Страсть - Кейт Лорен - Страница 48

• Предыдущая
• 48/66
• Следующая

Или нет?

Как ее душа искажалась, опираясь на воспоминания прошлого, так и она не могла прикоснуться к нему, свет от него начал губить ее.

— Нет! — Кричала она, чувствуя огонь, прожигающий ее сердце и тело, дрожащее, лишенное чего-то.

— Ну что? — Скрипучий голос Билла скрежетал над ее барабанными перепонками.

Она опять лежала на холодной каменной плите. Опять в одной из пещер Предвестника, пойманная в ловушку в холодном промежуточном месте, где было трудно держаться за что-нибудь снаружи. Отчаянно она попробовала вернутся к картине, на что Даниэль был похож там — сияние его истинной души — но она не могла. Это убегало от нее. Это действительно случилось?

Люси закрыла глаза, пытаясь вспомнить, что именно она видела. Но для описания этого не было слов. Это было просто невероятное, радостное воссоединение.

— Я видела его.

— Кого, Даниэля? Да, я тоже его видел. Он был тем парнем, который бросил топор в тот момент, когда была его очередь рубить. Большая ошибка. Огромная.

— Нет, я правда видела его. Таким, какой он есть на самом деле. — Ее голос дрожал. — Он был так прекрасен.

— О, это, — Билл тряхнул головой, раздражаясь.

— Я узнала его. Мне кажется, я видела его раньше.

— Сомневаюсь, — Билл кашлянул. — Это был первый и последний раз, когда у тебя была возможность видеть его таким. Ты увидела его, а потом умерла. Это то, что случается, когда смертные видят ангельское необузданное сияние. Мгновенная смерть. Сгорают от ангельской красоты.

— Нет, это было не так.

— Ты видела, что случилось с остальными. Пуф. Умерли, — Билл плюхнулся рядом с ней и похлопал ее по колену. — Почему, по-твоему, Майя стали приносить жертвоприношения огнем после этого? Соседние племена обнаружили останки и пришлось объяснить это как-то.

— Да, но они сразу сгорели. А я продержалась дольше.

— На пару секунд? Когда ты сгорела? Поздравляю.

— Ты ошибаешься. Я знаю, что видела это раньше.

— Ты могла видеть его крылья. Но Даниэль, сбрасывающий свой человеческий облик и показывающий истинного себя — ангела?! Это убивает тебя каждый раз.

— Нет, — Люс покачала головой. — Ты говоришь, что он не может показать мне истинного себя?

Бил пожал плечами. — Не без испарения тебя и окружающих тебя. Почему, по-твоему, Даниэль всегда так осторожен, когда целует тебя? Его сияние сияет чертовски ярко, когда вы оба возбуждены.

Люс почувствовала, что она еле держится. — Вот почему я иногда умираю, когда мы целуемся?

— Как насчет аплодисментов для девушки, ребята? — съехидничал Билл.

— Но что насчет всех тех случаев, когда я умирала до поцелуя, до…

— До того, как у тебя появлялся шанс понять, какими ядовитыми могут быть ваши отношения?

— Заткнись.

— Серьезно, сколько раз тебе нужно увидеть одну и ту же историю, чтобы понять, что ничего не изменится?

— Кое-что изменилось, — сказала Люс. — Это то, что я путешествую, то, что я все еще жива. Если бы я могла увидеть его снова — всякого его, я знаю, что смогла бы пережить это.

— Ты не поняла, — голос Билла повысился. — Ты говоришь обо всем этом в смертельных условиях, — Он становился все более взволнованным, слюна полетела из его губ. — Это большое время, и ты не можешь справиться с этим.

— Почему ты вдруг так разозлился?

— Потому! Потому, — он ходил по краю, скрежеща зубами. — Слушай меня: Даниэль однажды ошибся, он показался самому себе, но он ни разу не сделал этого снова. Ни разу. Он выучил свой урок. Теперь ты выучила свой тоже: смертные не могут смотреть на ангелов и при этом не умирать.

Люс отвернулась от него, еще больше раздражаясь. Может быть, Даниэль изменился после той жизни в Чичен Ица, может быть он стал более осторожным в бодущем. Но что насчет прошлого?

Она подошла к краю границы внутри Предвестника, посмотрев в огромный, темный проход, который вел в ее темное неизвестное.

