Муравьи, кто они? - Мариковский Павел Иустинович - Страница 34

На светлой земле, покрытой редкими разноцветными камешками, от кустика солянки кохии к зарослям сине-зеленой селитрянки тянется оживленная цепочка муравьев Крематогастер субдентата. В стеблях солянки находится гнездо этих деятельных созданий, оттуда они спешат с маленькими брюшками, обратно же возвращаются с набитыми до отказа. Юркие крематогастеры разведали колонию тлей и сейчас пируют, нагружаются сладкими выделениями.

Жара заметно спадает. Становится прохладней. На небо набежали прозрачные облачка и слегка прикрыли солнце. С каждой минутой больше муравьев, вскоре их так много, что по тропинке тянется беспрерывная лента, а участники движения едва ли не касаются друг друга. Муравьи поблескивают красными головками и черными, как сердечко, брюшками. И тли очнулись от жары, стали энергичнее сосать растения, чаще выделять подачки своим опекунам.

С реки донеслась трель соловья. Мелодичную песню завел удод. Зазвенели в воздухе комары. Прихлопывая докучливых кровососов, бросаю их на тропинку с деятельными крематогастерами. Возле каждого комара муравьи собираются кучкой, каждый хватает челюстями добычу и тянет в свою сторону. Но самый сильный вырывает ее и тащит домой, отбиваясь по пути от домогательства добровольных помощников.

Любители солнца и жары муравьи черные бегунки давно забрались в свои подземелья до следующего дня. Но один неуемный опоздал, и — сейчас спешить присоединиться к своей семье. Вот на его пути колонна крематогастеров. Дорога перерезана, испуганный прыжок назад, а потом вновь попытка проскочить заколдованную черту. Незнакомцы малы, зато их много, и бегунок превосходно ощущает опасность. Наконец решился, проскочил тропинку и помчался по заранее взятому направлению. Но любопытство останавливает его. Он возвращается к крематогастерам, отскакивает от них и вновь подбегает. И так много раз. Надо же узнать, чем занят этот маленький народец, что он собирает на этой голой земле, и нельзя ли самому чем-нибудь поживиться.

Бегунок постепенно смелеет, перепрыгивает тропинку туда и обратно, снует как челнок в обе стороны.

Малыши крематогастеры поглощены походным маршем и не обращают внимания на незнакомца. А он все мечется, все ищет поживы и ничего не находит. И вдруг повезло! На пути один малыш гордо шествует с комаром. Молниеносный скачок, добыча схвачена, и понесся счастливый бегунок через камешки и соринки к себе домой, размахивая длинными усиками. Не беда, что на комаре, не разжимая челюстей, висит упрямый крематогастер. Что он значит один, такой крошечный в сравнении с великаном разбойником.

Вот и норка в земле, и конец пути, вот и день закончился удачей!

Это короткое наблюдение говорит об очень многом, позволю себе повторить действия бегунка, он: увидал опасность, некоторое время помедлил как бы «раздумывая», что делать, потом решился, перепрыгнул через колонну недругов, поспешил дальше к дому, остановился, как бы «передумал», возвратился обратно, будто «сообразил», нельзя ли чем-либо поживиться, выкрал у недругов добычку, и только тогда помчался к своему жилищу. Разве объяснить все это одним инстинктом! Помню, как-то один из энтомологов после беседы со мною задумчиво и иносказательно промолвил: «Нет, муравьи — это не насекомые!».

На земляном холмике вокруг входа в муравейник бегунков царит переполох. Муравьи мечутся в беспокойстве, что-то с ними произошло, что-то случилось. А в нескольких шагах — настоящая свалка. Кучка муравьев мечется возле большой зеленой кобылки. Она будто живая, но не шевелится, и муравьи со страшной суетой волокут ее в свое жилище. Но отчего такая спешка и волнение — не понять!

Вблизи от места происшествия расположен отороченный маленькими солянками небольшой, гладкий как стол, такыр и над ним гудит и беснуется рой насекомых. Кого только тут нет: и пчелы-мегахиллы, и заклятые их враги пчелы-кукушки, и осы-бембексы, и множество ос-аммофил. Все очень заняты, каждый, разогретый жарким солнцем пустыни, делает свое дело.

