Иллюстрированная библейская энциклопедия - Архимандрит Никифор - Страница 71

«Как меч твой жен лишал детей, так мать твоя пусть лишена будет сына!» (Шар. 15:33)

Голиаф (удаление, изгнание) – имя двух лиц, упоминаемых в I и II книгах Царств:

а) (I Цар. XVII, 4) – известный великан филистимлянин, уроженец Гефа. Ростом Голиаф был в вышину 6 локтей с пядью, кольчуга его весила 5000 сиклей, ратовище копья его походило на навой у ткача, в самом копье было 600 сиклей железа. Подробности единоборства Голиафа с Давидом, происходившего в долине дуба между Сокхофом и Азекой, описаны в I кн. Царств (гл. XVII). Последний псалом Псалтири (CLI), надписываемый у LXX to Dayid pros ton Goliaph, написан Давидом после поражения Голиафа. Меч Голиафа, сохраненный Давидом, хранился сначала в Номве, а потом перенесен им в Иерусалим;

б) (II Цар. XXI, 19) – другой великан Голиаф, тоже гефянин, о котором также говорится, что древко копья его походило на навой у ткача. Он был убит Елхонаном, сыном Ягаре-Оргима вифлеемского.

Головные уборы у евреев. Определить формы, какие имели головные уборы у евреев, очень трудно, ибо, с одной стороны, писатели священных книг не описывают этих уборов подробно, а с другой стороны, Иосиф Флавий и другие в своих описаниях дают головным уборам евреев различную форму. Несомненно, что обычай держать голову покрытой существовал у евреев с глубокой древности, основанием чего, конечно, могли служить климатические условия, именно вредное влияние вертикальных солнечных лучей на голову, могущих иметь следствием нередкое в жарких странах, опасное для жизни воспаление мозга и солнечный удар. Обнажение головы во время испытания водой ревнования (Чис. V, 18) и при поражении проказой (Лев. XIII, 45) указывает, что во времена Моисея обычай покрывать голову был, по-видимому, общим обычаем не только между женщинами, но и между мужчинами. Впоследствии головные повязки (увясла), употреблявшиеся по необходимости, начали служить для украшения головы людей достаточных, как мы видим из кн. Иова (XXIX, 14). То же делали цари (Ис. LXII, 3) и знатные женщины (Пс. III, 23). К праздничной одежде принадлежал венец, надевавшийся для украшения (Ис. LXI, 3), также при брачной церемонии (Ис. LXI, 10). Первосвященники обыкновенно носили на голове кидар или митру. Женщины носили покрывала, но их едва ли можно считать за головные уборы, хотя ими и покрывалась иногда голова. Изображение головных покрывал или вуалей ассириянок и египтянок с их украшениями доселе можно видеть на древнеассирийских памятниках. В настоящее время головной убор арабов очень прост, но у восточных женщин вообще он отличается особенной изысканностью и ценностью. Головные уборы мужчин различных классов в Египте, Сирии, Ассирии, Персии в наше время чрезвычайно разнообразны по своей форме и виду; они всецело зависят от положения, национальности или религии тех лиц, которые их носят. Один из современных писателей приводит в пояснение следующих слов св. ап. Петра: да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы, или нарядность в одежде (I Пет. III, 3) – доселе существующий обычай левантских женщин – плести свои волосы в косы и переплетать оные шнурками с нанизанными на них золотыми или серебряными монетами.

Голод (Быт. XII, 10). О голоде в Палестине и соседних с ней странах в Свящ. Писании упоминается неоднократно. Замечательнейшим был семилетний голод в Египте при Иосифе. Он отличался своей продолжительностью, суровостью и повсеместностью. Голод в Иудее часто являлся вследствие войн, осад и т. п. (IV Цар. VIII, 12), но иногда он составлял и естественное явление, как, напр., в тех случаях, когда Нил недостаточно разливался в Египте, или когда не было дождей в Иудее в обычные времена года – весной и осенью, или когда черви, саранча и другие насекомые пожирали всякую растительность и плоды. Голодные времена в Египте отличались иногда своею продолжительностью, по 7 лет и более, и своей суровостью. Бывали случаи, что ели внутренности животных и даже трупы людей. Голод в Самарии, кратко описанный в IV кн. Царств (VIII, 1, 2), также продолжался семь лет. Пр. Амос угрожает Израилю голодом более ужасным, чем голод, происходящий от недостатка обычной человеческой пищи, – гладом и жаждою слышания слов Господних (Ам. VIII, 11).

