Неподкупные - Колычев Владимир Григорьевич - Страница 19

• Предыдущая
• 19/58
• Следующая

– Пистолет почистить могли, – сказал Ревякин. – Сделали дело, почистили и обратно вернули… Ты слышишь меня? Пистолет у тебя сдернули, пока ты спал. Рычага из него застрелили. Рычага. Застрелили. Ты хоть понимаешь, что это такое?

– Понимаю, – подавленно кивнул Богдан.

– И что делать будем?

– Дашу надо искать.

– Как ты ее найдешь?

– Она в институтской общаге живет.

– Ты в этом уверен?

– Нет. Совсем не уверен… Вернее, уверен, что это не так…

– Вот и я так же думаю… Документы у этой стервы смотрел?

– Нет.

– Опять лопухнулся… Хотя, скорее всего, их у нее не было… Так, ты адрес своей квартирной хозяйки знаешь?

– Да.

– Ну, хоть какой-то от тебя толк. Поехали!

Глаза у Ревякина сощурились, ноздри раздулись – верный признак, что Илья взял след. Но приведет ли он их к Даше? Или к той девушке, которая назвалась этим именем…

Антонина Михайловна могла быть на работе, а где именно, Богдан не знал. Ничего, в кармане служебное удостоверение – можно будет опросить соседей, они скажут. Но это потеря времени, которое сейчас дороже золота. Хотя оно еще есть. Пока судмедэксперт изымет пулю, пока ее пробьют по учетам… Данные на табельный пистолет Богдана хранятся в специальной пулегильзотеке, но пока до этих сведений доберешься, пройдет не один день… Но все произойдет раньше, если вдруг закамский опер Гордеич воплотит свои подозрения в действие, а затем и в результат. Так что надо было торопиться.

Но искать женщину не пришлось. Дверь открылась, когда Богдан уже утратил надежду на быструю встречу со своей «хозяйкой».

– Что-то случилось? – увидев его, спросила сухопарая женщина в очках, которые очень четко подчеркивали ее интеллигентную сушность.

– А что-то должно было случиться? – пристально глядя на нее, спросил Ревякин.

– Не знаю… Нет, – смутилась «хозяйка».

– А может, все-таки должно?.. Это вопрос первый. Теперь вопрос второй. Кто жил в вашей квартире до Богдана?

– Кто жил в моей квартире?.. Ну, парень жил…

– Как звали его?

– Костя, – как-то не очень уверенно сказала Антонина Михайловна. И как будто для того, чтобы сгладить неловкость, повысила голос: – А что, собственно, происходит?

Ревякин последовал ее примеру.

– Точно Костя?.. Может, вы что-то путаете?

– Позвольте, что за тон! – возмутилась женщина.

– Извините, Антонина Михайловна, погорячился, – смягчился Илья. – Устали мы с Богданом, все ночь за опасным преступником гонялись…

– Да, я понимаю, вы работаете в органах милиции, но это не дает вам права…

– Это дает мне право найти ключ и возвратить его хозяйке, – в свою очередь перебил ее Ревякин. – Вот, пожалуйста, ваш экземпляр!

С этими словами он протянул женщине ключ от квартиры Богдана. Та потянулась за ним, но Ревякин ловко уронил ключ к себе в карман.

Он только что отругал Богдана за то, что тот оказался таким ротозеем перед лицом своей засланной гостьи. Мало того что пистолет позволил на время умыкнуть, так Даша еще и ключ от квартиры унесла. А ведь он должен был забрать этот ключ. Должен был, но не захотел обижать девушку.

Замок Богдан собирался сменить сегодня же, но это не оправдание.

– А почему вы думаете, что это ваш ключ? Кому вы его давали?

– Я? – растерялась женщина. – Никому я его не давала. Богдану давала…

– Да нет, все не так, – уличающе глянул на нее Ревякин. – Вы нас в квартиру пропустите? Или будем разговаривать на пороге?

– Почему я должна пускать вас в квартиру? – Антонина Михайловна встала, что называется, в позу. – У вас есть санкция?..

– А чего это вы о санкции заговорили?.. Ладно, будем разговаривать здесь. И громко. Пусть ваши соседи знают, в каком преступлении вы подозреваетесь.

– В преступлении?!

– В тяжком преступлении, – уточнил Илья. – Боюсь, что в самое ближайшее время вас придется задержать и отправить в камеру предварительного заключения.

