Академия Проклятий. Книга 5 (СИ) - Звездная Елена - Страница 49

• Предыдущая
• 49/55
• Следующая

Все мужики заржали, иначе и не скажешь, даже кентавров посрамили, те и так смеются тише и менее оскорбительно.

— Ну детей-то пожрать, тоже ясно, — снова парень. — А старых-то дедов к чему приспособить?

И все призадумались.

— Горе идеть! — заорала старуха. — Зло великое, а вы-то?!

И вот тут, я узрела истинно коварную темнолордовскую улыбку на простоватом лице магистровой иллюзии, а затем Риан вкрадчиво произнес:

— Так сама, почтенная, тут давече вещала «отцов и дедов поизведет». Вот ты нам и ответь — на кой темному императору старики сдались.

И сказано это было так, что в толпе тут же послышалось:

— Да-да, пущай скажет!

— На кой деды ему?

— Сказала первое слово, второе говори!

И много чего еще в подобном духе, а лорд Риан Тьер мягко отступил и покинул толпу, не привлекая к себе внимания. И вскоре, вновь взяв меня за руку, прислушивался к им же спровоцированному происходящему.

— На ремни кожаные поизведет! — заорала старуха. — На плети смертоубийственны!

Но ее отчаянный вопль был воспринят с деловой точки зрения.

— Ты это погодь, — начал кряжистый мужик в красной рубахе, и поглаживая бороду, продолжил, — на ремни, говоришь? Не, эта кожа дрянь дрянью, ужо поверь мне Гругу кожевеннику.

И все зашумели, поддерживая мужика.

— На мясо! — выдвинула предположение вещунья.

— Кому оно надо, мясо-то такое, — заговорила одна из женщин, — солью морской провоняное, брагой пропитанное, куревом изведенное. На потраву только, мясо-то это!

Бабка перестала горбиться, встала ровно, горделивую осанку демонстрируя, руки на груди сложила и как рявкнет:

— Хватит!

Все примолкли.

— А почто, ежели на удобрения? — воскликнул какой-то ребятенок.

И понеслось по новой. Предположения, опровержения, коммерческие идеи даже, а потом прозвучало:

— Темный-то не дурак, очень ему нады деды да прадеды!

— Да и города наши с весями, почитай своих территорий немеряно!

Тихо рассмеявшись, Риан повел меня дальше, а позади шумела и гудела человеческая толпа, выдвигая предположения одно другого забавнее. И вот было мне очень интересно:

— Риан?

— Да, родная.

— А почему у нас на площадях никто не призывает готовиться к горю страшному?

— А что у нас населению заниматься больше нечем? — весело спросил магистр. — Где ты видела гнома-кожевника, который с умным видом будет битый час полоумную бабку слушать?

Нигде, это точно, гномы свое время берегут, остальные, впрочем, тоже.

А потом мы свернули и вышли к лавочке, над которой висели несколько вытянутых расшитых полотенец, да вход занавесь, тоже обережной вышивкой украшенная, преграждала.

— Ну вот и место покупки твоей рубашки, — сообщил Риан то, что я и так уже отчетливо поняла.

— А занавесь другая мастерица вышивала, — прошептала я, разглядывая.

— Утром ее не было, — сообщил магистр.

Мы переглянулись.

— Входить безопасно? — едва слышно, спросил Риан.

Я, не отпуская его руки, подошла ближе, присмотрелась — что ж, рисунок был мне знаком. Он точь-в-точь повторял ту схему, что я впервые увидела у ведьм Василены Владимировны — оберег был древним, сработанным на совесть, и опасным.

— Лично я отчетливо вижу магию характерную для ведьм Седьмого королевства, — все так же тихо сообщил магистр, — по сути мне она не опасна, если бы не одно но — отлив темно-фиолетовый, значит я вижу не полную картину. Что видишь ты?

Видеть то я многого не видела, но одно поняла четко:

— Мы не сможем войти, пока нам не позволят.

— Для меня войти не проблема, но сомневаюсь, что после этого обитательницы лавки смогут остаться в живых, — предельно честно ответил Риан. И повысив голос, позвал: — Хозяйка! Эй, почтенная!

В лавке было тихо, затем мы услышали тихое:

— Коли намерения добрые — приложи ладонь к косяку дверному, коли злые — уходи подобру поздорову, путник.