Потом выпустил от себя голубя… (Быт. 8:8)

Голубь (Быт. VIII, 9) – чистая птица по закону Моисееву, часто упоминаемая в Свящ. Писании. В диком состоянии голуби обыкновенно живут в ущельях скал, под кровом утесов (Песн. II, 14, Иер. XLVIII, 28); они отличаются чистотой, незлобием и не противятся своим врагам, поэтому-то Спаситель и заповедал Своим последователям: будьте мудры,, как змии, и просты, как голуби (Мф. X, 16). Замечательна также их привязанность друг к другу, так что, когда один из них улетает или умирает, другие оставшиеся на месте как бы оплакивают свою потерю жалобным воркованием. На это воркование голубей нередко указывается в книгах пророческих (Пс. XXXVIII, 14, Иез. VII, 16, Наум. II, 7). В Свящ. Писании немало также указаний на голубиную нежность, чистоту и любовь (Пс. LXXIV, 14, Песн. I, 15, II, 14, IV, 1, V, 2, VI, 9). Дух Святый сошел на Спасителя при крещении в виде голубином (Мф. III, 16, Мк. I, 10, Лк. III, 22, Ин. I, 32). Места Свящ. Писания, в которых говорится о голубиных глазах, должно понимать в том смысле, что их глаза особенно выражают кротость и нежность. Осия сравнивает робкого Ефрема с глупым голубем без сердца (VII, 11) и говорит, что когда иудеи будут возвращены в отечественную страну из Египта, то они встрепенутся из Египта, как птицы,, и из земли Ассирийской, как голуби (Ос. IX, 11). Давид в горести своей так восклицает к Богу: И я сказал: кто дал бы мне крылья, как у голубя? Я улетел бы и успокоился бы (Пс. LIV, 7). О прилете голубей в кн. Песн. Песн. говорится как об одном из признаков наступления весны: Вот зима уже прошла, голос горлицы слышен в стране нашей (II, 12). Уже в истории о потопе голубь является к Ною в ковчег радостным вестником того, что вода сошла с лица земли. Голубь возвратился к нему (Ною) в вечернее время… и вот свежий масличный лист во рту у него, говорится в кн. Быт. (VIII, 11). Голуби употреблялись для жертвоприношений. Авраам, удостоенный откровения Божия, принес в жертву Богу вместе с другими жертвенными животными также горлицу и молодого голубя (Быт. XV, 9). Когда рождалось дитя, то от матери требовалось, чтобы она в известное по рождении время приносила в жертву всесожжения однолетнего агнца и молодого голубя или горлицу. Если же она была не в состоянии принести агнца, то могла принести в жертву двух горлиц или двух молодых голубей (Лев. XII, 6, 8). Из сего мы можем заключать о бедности Пресв. Девы Марии, Матери Господа, – когда в сороковой день по Его Рождении она принесла в Иерусалимский храм двух птенцов голубиных, вместо агнца (Лк. II, 24). Для снабжения матерей жертвенными голубями в храме Иерусалимском сидели продавцы этих птиц, которых Господь изгнал из храма, сказавши: дома Отца Моего не делайте домом торговли (Ин. II, 14-16). Разведение голубей было одним из наиболее распространенных занятий иудеев (Пс. LX, 8), как это и доселе водится на Востоке. По свидетельству путешественников, их бывает иногда так много, и они летят такими массами к своим голубятням, что походят на густые облака и затемняют собою солнечные лучи. Слова Ис. LXVII (ст. 14): расположившись в уделах (своих), вы стали, как голубица, которой крылья покрыты серебром, а перья чистым золотом можно понимать так, что псалмопевец представляет здесь два противоположных состояния израильтян, к которым он с сими словами обращается в два различные периода их истории. В дни печали и бедствий они как бы были покрыты стыдом и поношением, но в дни своего благополучия и счастья будут походить на самую чистую и прекраснейшую из птиц, со снежной белизной ее крыльев и золотистым цветом шеи. В заключение сего нельзя не заметить, что писатель IV книги Царств (VI, 25), изображая бедствия голода во время осады Самарии Венададом, ц. сирийским, упоминает, что тогда четвертая часть каба голубиного помета продавалась по 5 сиклей серебра. Некоторые хотели разуметь здесь под голубиным пометом особый вид дикого гороха, растущий в обилии близ Самарии; но, очевидно, нет надобности отступать в сих словах от буквального смысла, когда всякому видно, в какой крайности находились тогда израильтяне (IV Цар. VI, 26 и пр.). Подобное бедствие, по свидетельству Флавия, было с иудеями во время осады Иерусалима ц. римским Титом. Тогда некоторые дошли до такой крайности, что, раскапывая сточные ямы и старый воловий навоз, собирали в них помет скотский, и на что прежде не могли смотреть без отвращения, то теперь употребляли в пищу. Дополнением к сказанному могут служить слова Рабсака, сказанные послам Езекии, что осажденные израильтяне в Самарии будут есть помет свой и пить мочу свою (Ис. XXXVI, 12, IV Цар. XVIII, 27).