париж той же ночью. Продолжал ездить по Европе. Наконец осел в герцогстве Шлезвиг у знаменитого покровителя алхимиков князя Карла Гессен-Кассельского. Он «не выезжал никуда из герцогства», как пишут историки. Однако в 1783 году никуда не выезжавшего графа дважды видели в Париже. Графиня д’Адемар подробно описывает свою встречу с графом и его посещение королевского дворца. Всю дорогу в Тюильри граф молчал или односложно отвечал на вопросы графини. Она провела его в покои Антуанетты. В тот вечер Антуанетта тайно приехала из Версаля в Париж на ночной маскарад в Оперу. Безумная в жажде развлечений, ночами она теперь часто тайно покидала Версаль и в Париже танцевала до утра и до упаду. Она была в знаменитой прическе из павлиньих перьев, которую недавно ввела в моду. Парикмахер Леонар, стоя на лесенке, делал последние штрихи на головке Антуанетты. Наконец он удалился. Граф тотчас начал говорить, на этот раз без обычных своих витиеватых любезностей. Он был очень бледен, говорил медленно, будто слушая чьи-то слова и повторяя их. Он сказал, что та смертельная опасность, которая грозит королевской семье и Франции, та беда, о которой он намекал прежде, она «уже на дворе». Антуанетта слушала нетерпеливо. Торопливо поблагодарив графа за заботу, велела закладывать лошадей. Она спешила. На маскараде в Опере ее ждал любовник, шведский дворянин граф Ферзен по прозвищу «Картинка», самый красивый мужчина века.

Графиня д’Адемар вывела Сен-Жермена тайным ходом на площадь Карузель.

Она пишет в мемуарах: «Было совсем темно. Сен-Жермен постоял на площади, потом сказал: «Я больше не увижу нашей Прекрасной Дамы… Но такой же ночью, тем же тайным ходом наша бедная Антуанетта в платье служанки выйдет на эту площадь Карузель, чтобы бежать из собственного дворца… И в карете за кучера будет сидеть тот, к кому она сегодня так стремится…» Так оно и случилось! Это произошло уже после революции, во время неудачного бегства королевской семьи. В огромной карете, в которой они бежали из Парижа, за кучера сидел ее любовник, граф Ферзен… Но это все будет потом. А тогда у нас на дворе стоял 1783 год, и Людовик XVI еще правил Францией.

– В ноябре того же 1783 года, – продолжал месье Антуан, – братья Монгольфье запустили первый воздушный шар с людьми… Вы его уже видите!

…Огромный светло-голубой шар высотой метров тридцать. На шаре вызывающе-ярко, каким-то нагло-желтым цветом – монограмма Людовика XVI. Теперь шар был уже в воздухе… медленно летел над Парижем. Летел на небольшой высоте – на высоте взмывшей ввысь птицы. В корзине в серых камзолах для прогулки, в париках без шляп – двое. Один из них учтиво поклонился и помахал рукой. И тогда кто-то рядом со мной… я почему-то видел только его локоть, спину и шляпу, снял эту шляпу и ответно помахал ею в воздухе…

Шар уносил корзину… Они пролетели надо мной и медленно растворились в небе… В небе 1783 года! И я услышал голос месье Антуана:

– Граф Сен-Жермен, стоя рядом с вами, приветствовал пролетавшего над ним маркиза д’Арланда, своего друга. Великий ловелас и спортсмен маркиз д’Арланд пролетел над Парижем. Шар загорится в полете, но они погасят огонь, эти двое в корзине… Первые люди, поднявшиеся в небо…

Я плохо его слушал, я был как безумный! Я видел небо 1783 года!

Месье Антуан продолжил свой рассказ:

– В январе следующего, 1784 года милейший художник, точнее, милейший человек, а художник он был не особенный… Жан-Батист Готье-Даготи по заказу князя Карла Гессен-Кассельского написал портрет графа Сен-Жермена. Тем не менее портрет вышел отменный. Князю Карлу портрет настолько понравился, что он заказал копию для своего брата, большого почитателя Сен-Жермена. Это тот самый портрет, который вы видите сейчас на стене.

Разглядывая портрет, князь спросил: «Сколько вам лет, граф?»

Сен-Жермен, прежде странно избегавший отвечать на этот вопрос, впервые ответил: «Мне минуло 88 лет. Я сообщаю вам об этом, Ваше Высочество, ибо в нынешнем, 1784 году я умру». Князь Карл был изумлен, потому что граф выглядел лет на сорок с небольшим, никак не более. Но к словам о смерти, зная способности графа, отнесся серьезно.

Так оно и случилось. Осталась лаконичная запись, сделанная в церковной книге маленького городка Эккенферда. Я нашел ее в городском архиве: «27 февраля 1784 года скончался граф Сен-Жермен». Принц Карл в своих «Воспоминаниях о моем времени» подтверждает эту дату. Но, как вы наверняка слышали, история на этом не закончилась.

В 1788 году, как сообщает в мемуарах все та же графиня д’Адемар, ее родственник маркиз Шалон встретил графа Сен-Жермена… в Венеции! Граф преспокойно сидел за столиком знаменитого кафе на площади Сан-Марко… Они долго беседовали. Сен-Жермен совершенно не изменился, только был вызывающе бледен среди опаленных южным солнцем смуглых горожан. В том же году Антуанетта в своем дворце в Трианоне нашла на столике в гостиной письмо от неизвестного лица. Когда королева показала письмо фрейлине графине д’Адемар, та тотчас узнала почерк Сен-Жермена! В письме, написанном белыми стихами (Сен-Жермен обожал этот жанр), говорилось:

Перепуганная Антуанетта тотчас отнесла письмо Людовику, но король только пожал плечами и рассмеялся:

– Я слышал, что граф умер. Я не знал, что мертвецы пишут письма, да еще в стихах.

Антуанетта опять спросила его о Железной Маске, и король рассказал. Оказывается, помня любопытство Антуанетты, он еще раз заговорил с дедом о странном узнике. Людовик XV, как и прежде, рассердился и промолчал, но через пару дней вдруг рассказал сам. Он повторил, что узник не представлял особого интереса. Действительно, он был обязан носить маску. Под маской скрывали похищенного знатного итальянского вельможу, который слишком много знал и слишком много болтал. Кроме того, он бессовестно обманул великого короля (Людовика XIV). В заключение он еще раз попросил внука не тревожить его более разговорами об этой злосчастной и ничего не значившей персоне. Но для Антуанетты осталось непонятным: если узник ничего не значил, зачем было скрывать его лицо?

В 1789 году в стране уже началась революция. Пала Бастилия, и Людовик написал в тот день в дневнике знаменитое: «Ничего», над этой записью будут много издеваться. На самом деле Людовик был страстный охотник и в дневнике всегда отмечал результаты охоты. «Ничего» – он написал о результатах охоты в те дни. Именно в тот яростно жаркий июльский день Антуанетта получила… письмо от покойного графа. «Мадам!.. И вот Вы дождались страшных дней, о которых я Вам писал. О том, чтобы уклониться от зла, теперь не может быть и речи. Молитесь, и, может быть, Всевышний помилует Вашу семью…» На этом письмо обрывалось. Подобное письмо получила и графиня д’Адемар. В конце письма к графине покойник… приглашал ее на встречу! Они встретились в церкви Святого Роха. На вопрос графини о его кончине Сен-Жермен промолчал. Потом сказал: «Я, как видите, живу. Но королева и король обречены на смерть. Монархию сменит республика, республику сменит империя».