Убийство по-джентльменски - ле Карре Джон - Страница 7

• Предыдущая
• 7/31
• Следующая

Ригби слегка свел брови при упоминании о Филдинге, но ничего не сказал, и Смайли продолжал:

— Филдингу я и позвонил, когда мисс Бримли принесла письмо. Он-то и сообщил мне эту новость. Вчера вечером.

— Понятно.

Они снова поглядели друг на друга молча, Смайли — смущенно и с видом слегка комичным, а Ригби — испытующе, оценивая, насколько глубоко стоит вводить приезжего в обстоятельства дела.

— Надолго вы сюда? — спросил он наконец.

— Не знаю, — ответил Смайли. — Мисс Бримли сама хотела приехать, но на ней журнал. Она, видите ли, считает крайне важным сделать для миссис Роуд все, что можно, хотя ее уже не воскресишь. Долг, видите ли, перед подписчицей. Я обещал мисс Бримли проследить, чтобы письмо незамедлительно попало в надлежащие руки. Вряд ли я смогу что-либо еще существенное сделать. Вероятно, я пробуду здесь еще день-два, просто чтобы поговорить с Филдингом… На похоронах буду, пожалуй… Я остановился в «Гербе Солеев».

— Отель приличный.

Ригби аккуратно вложил очки в футляр, сунул футляр в ящик стола.

— В Карне у нас тут по-чудному. Между городом и школой — стена, так сказать. Полное незнание и неприязнь взаимная. И неприязнь именно от страха, от незнания. А это затрудняет следствие по такому делу. Конечно, прийти к мистеру Филдингу или к мистеру Д'Арси я могу, они скажут мне: «Как поживаете, сержант?», угостят на кухне чаем, но за стену, так сказать, мне доступа нет. У них свой круг, и посторонним никому туда нет хода. Ни тебе за кружкой пива в баре потолковать, никаких контактов, ничего… всякий раз только чашка чаю, ломтик тминного торта и обращение «сержант». — Ригби вдруг засмеялся, и Смайли облегченно засмеялся вместе с ним. — А у меня к ним куча вопросов, тьма вопросов — кто тут к Роудам относился хорошо, а кто не очень, и хороший ли из Роуда учитель, и пришлась ли его жена здесь ко двору. У меня по делу фактов, что крючков на вешалке, а вот вешать на них нечего. — Он глядел на Смайли выжидательно. Наступило продолжительное молчание.

— Если вы хотите, чтобы я помог, то я с радостью, — сказал наконец Смайли. — Но сперва познакомьте с фактами.

— Стелла Роуд была убита в среду шестнадцатого числа в двенадцатом часу ночи — в промежутке от десяти минут до без четверти двенадцать примерно. Ей нанесли пятнадцать — двадцать ударов дубиной или, скажем, отрезком трубы. Измолотили страшно… страшно. По всему телу кровоподтеки. Можно предположить, что она вышла из гостиной на звонок или на стук, открыла парадное и тут же ее свалили ударом и поволокли в теплицу. Наружная дверь теплицы была, видите, незаперта.

— Отпечатки пальцев Роуда обнаружены везде. На полу, на стенах, на окнах, на самом трупе. Но имеются и другие отпечатки, не пальцев, а просто кровяные следы — от перчаток, вероятно.

— Следы убийцы?

— Отпечатки пальцев Роуда кое-где наложены поверх следов от перчаток. Так что эти пятна сделаны до Роуда.

Смайли помолчал с минуту.

— Теперь относительно экзаменационных работ, за которыми он возвращался. В самом деле имели они такую важность?

— Да, пожалуй, имели. Более или менее. К полудню в пятницу оценки требовалось уже вручить Д'Арси.

— Но зачем же в таком случае было отдавать эти работы Филдингу?

— Он не отдавал. Днем Роуд сидел на письменных экзаменах, в шесть часов собрал работы. Сложил их в портфель и велел старосте — ученику по фамилии Перкинс — отнести к Филдингу, куда Роуды были званы в гости. Роуд эту неделю еще по церкви дежурил, и у него не оставалось времени зайти к себе домой до Филдинга.

— А где же он переоделся?

— В гардеробной, рядом с преподавательской. Там оборудована раздевалка — главным образом для преподавателей спорта, проживающих не в самом Карне.

— А мальчик, который отнес портфель к Филдингу, что известно о нем?

— Тут я мало что могу добавить. Фамилия — Перкинс. Староста корпуса, что в ведении Филдинга. Филдинг сам опросил Перкинса, показания Роуда подтвердились. Корпусные, знаете, наставники дрожат над своими воспитанниками… не желают, чтобы их допрашивали грубые полисмены. — Ригби слегка помрачнел.