Осы-аммофилы замечательные охотники. Одна за другой по воздуху несут парализованных ударом жала кобылок, бросают их возле своей норки, поспешно скрываются в приготовленное для будущей детки жилье, ради того, чтобы убедиться, не забрался ли кто-либо туда чужой. И, выскочив наружу, тот час же прячут добычу в подземелье.

Но некоторые, неумелые, надолго оставляют добычу, отправляясь искать заранее выкопанную норку. Уж не таких ли разинь наказывают бегунки, крадут у них добро, и уж не потому ли они так торопятся и подняли панику, стараясь как можно скорее упрятать уворованное. Да и почему они по голому и бескормному такыру носятся как оголтелые? Что им здесь надо!

Секрет бегунков раскрывается быстро. Вот оса только что принесла к норке кобылку и собирается замуровать ее в хоромы своей детки. К осе подбегает бегунок и ударяет ее в голову. С громким жужжанием оса гонится за муравьем, пикирует сверху, пытаясь стукнуть его своей большой головой-колотушкой. Но бегунок изворотлив. Его трудно поймать и удары осы приходятся о твердую землю такыра.

Оса возвращается к прерванной работе. Она слишком занята. У нее нет времени гонятся за бегунком. А тот вновь тут как тут, принялся за свое. Оса изловчилась, стукнула своего противника, подбросила его в воздух. Удар был удачен и силен. Не сколько секунд муравей лежал на боку, но отошел и вновь помчался искать осу. Удивительное создание! Никакой осторожности, полное пренебрежение к смерти. Наконец коварное дело совершено. Пока оса гонится за бегунком, другой бросается на оставленную без присмотра кобылку, тащит ее в сторону. Оса успевает заметить воришку и начинает его преследовать. Но куда там! Сбежался немедленно добрый десяток воришек, толкают осу, отвлекают. Оса обескуражена, бросается из стороны в сторону. У входа муравейника возле конуса земли, вновь тревога и несется на помощь лавина охотников.

И так всюду. Очень мешают бегунки осам трудиться. Что будет с ними, когда пройдохи бегунки еще в большей степени освоят свое ремесло и уж, конечно, примутся совершать разбойничий промысел с еще большим рвением! Но как ловко и слажено они занимаются своим коварным промыслом!

Таких трав, таких цветов, давно не было в горах Заилийского Алатау. Необычно обильные осадки весной и летом 1960 года помогли развиться пышной растительности. Всюду синеет мышиный горошек, свечками пламенеют коровяки, склоны гор заняты василистниками, сверкают желтые и белые цветы шиповника.

В густой траве трудно муравьям: солнечное тепло не доходит до земли, не согревает куколок, личинок, яичек. А они без тепла хиреют, отстают в развитии. Нет муравьям полного счастья. В годы, бедные травами, мало пищи. Сейчас много пищи, но нет тепла, поэтому все, кто может, переселяются, занимают участки, оставшиеся голыми.

Проще всех решили проблему Тетрамориум цеспитум. Они не особенно привязаны к своей территории. Вот и сейчас заняли лесную дорогу, обосновались на ней, нарыли ходы, всюду видны холмики земли. Здесь солнца хоть отбавляй, а в придорожных зарослях — масса поживы.

Что-то произошло неладное с черными слизняками. Медлительные тихони заболели, стали еще более вялыми, переползли на местечки, где жарче солнце, чтобы отогреться под его теплыми лучами и вылечить недуг. Лучшей здравницей для улиток оказалась лесная дорога. Они собрались сюда скопищами. Но многим не помогло солнце. Грибки, бактерии или вирусы погубили немало слизней. Зато какую замечательную добычу обрели тетрамориумы! Целые их толпы снуют вокруг черных туш, растаскивают поживу. Еды вдоволь, солнце отлично согревает камеры, самки сытые, наложили массу яичек, под каждым камешком на дороге детские приюты. Роскошная жизнь наступила для этого племени.