Муравьи, кто они? - Мариковский Павел Иустинович - Страница 54

Недалеко от болота на краю леса находится настоящий муравьиный городок. Там вся земля в холмах больших муравейников и есть среди них великаны — выше человеческого роста. Туда и лежит наш путь.

Нам надо узнать, как зимует рыжий лесной муравей. Об этом ничего неизвестно. Спят ли муравьи всю зиму, или, зарылись глубоко, бодрствуют. Где помещаются зимой муравьиные матки, личинки и куколки. Неизвестно и как устроились в муравейнике многочисленные квартиранты, пауки и насекомые, приспособившиеся жить в обществе муравьев.

Мороз пощипывает лицо, поскрипывают лыжи, из-под них чистый белый снег крупинками отскакивает в стороны. Темный хвойный лес неожиданно расступается. Светлеет. Потом становится еще светлее: сверху на сером небе появляется голубое окошко, в него проглянули солнечные лучи и позолотили стволы деревьев.

Успеем ли мы раскопать муравейник до вечера? Хлопот предстоит немало. Земля от сибирских морозов, наверное, промерзла. Довезем ли до дома живыми муравьев? Не замерзнут ли они в рюкзаке? И еще мелькает в голове одна за другой беспокойные мысли.

Сквозь сосны начинают проглядывать редкие осинки, еще дальше виден чистый осиновый лесок. Все чаще встречаются муравейники, прикрытые снегом, а на краю соснового леса, рядом с осиновым лесом, муравейники особенно многочисленны и крупны.

Пора приниматься за раскопку. Быстро закипает работа. Мелькают в воздухе лопаты, летит во все стороны снег. До самой земли расчищена площадка. Здесь будет костер. Другая площадка подготовлена возле большого муравейника. Но прежде неплохо бы измерять температуру воздуха. Термометр показывает –18 градусов.

Муравейник освобожден от снега. Вот оно — муравьиной жилище! Стройный гладкий конус высотой около полутора метров. Он прикрыт слоем мелких соринок, перемешанных с землей. Здесь нет ни палочек, ни хвоинок. Все это еще осенью припрятано глубже. Наружный слой осенью промочили дожди, он промерз, затвердел и если по нему постучать, то раздается глухой звук, как из глубокого подземелья — настоящая крыша, крепкая, прочная. Если взобраться на нее, то она только чуть-чуть прогибается под тяжестью человека, но не ломается. Под крышей располагается самая рыхлая часть конуса, сложенная из крупных палочек и хвоинок множество бесчисленных коридоров и камер.

Попытаемся сделать вертикальный разрез муравейника Он даст наглядное представление об архитектуре строения и, кроме того, половину сооружения удастся сохранить целой. Осторожно сгребаем в сторону одну половину многоэтажного дома. Здесь не менее кубометра строительного материала. Сколько лет работы маленьких тружеников ушло на то, чтобы построить это жилище!

Внутри конуса сухо, теплее, чем снаружи и термометр показывает всего лишь –7 градусов.

Но вот все хвоинки и палочки в стороне. Под ними слой сухой земли, пронизанный многочисленными проходами и камерами. Этот слой рыхл, также как и надземный конус, служит отличной шубой, прикрывающей зимовочные камеры. Длинный термометр легко погружается в него на глубину 20–30 сантиметров. Там, оказывается, совсем тепло, только –3 градуса.

Очень интересно, что же будет дальше: и наша дружная компания склонилась над муравейником. Неужели сейчас, зимой, когда все насекомые крепко спят, мы увидим что-либо живое? Сухая рыхлая земля легко поддается лопате. В светлой песчаной почве зияют проходы и камеры, украшенные мелкими кристалликами инея. В них по-прежнему пусто. Где же муравьи и скоро ли мы до них докопаемся?

Но вот, среди комочков земли что-то шевельнулось, мелькнула одна крошечная нога, другая, показалась темная головка с черными глазами, за нею — красноватая грудь, потом почти черное брюшко, и на поверхность медленно выполз муравей, с усилием подогнул под себя брюшко, направил его в нашу сторону, раздвинул челюсти и застыл в такой позе, готовый оборонять до последнего дыхания свое драгоценное жилище. Странно было видеть глубокой зимою это коченеющее насекомое среди морозного и заснеженного леса.

