На пороге Тьмы - Круз Андрей "El Rojo" - Страница 65

• Предыдущая
• 65/106
• Следующая

— Ну докладывай, — кивнул он, потянув к себе большой блокнот.

— Героев Полярников, четыре, квартира четырнадцать.

— Комната? — уточнил он.

— Обижаете, отдельная квартира, без комнат, — гордо заявил я.

— Ну ты скажи, — поразился он. — Разбогател? Мотоцикл казенный налево толкнул, что ли?

— Почти что, — засмеялся я.

— Ну новый получишь — сразу не продавай, — все таким же серьезным тоном сказал Березаев. — А то закончатся быстро.

— Это как скажете.

Дальше была оружейка, где столкнулся с Федькой. Получил карабин, наверх пошли уже вместе.

— Сегодня днем по городу дежурим, в периметре, — сказал он. — Чистая халява, днем почти никогда ничего не случается, а уж серьезного — подавно. Отдыхаем, в общем.

— А чего тогда отдельную группу в городе держать?

— На всякий случай, мало ли? Если что-то все же в город пролезет, то бед может много наворотить: никто же не ждет до темноты ничего.

— Тоже верно, — согласился я.

Когда зашли в караулку, Власов, поздоровавшись, придержал меня на входе. Сказал:

— На второй этаж сходи, двадцать восьмая комната, там с тобой поговорить хотят.

— Это кто? — немало удивился я.

— Из горбезопасности кто-то, по вашему заявлению с Федькой. Было такое?

— Ага, понял, было. Труп нашли, им сообщили.

— Ну вот, пришли за уточнениями, наверное, — предположил он. — Давай занимайся, у нас тут все равно спокойно.

Пожав плечами, я направился куда сказали. Шумный, забитый пришедшими на смену людьми коридор, лестница, тонущая в табачном дыму — на всех площадках смолили папиросы, — затем второй этаж, где сидели всякие службы, тоже суетной. На двадцать восьмой комнате висела табличка «Режимный отдел», что меня совсем не удивило: вроде как даже все по профилю.

Стукнулся, вошел, не дожидаясь ответа, оказался в небольшой комнате, в которой сидели трое, опять же все с папиросами и обязательным чаем.

— Бирюкова кто искал? — спросил я, оглядев всех троих.

— Я, — сказал неприметной внешности мужик средних лет в свитере с высоким горлом, отставив кружку. — Инспектор горбезопасности Павлов. Проехаться надо на место твоего заявления. Не возражаешь?

— А чего возражать? — пожал я плечами. — Командир отпустил, так что проблем не вижу. Кто кого везет только?

— Со мной поедешь — все равно сперва на Крупу, в НКВД, — ответил он, поднимаясь и накидывая на свитер прорезиненный плащ с капюшоном. — Там еще людей подхватим — и на место.

— Мне как скажешь, — махнул я рукой.

— Тогда пошли.

Возле подъезда Горсвета стоял «виллис» с поднятым тентом, в который Павлов заскочил за руль, жестом пригласив садиться рядом. Я поплотней завернулся в плащ-палатку, прикрыв ее полой еще и карабин, и уселся на мокрое сиденье. Мотор вездехода рыкнул, фыркнул, небольшая машинка вполне бодро сорвалась с места и понеслась по Советской, разбрызгивая лужи.

— А чего меня одного? — спросил я. — Заявление вроде как вдвоем подавали.

— Говорят, что тебя одного хватает, — сказал Павлов. — Провал твой, место тоже как бы твое, и в подвал тот ты в одиночку лазил.

— Понятно.

Дальше ехали молча. Павлов желания потрепать языком не выказывал, да и у меня к такому привычки особой нет, вот и помалкивали оба. Он остановил машину у самого крыльца, сказал коротко: «Пойдем, чего здесь ждать», — и мы направились в здание. Знакомый путь, знакомая уже решетка, отгораживающая половину этажа, затем пустой кабинет, где Павлов попросил меня обождать, а сам ушел.

Ждать пришлось минут пятнадцать, не меньше. Затем дверь распахнулась, заглянул мой провожатый, махнул рукой и сказал: «Пошли, собрались все наконец».

Собрались на лестнице — широкой площадке посредине. Несколько незнакомых мужиков, вооруженных автоматами и СКС, а один так даже снайперской «мосинкой», и хорошо уже знакомый мне Милославский. Увидев меня, он вроде даже немного удивился, потом заулыбался и протянул руку:

— Так вот кто у нас в свидетелях, — сказал он, пожимая мою ладонь. — Рад — вы уж простите, но впечатление толкового человека производите.

