Без пощады - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов" - Страница 24

• Предыдущая
• 24/60
• Следующая

— Что значит этот рисунок? — жадно спросил Нортис, подводя платформу поближе к кладовщику. — Этот рисунок — латинская «S» в перечеркнутом овале. Ведь здесь есть определенный смысл?

— Это не овал, а ноль, — хмыкнул Михаэль. — A «S» означает Сектор — если перевести с английского.

— Сектор ноль? — с недоумением спросил Нортис, подаваясь вперед. — Или нулевой сектор?

— И да и нет, — качнул головой старик. — Полное значение татуировки: «стремление к нулевому сектору», но чаще говорят «стремление к нулю». Понял?

— Нет, — чистосердечно признался калека.

— Слушай тогда, — вздохнул Михаэль и, обойдя стол, уселся на пластиковый стул. — Лет пятьдесят назад пополз по внешнему сектору слушок, что в самом центре города есть еще один сектор, не указанный ни на одной карте. Нулевой сектор. И в том секторе, мол, течет самая настоящая река, есть пляж с золотистым песком и даже растут настоящие растения. И не просто трава какая-нибудь, а самые настоящие деревья, привезенные с самой Земли! Ты можешь себе это представить, сынок?! — возбужденно сверкнул глазами старик, всплеснув руками. — Это же настоящий рай! Прямо как на древней планете, откуда мы все родом! Вот ты хоть раз в своей жизни видел настоящее живое дерево?! Не на вирт-экране, а вживую! Чтобы можно было потрогать, вдохнуть аромат листьев, сорвать с ветви сладкий плод — и не ту дешевую имитацию, что мы жрем каждый день, а самую настоящую органику! Никакой химии!

— Не доводилось, — признался Нортис. — Я только поддоны с пищевыми водорослями видел. Это тоже растения.

— А! — пренебрежительно махнул рукой Михаэль. — Это все ерунда. Разве могут какие-то вшивые водоросли сравниться с настоящим деревом? Да ни за что в жизни!

— Михаэль, но какое отношение эта история имеет к татуировке?

— В нулевой сектор могут попасть только избранные, — продолжил старик, словно не услышав вопроса Нортиса. — Только те, у которых денег больше, чем они могут потратить за всю свою жизнь. И в нулевом секторе они живут в маленьких уютных домах, что стоят среди деревьев, они купаются в чистейшей речной воде, дышат свежим воздухом…

— Какое отношение это имеет к тату? — вновь повторил свой вопрос калека, уже теряя терпение.

Михаэль осекся на полуслове и, глубоко вздохнув, пояснил:

— Это знак. Такие татуировки накалывают себе члены группировки в знак принадлежности к братству.

— Бандитской группировке? — прямо спросил Нортис. — Это банда?

— Да, — признался Михаэль. — Самая настоящая банда. И до того как сломать позвоночник, я был одним из них. Теперь доволен? Они называют себя «Нулями», в знак того, что когда-нибудь все попадут в нулевой сектор. В это райское местечко, где обнаженные девушки подают тебе коктейли на плетеных подносах, где плещутся ласковые теплые волны, где над зеленым лугом летают разноцветные бабочки…

— Я понял, понял, — прервал Нортис разошедшегося старика. — Группировка с названием «Нули», татуировка на руке означает «Стремление к нулевому сектору». Что они хотят, тоже понятно — захапать побольше денег, чтобы попасть в некое райское местечко, называемое «Нулевой сектор». И ты в это веришь?

— А? — старик вздрогнул и вырвался из сладостных грез. — Во что я верю, сынок? О чем ты?

— Михаэль, нет никакого нулевого сектора, — терпеливо пояснил калека. — Нет и никогда не было. Вам просто промывали мозги. Рассказывали сказки, перед тем как послать на воровство или грабеж. Вот и все.

— Не говори так! — вскинулся Михаэль. — Нулевой сектор существует! Я это знаю!

Нортис мог начать возражать или даже посмеяться над верящим в сказки стариком, но, взглянув в глаза Михаэля, он понял, что его не переубедить. Вместо этого он спросил:

— Как ты сломал позвоночник? Или это секрет?

— Да какой там секрет, — Михаэль горестно махнул рукой. — Я за этот «секрет» уже отмотал весь срок, что положено. Меня и еще троих человек послали на дело — добраться по вентиляционным коробам до склада с рабочими роботами и уничтожить их. Раскурочить к чертям. Вроде как хозяин этого добра отказался платить нашей банде за «крышу», и его решили наказать. Чтобы в следующий раз был посговорчивее. Кто же знал, что на складе активированный охранный дроид! Я едва спуститься успел… — старик прервался, заново переживая события прошлого.