Еще несколько взмахов лопатой, и перед нами переплетающиеся друг с другом проходы и камеры, забитые сонными муравьями. Здесь температура 2–1,5 градуса. Видимо — это самый подходящий для зимнего сна климат. Рыжий лесной муравей хищник, запасов на зиму не делает и должен спать в прохладном месте, не пробуждаясь до весны, чтобы не погибнуть от голода. Во время сна при низкой температуре все жизненные процессы замирают.

Холод сковал муравьев, но в темных головках шевелится сознание страшного бедствия, постигшего семью, жалкие и беспомощные, они раскрывают челюсти, выдвигают вперед брюшко, кое-то выделяет из кончика брюшка капельки муравьиной кислоты, и ее запах ощущается все сильнее и сильнее. Какая трагедия ощущать непоправимое несчастье и не иметь сил защищаться от неожиданного неприятеля! Был бы сейчас летний день. Сколько самоотверженных воинов бросилось бы на нарушителей покоя, сколько струек кислоты брызнуло на врагов, а как бы поработали крепкие и острые челюсти. Нет, летом разрушение муравейника не осталось бы без отмщения маленьких его обитателей!

Кое-где в норках, поблескивая сизоватыми крыльями, шустро перебегают с места на место маленькие черные мушки-горбатки, злейшие враги муравьев. Летом муравьи остерегаются своего врага и неустанно прогоняют его. Сейчас же мушки безнаказанно разгуливают по сонному муравейнику.

А вот и жук стафилин-ламехуза, непременный завсегдатай муравейников. Энергичный и быстрый, он без устали шныряет всюду, подмяв кверху кончик брюшка.

Замечательный жук-ощупник замерз и едва шевелит ногами. Ощупники не могут жить без муравьев, которые их прилежно кормят. За это они выделяют какие-то особенные вещества, жадно слизываемые муравьями.

Подземные галереи, набитые муравьями, тянутся вглубь. Может быть, там теплее и муравьи не спят? Но всюду царит покой, как в заколдованном заснувшем царстве, везде температура полтора-два градуса ниже ноля.

Осторожно закладываем муравьев в ведро вместе с комками земли, пронизанными галереями, засыпаем муравейник, и хотя вся земля, все хвоинки и палочки сгребены обратно в кучу, на месте бывшего муравейника не получился правильный конус, для этого нам не хватило материала.

Ведерко уложено в рюкзак. Муравейник аккуратно присыпан снегом. Ну, теперь попить горячего чая и бегом домой, пока трескучий мороз не погубил ценную ношу.

— Бедные муравьи! — сетует Зина, — Сколько хлопот мы им понаделали!

Сколько неприятностей мы принесли муравьям, — вспоминаю я, когда уже выпит чай и мы гуськом пробираемся обратно по притихшему лесу. Хотя бы кто-нибудь догадался оставить кусок сахара в муравейнике. Как бы он пригодился весной!

Нам бы скорее домой, но приходится объявлять временную остановку: у одного из участников лыжного похода порвались крепления.

Солнце склонилось к западу, и красными стали вершины сосен. Синички присели на куст боярки, покрутились и принялись ковыряться в коре. Откуда-то сверху нырнул на сухую вершину дерева дятел, поглядел на нас, на всякий случай перебрался на другую сторону ствола и принялся за работу.

Наконец, крепления починены, и тогда все сразу спохватились, что с самого начала остановки исчезла Зина. Мы зовем ее, и по лесу разносятся громкие крики. Замолчал дятел, перестал долбить дерево, выглянул из-за сухой вершины и перелетел на другое место. Синички перестали ковыряться в коре, сверкнули черными глазками и скрылись в чаще осинника. Никто не заметил: отстала Зина или ушла вперед. И по следам нашей лыжни не узнать.

Что делать! Пока мы совещаемся, в морозном воздухе раздается поскрипывание лыж и меж деревьев показывается Зина.

— Бегала обратно к муравейнику, — оправдывается она. — Зарыла муравьям кусочек сахара...

Инстинкт заботы о потомстве сильно развит у муравьев. При опасности, разорении муравейника, нападении на него врагов, муравьи, прежде всего, бросаются спасать свое потомство: яички, личинок, куколок, в то время, как другие храбро обороняются от нападающих. При разорении гнезда муравья-грибкоеда Атта, муравьи облепляют со всех сторон личинок, из которых должны выйти самки и образуют вокруг них плотную и толстую оболочку.