Русалки белого озера - Леонтьев Антон Валерьевич - Страница 38

• Предыдущая
• 38/80
• Следующая

Он схватился за сердце и повалился на пол. Серафима, запричитав, суетилась. Анна подошла к директору и взяла его руку. Пульс был слабый, редкий, похоже, он не придуривался.

Вернулась Горянская с таблетками, одну из которых сунула под язык мужу. Тот практически мгновенно оклемался и заявил:

– Фима, надо вызывать полицию. Потому что там…

– Может, обойдемся? – спросила нервно та, но Борис Борисович качнул головой:

– Нет, надо вызывать! Как я уже сказал – снова дикие звери постарались! Там столько кровищи, сплошной кромешный ужас! На этот раз в беседке…

Муж и жена снова переглянулись, и Анна поняла, что они разыгрывают спектакль. И единственным зрителем была она сама.

– И кто жертва на этот раз? – спросила Серафима, а муж пояснил:

– Кажется, какойто подросток. Или, кто знает, даже не один…

Анна вытащила из кармана халата телефон, набрала номер полиции и сообщила о том, что в музееусадьбе «Чертяково» произошло ЧП, вероятно даже, со смертельным исходом. После чего сделала аналогичный звонок в «Скорую».

Горянские не пробовали ее остановить, однако обменивались многозначительными взглядами. Анна же дала себе слово, что не оставит их одних до приезда полиции. Но первой приехала «Скорая помощь». Ее встретил и пропустил на территорию «Чертяково» ночной сторож. На несчастном лица не было, и от него явно несло спиртным. Когда медики потребовали провести их к месту происшествия, сторож замахал руками и категорически отказался это сделать.

Анна вызвалась проводить их к беседке, но Серафима заявила:

– Это сделаю я! Лучше останьтесь с моим мужем!

Один из врачей осмотрел Бориса Борисовича, сделал ему успокоительный укол и велел соблюдать постельный режим. Анна присела около директора, кажется, заснувшего на диване.

Она осторожно запустила руку в карман его халата, где обнаружила пачку сигарет. Она попыталась добраться до другого кармана, но не смогла. Она склонилась над Горянским, когда тот внезапно открыл глаза и уставился на нее.

– Я хотела поправить вам подушку, а то вы неудачно легли! – сказала Анна, а бородач пробормотал:

– Вы – само совершенство, Анечка! Но как же спать хочется…

Он повернулся на другой бок и захрапел. Выждав для верности пару минут, Анна повторила попытку и запустила руку в другой карман халата Бориса Борисовича.

Она нащупала чтото небольшое и острое. Извлекла и увидела, что держит в руке отполированный осколок кости. Хотя это была не кость.

Это был зуб. Огромный зуб, похожий на зуб доисторического животного. Или гигантской акулы. Но не окаменелый, а свежий, со следами крови и нитками сухожилий.

– Что вы делаете? – раздался голос, и Анна инстинктивно сжала кулак. Она обернулась и увидела Серафиму.

– Пыталась пощупать лоб Бориса Борисовича, чтобы понять, есть ли у него жар! – соврала Анна, пряча руку, в которой был зажат зуб, за спину. – Но, кажется, все в порядке…

Напряженные черты лица Серафимы смягчились, она подошла к мужу и укрыла его пледом.

– Бедняжка, ему пришлось так много вынести! – произнесла она. – Благодарю вас, Анна Игоревна. Кажется, с вами хотят поговорить представители правоохранительных органов, однако я сказала, что это может подождать и до завтра. Все равно уже никому ничем помочь нельзя…

– Так что же именно случилось? – спросила Анна, и Серафима нехотя ответила:

– Как и сказал Борис Борисович – еще одна жертва. Или даже две. Какието мальчишкиидиоты, решившие залезть на территорию парка! Вот и поплатились за свою глупость! Естественный отбор, так сказать!

– Они погибли? – спросила Анна, и Горянская вполне будничным тоном заявила:

– Да, погибли. Ничего поделать нельзя… Вот только теперь придется приводить в порядок беседку, потому что она вся в крови. А оттереть мрамор от крови не такто просто…

Анна опешила: единственное, что волновало эту жестокосердную особу, – как очистить беседку от крови. От человеческой крови! Сами жертвы ее, кажется, абсолютно не занимали.