— Да уж прощаю, — засмеялся я. — Если бы идиотом назвали, то тогда по-другому бы реагировал.

— Были бы идиотом — так бы и назвал, — усмехнулся он. — А товарищи бы отбили, не дали по морде заехать. Ладно, вроде бы все в сборе, можем двигаться. Пошли.

Гурьбой высыпали на улицу, где начали распределяться по машинам. Я собрался было усесться в «виллис» к Павлову, но Милославский задержал меня, подхватив под руку, и показал на свой шикарный «олл-карри».

— Давайте ко мне, я вас по пути опросить попытаюсь — чего нам обоим время терять, — сказал он.

— С удовольствием, — обрадовался я возможности ехать под дождем в закрытой машине, а не морщиться и прикрываться от залетающего под тент дождя в «виллисе».

Два молчаливых молодых мужика в кожанках уселись за руль и на переднее сиденье профессорского «доджа», синхронным жестом вложив автоматы в крепление на потолке, и я окончательно убедился, что профессор здесь большая шишка, раз уж ездит с постоянной охраной, — никем другим эти «двое из ларца» быть не могли.

Мы же уселись назад, на мягкое, пружинящее кожаное сиденье. В «додже» было тепло и уже непривычно сухо — шикарно, в общем. Вот как быстро меняются взгляды на жизнь, если учесть, что примерно неделю назад я ездил в пахнущем новой кожей салоне «гранд-чероки» и думал: не прогадал ли с выбором машины? Может, надо было «рейндж» брать?

«Виллис» поехал первым, в нем сидели трое вооруженных, следом к нему пристроились мы, за нами поехал полноприводный грузовик «шевроле» с жилым кунгом, в который загрузилось несколько совсем не боевого вида людей — полагаю, что из департамента Милославского, а замкнул колонну бронированный американский «скаут», ощетинившийся стволами пулеметов. На борту у него виднелись белые буквы «УпрО».

— «УпрО» — это что? — спросил я.

— Управление охраны горбезопасности, — гордо ответил сидевший впереди справа охранник.

— Ваша лавочка? — уточнил я.

— Наша, — кивнул он и добавил: — Лавочка.

Похоже, что даже малость оскорбился за свое ведомство, поименованное лавочкой, но мне на его эмоции было… как бы это помягче сказать… Я вообще к «ведомствам» уважения мало имею. Да и телохранители в моих глазах выродились еще в одну разновидность холуев, потому как развелось их в Москве в последние годы без меры, а польза от них была крайне неочевидна — разве что хозяйское чувство собственной важности тешили, когда стояли вокруг с грозным видом. Интересно, профессор и вправду в охране нуждается или это статусная вещь?

Милославский покопался в своем брезентовом портфеле, достал блокнот с записями, полистал, затем сказал:

— Ну вот, как раз про вас материал… провалились вместе с сараем, в сарае был генератор. Так?

— Верно.

— Хорошо, — кивнул он. — Вопрос второй… в горбезопасности сказали, что вы ездили туда просто так, место посмотреть, так?

— Верно, — улыбнулся я.

— А почему, кстати? Не в упрек — просто интересно.

— А им зачем знать? Генератор мой, а не вещественное доказательство. Перестраховался, короче.

— Понятно, правильно сделали, наверное. Но мне сказали правду, так?

— Так.

— И вот тут самое интересное и начинается, — сказал Милославский, что-то помечая галочкой. — Почему решили осмотреть тот дом? Только честно, подумайте сперва хорошенько.

— Честно? — Я и вправду задумался. — А я и не знаю, если честно. Загрузили агрегат, можно было ехать, а тут как подсказал кто-то: мол, посмотри домик. Тянуло к нему, что ли… — Я пощелкал пальцами, силясь подобрать правильное слово. — Ну… ну вот надо было, и все тут.

— Понятно, — явно довольный ответом, кивнул Милославский. — А Федор Мальцев никаких таких чувств ведь не испытывал, так?

— Нет, — вспомнил я поведение Федьки. — Он хотел быстрее уехать, и все тут. Это к чему вы?

— А как вы думаете? — ответил он вопросом на мой вопрос.

• Предыдущая
• 65/106
• Следующая