Билл навис над ней, покручивая ее голову, словно пытается попасть внутрь ее. — Я знаю, о чем ты думаешь, и ты только будешь разочарована в конце, — Он приблизился к уху и прошептал. — Или еще хуже.

Не было ничего, что могло бы остановить ее. Если там был прежний Даниэль, который все еще неосторожен, тогда Люс найдет его.

Иерусалим, Израиль 27 Нисан 2760

(Приблизительно 1 Апреля, 1000 Н.Э)

Даниэль не был полностью самим собой.

Он все еще был прикован к телу, к которому присоеденился на темных фьордах Гренландии. Он пытался сбавить скорость, когда выходил из предвестника, но он слишком торопился. Потеряв равновесие, он упал и покатился по скалистой земле, пока его голова не врезалась во что-то твердое. Даниель лежал.

Раскол с его прошлым собой был большой ошибкой.

Самый простой способ разделить друг друга, две переплетенные воплощения души, это убить тело. Освободившись от плоти, души сами себя разделяют. Но убить себя на самом деле не вариант для Даниэля. Если…

Звездная стрела.

В Гренландии он взял ее там, где сидел, укрытый снегом у костра ангелов. Габби взяла ее с собой как символическую защиту, но она не могла ожидать, что Даниэль расколется и украдет ее.

Он действилельно думал, что мог всего лишь протянуть серебрянный наконечник через грудь и отделить свою душу, бросая себя прошлого назад во времени?

Глупо.

Нет. Он мог слишком ошибиться, потерпеть неудачу, и потом, вместо того, чтобы расколоть свою душу, он мог бы случайно убить ее. Мертвый, земной облик Даниэля, это унылое тело, блуждало бы по земле вечно, ища ее душу, но соглашаясь на следующую лучшую вещь: Люси. Он преследовал бы ее до дня, когда она умрет, и возможно после этого.

То, что Даниэлю было нужно, это партнер. Что ему было нужно — было недостижимо.

Он хмыкнул и перевернулся на спину, щурясь от яркого солнца прямо над головой.

— Видишь? — сказал голос над ним. — Я говорил тебе, что мы были в правильном месте.

— Я не вижу, почему это, — ответил другой голос, голос мальчика этого времени, — является доказательством того, что мы что-то делаем правильно.

— Да брось, Майлз. Не позволяй своим жалобам на Даниэля удержать нас от поиска Люси. Он, очевидно, знает, где она.

Голоса приблизились. Даниэль открыл глаза и боковым зрением увидел, что рука разрезала свет солнца, простираясь к нему.

— Эй ты там. Помощь нужна?

Шелби. Нефилим, подруга Люси из Береговой линии.

И Майлз. Тот, с кем она целовалась.

— Что вы оба здесь делаете? — сказал Даниэль, резко садясь и отклоняя протянутую руку Шелби. Он потер лоб и взглянул назад — на то, с чем он столкнулся — это был серый ствол оливкового дерева.

— Как ты думаешь, что мы здесь делаем? Мы ищем Люси. — Шелби уставились вниз на Даниила и сморщила нос. — Что случилось с тобой?

— Ничего. — Даниэль попытался встать, но у него так закружилась голова, что он быстро лег снова. Раскол, особенно перемещение его прошлого тела в другую жизнь, сделал его больным. Он боролся со своим прошлым изнутри, ударяя по бокам, ушибая его душу на костях и коже. Он знал, что Нефилимы могут ощутить, что что-то неправильное произошло с ним. — Идите домой, нарушители. Чьего Предвестника вы использовали, чтобы добраться сюда? Вы знаете, сколько проблем вы могли принести себе?

Вдруг что-то блеснуло серебром у его носа.

— Возьми нас к Люси. — Майлз указал на стрелу, что застыла у шеи Даниэля. Край его бейсболки скрыл его глаза, но его рот был искажен в нервной гримасе.

Даниэль онемел пораженный. — Ты… у тебя есть звездная стрела.

— Майлз! — прошептала Шелби отчаянно. — Что ты делаешь с этой штукой?

Тупой конец стрелы дрогнул. Майлз явно нервничал. — Вы оставили ее во дворе после того, как Изгои ушли, — сказал он Даниэлю. — Кэм взял одну, и в хаосе никто не заметил, когда я подобрал эту. Ты отправился вслед за Люси. А мы отправились вслед за тобой. — Он повернулся к Шелби. — Я думал, что нам, возможно, понадобилось бы она. Для самообороны.

• Предыдущая
• 48/66
• Следующая