– За что?

– За вранье, Антонина Михайловна. И за соучастие в тяжком преступлении…

Казалось бы, у Ревякина не было никаких оснований так разговаривать с женщиной. Нет у него доказательств, что Даша получила ключ от нее. И даже информация о жильце Косте подтвердилась… Но Илья пер напролом. Как и Богдан, он видел, что Антонина Михайловна темнит.

– Что вы такое говорите! – ужаснулась «хозяйка».

И, спохватившись, увлекла незваных гостей к себе на кухню. Трясущимися руками поставила на плиту чайник.

– Антонина Михайловна, вы Богдану человек не чужой, а он мой друг, поэтому давайте оставим повышенные тона, – с прицелом на будущее смягчил обстановку Ревякин. При этом он смотрел на женщину пристально, чуть ли не гипнотизирующим взглядом. – Давайте успокоимся и поговорим нормально… Дело в том, что мы опрашивали ваших соседей по Дзержинской улице, и никто про Костю ничего не знает. Потому что не жил там никакой Костя… Вы нас обманываете, Антонина Михайловна. Но мы на вас не обижаемся. Потому что вас банально запугали…

– Кто меня запугал? – дрожащим голосом спросила женщина.

– А вот это мы бы хотели узнать у вас.

– Но я ничего не знаю…

– Правильно, вы не знаете. Вы не знаете, что с помощью вашего ключа злоумышленники прокрались в квартиру к лейтенанту Городовому и похитили у него табельное оружие. Это хищение государственного имущества, Антонина Михайловна. От шести до пятнадцати лет с конфискацией имущества. А вас признают соучастником преступления, можете в этом не сомневаться. Это как минимум десять лет строгого режима. Вам это нужно?

– Но я дала ключ от своей квартиры, – содрогаясь от сильного волнения, растерянно проговорила женщина.

– По закону – да, квартира ваша. Но там жил сотрудник милиции. По закону вы не имели права передавать ключ от квартиры третьему лицу. А вы передали. И как итог, попадаете в разряд соучастников преступления…

– Но я не знала, что так будет!

– А что вы знали? Кто к вам пришел? О чем вы говорили?

– Да, приходили…

Женщина обессиленно опустилась на стул, уронила голову на грудь и свесила руки.

– Кто приходил? – наседал Ревякин.

– Двое пришли. Здоровенные такие, с мышцами. – Антонина Михайловна ощупала пальцами пространство над бицепсами своей правой руки, верней, над их отсутствием. – Сначала улыбались. А потом про дочку мою спросили. Сказали, что она в четвертой школе учится, в третьем классе, даже фамилию классного руководителя назвали. Сказали, если ключ от квартиры не отдам, Оленьку могут сильно побить. Ребята из пятого класса могут… И не только побить, сказали… А если я в милицию обращусь, Оленька вообще никогда домой не вернется. Они такие страшные были, что я испугалась…

– А про Костю зачем нам соврали? Эти страшные попросили?

– Да, сказали, что до Богдана у меня в квартире парень холостой жил. А я сказала, что у меня пара молодая жила. Его, кстати, Костя звали. Но им нужно было, чтобы этот Костя холостой был…

– Антонина Михайловна, вы должны были понять, что идет какая-то грязная игра, – с осуждением глянул на женщину Богдан. – Не надо было обращаться в милицию. Надо было всего лишь предупредить меня…

– Они сказали, что нельзя этого делать! – чуть не плача смотрела на него квартирная хозяйка. – Сказали, что следить за мной будут! И за Оленькой тоже…

– Где ваша дочка? – хмуро спросил Ревякин.

– В школе… Они сказали, что Оленька должна ходить в школу. Если она не пойдет в школу, значит, я что-то сделала не так… Поверьте, они такие страшные! И еще пистолет у них был… Настоящий пистолет. Я подумала, что из этого пистолета они могли убить Оленьку…

– С вами все ясно, Антонина Михайловна. Хорошо, что вы во всем сознались. Плохо, что поезд уже ушел. Игра сыграна, и гол в наших воротах. Но мы должны взять реванш, и вы нам в этом должны помочь…

– Как?

– Поедем с нами в отдел.

– Зачем?

– Надо составить фотороботы людей, которые к вам приходили.

• Предыдущая
• 19/58
• Следующая