— Так, — после паузы произнес Смайли беспомощно, затем спросил: — А как вы объясняете письмо?

— Тут нам не только ее письмо объяснять. Смайли остро глянул на него.

— Что вы хотите сказать?

— То хочу сказать, — неторопясь проговорил Ригби, — что миссис Роуд и помимо письма порядком начудила в эти последние недели.

— Миссис Роуд была, значит, баптисткой, — продолжал Ригби. — В городе у нас тут целая община. Правду сказать, — прибавил он с вялой усмешкой, — жена моя туда же относится. Недели две назад здешний их священник зашел ко мне. Вечером, где-то в половине седьмого. Я ужедомой подумывал идти. Вошел, сел, где вы сейчас сидите. Он мужчина крупный, видный собой, родом с Севера, откуда и миссис Роуд. Фамилия его Кардью.

— Мистер Кардью, упомянутый в письме?

— Тот самый. Он о Гластонах издавна был наслышан, Гластоны по всему Северу известная семья, и мистер Кардью был предоволен, когда узнал, что Стелла Роуд — дочь мистера Гластона. Миссис Роуд, само собой, посещала молельню аккуратно, а это нашим горожанам нравится. Моей жене очень по сердцу пришлось, скажу вам. Это, пожалуй, первый раз, чтобы из школы кто-нибудь ходил молиться в город. Большинство здешних прихожан люди торговые, ремесленные — местные, одним словом. — Ригби опять усмехнулся. — Нечасто это бывает, чтобы школа и город вместе сходились, так сказать. Не в обычаях Карна такое.

— А как муж миссис Роуд? Тоже баптист?

— Миссис Роуд рассказывала Кардью, что раньше муж был баптистом. Он родился и вырос в Брэнксоме, вся семья его — баптисты. В Брэнксомской молельне они, можно понять, и познакомились — мистер и миссис Роуд. Вы там не бывали ни разу? Отличная церковь, на самой макушке холма, над морем.

Смайли покачал головой — нет, не бывал, — и широко расставленные карие глаза Ригби с момент глядели на него задумчиво. — А зря, — сказал инспектор. — Стоит съездить поглядеть. Так вот, — продолжал он, — по приезде в Карн мистер Роуд перешел в англиканство. Даже и миссис Роуд пытался убедить, В школе у них насчет этого строго. Я все это фактически от жены своей слышал. У меня правило: сплетни распространять не смей, жена полицейского должна себя соблюдать, но это ей сам мистер Кардью говорил.

— Понятно, — сказал Смайли.

— Пришел, значит, Кардью ко мне. Взволнованный, встревоженный. Не знает, что и думать, и хочет поговорить со мной как с другом, а не как с полицейским. Когда начинают с этого, — заметил Ригби с кислым видом, — я уж так и знаю, что ко мне обращаются именно как к полицейскому. Ну и рассказал мне. Днем к нему приходила миссис Роуд. Его не было дома, он ездил в Оукфорд фермершу одну навестить и вернулся только в шестом часу. А до его прихода с гостьей сидела миссис Кардью. Миссис Роуд молчала, прижухла у огня бледная, как полотно. Только мистер Кардью вернулся, тут же миссис Кардью вышла, и Стелла Роуд стала рассказывать ему про мужа. — Ригби сделал паузу. — Сказала, что мистер Роуд собирается ее убить. Когда долгие ночи наступят. У нее это вроде навязчивой идеи: с приходом долгих ночей ее убьют. Сперва Кардью не слишком принял дело всерьез, но потом, подумав, решил сообщить мне. Смайли сощурился на него.

— Кардью ошарашили ее слова. Он подумал, она бредит. Он, видите ли, человек трезвой складки, хотя и священник. Пожалуй, он чуть строговато с ней обошелся. Спросил, откуда в ней такая мерзостная мысль, а она в слезы. Не в истерику причем, а тихо так, про себя как бы заплакала. Он пытался ее успокоить, обещал помочь, чем только сможет, и опять спросил, что подало ей эту мысль. Но она только головой покачала, встала, пошла к дверям и все качала безнадежно головой. Обернулась к нему от дверей, он подумал, она хочет что-то сказать. Но ничего не сказала и ушла.

— Удивительное дело, — проговорил Смайли, — ведь она солгала в письме. Там специально упомянуто, что Кардью она не говорила.

• Предыдущая
• 7/31
• Следующая