Не долго думая, я потянулась прикоснуться к светлому дверному выступу, но мою ладонь стремительно перехватил Риан, а после зло прошипел:

— Ты что творишь?!

— Так у нас намерения добрые, — пояснила я.

— A y них? — задал резонный вопрос магистр.

Вот об этом я не подумала.

— Ты проклятийник, родная, и как адепт Академии Проклятий опасности не видишь, а я маг — мне хорошо известно, что большинство боевых заклинаний активируются прикосновением жертвы. На будущее — не касайся того, в безопасности чего ты не уверена!

Просто молча, кивнула в ответ. Риан завел меня к себе за спину, и, повысив голос, произнес:

— У вас два варианта — вы убираете оберег и мы входим, либо я взламываю защитный контур.

Он произнес это так, что даже тот, кто никогда не слышал о лорде Риане Тьере, поверил бы сразу. Они тоже поверили. Дрожащая женская рука показалась за занавесью и оберег был снят.

Нашему взору открылся вход в лавку, красный коврик у двери.

— Убрать! — приказал магистр.

Средних лет женщина в белой рубахе и сером льняном сарафане наклонилась, убрала и ковер. Только тогда Риан вошел в лавку, я следом за ним. Лавка казалась самой обычной — стойка торговая, полки с тканью и уже расшитыми рубахами, две перепуганные торговки, одна юная совсем, вторая средних лет — явно мать и дочь, слишком уж похожим был взгляд голубых испуганных глаз, да носы курносые у обоих.

— Отчего ж утром впустили, а к полудню мне угрожать пришлось? — ледяным тоном спросил Риан.

Ответила мать:

— Так утром маменька была, она вас как в начале ряда заприметила, сама все обереги убрала, да все радовалась, что вы к нам зашли, а после строго-настрого пускать незнакомых не велела, да и ушла.

— Куда ушла? — последовал очередной вопрос.

— Не сказала…

Пауза, и магистр продолжил допрос:

— А почему так радовалась, что меня заманила?

И как-то совсем неожиданно раздался тихий, и тоже очень властный женский голос:

— Отблагодарить тебя хотела, темный лорд. Тебя и избранницу твою.

Меня мгновенно окутало странное, мерцающее пламя, так что обернувшаяся к выходу я ничего и не увидела, зато услышала:

— Зря оберегаешь, не причиню я вреда.

Темные лорды всегда отличались недоверчивостью, так что пламя усилилось.

— Спалить не боишься? — насмешливо вопросила женщина. — Чистокровная она у тебя.

— Знаю, — спокойно ответил магистр. — Только на тебе, волхвица, черная петля… И тот, кто за тобой следует очень опасен. Для чистокровных людей особенно.

В следующее мгновение пламя расширилось, и рядом со мной оказались те самые две насмерть перепуганные торговки, и одна в синее одетая седовласая женщина.

— Темных вам, — пробормотала я.

— И… и тебе, — ответила волхвица.

В следующее мгновение раздался жуткий вой. Торговка постарше побелела и свалилась бы в обморок, но мы с ее дочерью успели поддержать, а волхвица стремительным ударом наградила пощечиной, и женщина пришла в себя почти сразу. А потом мы просто стояли, переглядываясь и прислушиваясь. Но было тихо… очень-очень тихо, а еще мешал что-либо расслышать гул оберегающего нас пламени.

Некоторое время я стояла молча, а после не выдержала:

— Риан! — мой крик казалось утонул в реве огня.

Но магистр услышал, и раздалось его спокойное:

— Все хорошо, родная.

Меня эти слова почему-то не успокоили, магистр видимо понял, поэтому добавил:

— Он только для чистокровных людей опасен.

В следующее мгновение в обморок повалилась волхвица, мы с младшей торговкой уже привычно подхватили, а старшая радостно вернула должок в виде пощечины. Жаль волхвица в себя так быстро не пришла, и держать ее пришлось довольно долго, пока огонь не схлынул.

— Весело вам, — заметил подошедший Риан, отобрал волхвицу и отнес к лавке под окном. Уложив, приказал торговкам: — Воды принесите.

А я в этот момент смотрела на пол у двери… где жалкой горсткой пепла осталось какое-то мне неизвестное существо… но я смотрела не на пепел, а на черную руку с крюкообразными пальцами и черными же заточенными когтями…

• Предыдущая
• 49/55
• Следующая