– И что с ними произошло? – продолжала допытываться Анна, которая вдруг поняла: Горянские в курсе того, что случилось с жертвами. Однако правды они полиции, конечно же, не сообщат.

Серафима вздохнула и процедила:

– Я же уже сказала: дикие звери! Растерзали подростков, такое бывает…

– Где такое бывает? В дебрях Амазонии или в африканской саванне? – возразила Анна. – Но не здесь, в «Чертяково»! Какие здесь могут быть дикие звери?

– Разные, – ответила уклончиво Горянская. – Я же не биолог, чтобы вам вид и подвид назвать и латинскую номенклатуру выдать…

Анна же, пристально смотря на нее, сказала:

– Территория музеяусадьбы огорожена высоким забором. И если убийства происходят в парке, то это значит, что животное именно там и находится. Оно не может уйти обратно в лес! Значит, надо прочесать парк и…

Серафима Ниловна сверкнула глазами и сказала:

– Полиция сделает все, что надо. Так что не извольте беспокоиться, Анна Игоревна. А сейчас нам всем лучше отдохнуть. Я вижу, что вы не выпили чай, – приготовить вам новый?

Анна отказалась и ушла к себе. Запершись в своих апартаментах, она набрала номер Инги Валерьевны – та оставила его ей на всякий случай. К телефону никто не подходил. Анна уверилась в том, что в парке лежит бездыханное тело экскурсоводши, как вдруг раздался ее голос:

– Алло!

У Анны словно гора с плеч свалилась. Значит, Инга Валерьевна была жива. Она обрисовала ей ситуацию, и экскурсоводша вздохнула:

– Представляю, как вам не по себе, ведь вы живете прямо в логове этих злодеев. Я имею в виду Горянских. Но со мной все в порядке. Я как раз была занята расшифровкой дневника. Пока что ничего интересного, но я осилила только страницу третью…

Анна пожелала ей всего наилучшего и повесила трубку. Потом подумала, что надо, вероятно, поставить в известность Кирилла, но не стала – он ведь тогда наверняка примчится на всех парах. А этого она допустить не хотела.

Или хотела, но боялась?

Она заставила себя не думать о Кирилле, а стала следить из окна за тем, что происходило в парке, – мелькали огни, слышались голоса. Она сидела в кресле и размышляла о том, что же случилось на самом деле. Горянские явно чтото знали. Не исключено, что они были в курсе всего того, что произошло в парке.

Так что же случилось? Нет, это были не дикие звери. Это было преднамеренное убийство! Только вот кто его совершил? Борис Борисович? Его жена? Они вместе?

Так, размышляя над этим, Анна и провалилась в сон. В себя она пришла от стука в дверь. Потирая затекшие конечности, Анна некоторое время не могла сообразить, где находится. И только потом поняла – в «Чертяково». Там, где всего несколько часов назад произошло убийство!

На пороге она обнаружила невысокого усатого следователя, который любезно согласился подождать, пока Анна приведет себя в порядок и выйдет к нему. Представившись, следователь пожелал узнать ее версию того, что произошло ночью.

Анна все честно рассказала ему, не забыв упомянуть о появлении измазанного в крови Бориса Борисовича. Но это не произвело на следователя особого впечатления.

– Да, Борис Борисович мне уже все рассказал. Он и Серафима Ниловна – молодцы! Вы, впрочем, тоже!

– Так что же именно произошло? – спросила Анна, и следователь отделался уклончивой фразой о том, что сказать ничего не может. Он распрощался с Анной и пошел в глубь парка, теперь практически полностью перегороженного. Сама же Анна направилась ко дворцу.

Там царило странное настроение – сотрудники были словно под воздействием наркотиков, все говорливые, активные, взвинченные. Но в глазах читался страх. Работники шушукались, и до Анны долетали отдельные фразы:

– …все в крови! Абсолютно все! И тело в клочья разодрано…

– Говорят, что голова и на этот раз исчезла! Вот ведь ужас!

– …кошмар, да и только. Монстр снова за свое принялся. Только почему он не вовремя к жизни пробудился?

• Предыдущая
• 38/80
• Следующая