— И он тебя тут же оприходовал, — догадался калека.

— Ага, — кивнул старик. — Лучше и не скажешь — как есть оприходовал. На всю оставшуюся жизнь. Как мне потом объяснили копы, дроид был запрограммирован не на убийство, а на обездвиживание. Вот он меня и обездвижил. Подельники мои как это дело увидели, то и слиняли сразу. А я там остался, — губы Михаэля задрожали, и он едва слышно добавил: — Я там до самого утра лежал, рукой шевельнуть боялся. А робот этот клятый вокруг меня все кружил, и кружил, и кружил… Пока хозяин не явился и полицию не вызвал…

— Понятно… — сочувственно протянул Нортис, одновременно лихорадочно занося в браском новую информацию — все, что удалось узнать о татуировке и ее значении. Хотя ценность новой информации была невелика. Тату оказалось дешевым знаком, который наносили всем подряд — в знак принадлежности к банде. Неимоверная тупость и готовый повод для ареста. Внешников вербовали в банду, кормили сказочками о райском саде в нулевом секторе, обещали безбедную жизнь, а затем выбрасывали, словно использованный дозер. И Михаэль яркий тому пример.

— Месяц я в больничке тюремной провалялся, — тем временем продолжал рассказывать старик. — Чтобы восстановить подвижность, пришлось продать несколько органов — селезенку и обе почки, с заменой на имплантаты. Потом тюремный срок. А как освободился, то оказалось, что никому я больше такой и не нужен — еле ходящий. Такие вот дела, сынок. Но хоть раз в жизни мне все же повезло — жив остался, да еще и работенку эту подыскал. Теперь я сыт и в тепле. А больше одинокому старику и не надо! Я всем доволен! — словно убеждая самого себя, почти выкрикнул Михаэль. — Всем доволен!

— У тебя и правда очень хорошая работа, — торопливо поддакнул Нортис. — Мне о таком месте даже и мечтать не приходится.

— Да, сынок. Мне и впрямь чуть больше свезло, чем тебе, — уже более спокойно произнес Михаэль и даже попытался расправить искривленные плечи, но не сильно в этом преуспел.

— Михаэль, взгляни вот на это фото, — калека вывел на экран браскома увеличенный фрагмент татуировки неизвестного насильника и повернул его к кладовщику.

Тот подслеповато прищурился и начал внимательно изучать фотографию. Спустя несколько томительно долгих минут он оторвался от экрана и уверенно сказал:

— Гизо Игольщик сделал. Точно его рук дело.

— А ты уверен? — осторожно спросил калека. — Не ошибаешься?

— Нет! — мотнул головой старик. — Я уже видел точно такие тату — Гизо их только за большие деньги набивает. У него вместо правой кисти татуировочная машинка стоит. Ею и набивает.

— Гизо Игольщик, — медленно повторил Нортис. — Понятно. Спасибо тебе, Михаэль. С меня причитается.

— Да не за что, сынок. Ничего ты мне не должен. Разве что пару туб с пивом — чтобы старика побаловать. А зачем ты спрашивал-то? Что тебе с того?

— Просто так, — безразлично пожал плечами Нортис. — Если узнаю что, то копам сообщу. Ведь убийц так и не нашли.

— Понятно, — кивнул Михаэль. — Но ведь столько лет уж прошло. Где теперь уж концы сыскать. Мой тебе совет, сынок — забудь ты это дело. Свою жизнь устраивай, а о прошлом не думай. Что было, то прошло.

— Спасибо тебе, Михаэль. Это и правда очень хороший совет, — согласился Нортис, удерживая на лице безразличное выражение. — Кстати, а что у нас там с АКДУ моей? Которая гусеничная.

— Ах да! — спохватился старик и, тяжело поднявшись со стула, засеменил в дальний угол склада. — Пошли. Будет тебе АКДУ. Что-нибудь да отберем из этой рухляди.

Операторская диспетчерской службы казалась пустой и безжизненной. Большая часть мониторов погашена. Помигивающий радар прилежно показывал пустое пространство. По главному вирт-экрану неспешно ползли строчки машинного кода — ИИ проводил рутинную проверку системы и периферии. По внутреннему распорядку, в Астероид-Сити была середина глубокой ночи, и большая часть населения спала глубоким сном. Единственный дежурный оператор рассчитывал на спокойную смену без происшествий и, изредка поглядывая на мониторы, гораздо больше времени уделял электронному журналу для мужчин, где на страницах красовались полуобнаженные красотки.

• Предыдущая
• 24/60
• Следующая