Посланник - Александрова Марина - Страница 22

• Предыдущая
• 22/49
• Следующая

Христина искоса посмотрела на Никиту.

— Придет сейчас Елена, — ответила она и приказала прислужнице позвать Елену.

У Никиты руки невольно задрожали. От воспоминаний о ее глазах, ее теле и голосе его бросило в жар. Ни кусочка не съел Никита за столом, чем, наверное, обидел стряпуху. А Христина ни слова не говорила, только вздыхала, глядя на беспокойного Никиту, и качала головой.

Вошла Елена. Поклонившись матушке, она поздоровалась с Никитой.

— Никита Антонович к тебе приехал, — осведомила Христина Елену.

Она только опустила глаза и стояла, не смея и взглянуть на Преонского. Он же не отрывал от нее глаз. Ему казалось, что стала она намного прекраснее после рождения сына. Стан ее приятно округлился, лицо стало спокойным, и ощущалось во всем ее виде, что она стала матерью.

«Ну почему не моего сына она родила?» — с тоской подумал Никита.

Когда она подошла, он встал как завороженный и наконец очнулся, когда мать-настоятельница предложила ему сесть:

— Садитесь, Никитушка и ты, Елена, с нами посиди, поговори с человеком. Он от крестного отца Никитушки нашего подарок привез.

Никита, оторвав наконец взгляд от Елены, достал свою походную сумку, которая немного поистрепалась, когда он чуть не потонул в Черном болоте.

— По дороге немного измаралась сума моя, но надеюсь, внутри все цело, — он с волнением передавал Елене подарки от Сашки. Сначала для Никиты — сына Елены, потом для нее самой и для Христины. Никита тоже подарил Христине отрезу красивого. Но одна мысль не давала ему покоя: откуда перстень их родовой оказался у Елены?

Немного поговорив с ними, игуменья удалилась на молебен, оставив их одних.

— Разговор у меня есть к тебе, — проговорил Никита, стараясь не выдать в голосе своем волнение.

— Слушаю вас, — ответила Елена, глядя в чистые и влюбленные глаза Никиты.

Он придвинулся к ней и, взяв ее руки в свои, заговорил:

— Сначала я бы хотел извиниться за долгую разлуку с тобой, — он начал целовать ее пальцы. Она пыталась вырваться, но он не выпускал ее из своих рук.

— Никита, милый, нас могут увидеть! Лучше уйдем отсюда! — она поднялась, а он уже стоял пред ней на коленях и шептал слова любви.

— А как же сынок твой? С кем оставишь-то мальца? Ведь надолго я тебя украду, — сказал, улыбнувшись, Никита.

Каким прекрасным казался в тот момент Елене Никита, а его забота о ее сыне разрушила последнюю преграду, отделявшую ее от любимого.

— С нянькой он, с Ефимией, — она отошла к окну и начала нервно теребить платочек. Никита подошел сзади и, обняв Елену, стал нежно целовать ее в шею. Он почувствовал, как ее тело отозвалось на его ласки. Прерывисто дыша, она обернулась к нему лицом и припала на плечо. Он целовал ее плечи, руки, волосы, пока она сама наконец не подставила ему свои уста.

Они целовались неистово, как будто в последний раз. Длинными и красивыми пальцами Елена нежно гладила волосы Никиты. Он крепко сжимал ее в своих объятиях.

— Милый мой! Как я по тебе скучала!

— Это просто сон, — проговорил Никита, — просто волшебный сон!

Они встретились только на закате солнца. Обстоятельства не разрешили им уединиться сразу. За крутым косогором стоял одинокий скит отшельника, давно отошедшего в мир иной. Вот там они и должны были встретиться. Никита, попрощавшись с Христиной, заверил ее, что сегодня же уезжает в Петербург, так как его гвардия скоро отправляется на юг. Панкрат проводил его мимо Черного болота, где они и попрощались. Выждав, пока кляча Панкрата скроется из виду, Никита галопом поскакал обратно в сторону скита, где было назначено свидание.

Елена же для виду тоже попрощалась с Никитой во дворе. Потом, сославшись на плохое самочувствие, ушла в свою келью, отдав сына на попечение няньки Ефимии.

— Ты забери его на ночь, а то заражу его, — попросила ее Елена. Елене и вправду немного нездоровилось. Она могла не беспокоиться за сына, он был в надежных руках.

Никто в монастыре не знал, что Елена и Никита должны встретиться.

Он нетерпеливо ждал Елену у заброшенного скита. Хождение взад-вперед только больше распаляло его желания и страсть. А еще он очень хотел узнать — откуда же у Елены его родовой перстень? Она, верно, не заметила его, пока Никита ее целовал и обнимал. Он улыбнулся про себя.

«Да и мне не до того было в тот момент. Чудо, а не женщина! Ей бы царицей, да на трон, а не в глухом лесу пропадать». Наконец он услышал шорох за спиной. Это была она.

Словно поднявшись высоко над землей, влюбленные забыли обо всем на свете. Уже под утро, когда солнце слегка осветило кроны деревьев близлежащего леса, они проснулись и мирно беседовали. Но тут неожиданно Никита вспомнил о кольце.

— Да, Елена, я ведь хотел кое-что узнать, — он стал гладить ее волосы.

— О чем, милый? — она лежала с закрытыми глазами.

— Елена, посмотри, откуда это у тебя?

Она с тревогой посмотрела сначала на него, а потом на кольцо, которое он представил перед ее глазами. Она села и грустно опустила глаза.

— Это предсмертный подарок мужа моего покойного, — ответила она печально.

— Елена, интерес мой неспроста, ведь это колечко-то наше. Родовое. И было на сохранении у сестры моей, и ты, надеюсь, понимаешь тревогу мою и интерес, — он сидел пред ней и внимательно наблюдал за ее лицом.

— Я все тебе расскажу, как оно оказалось у мужа моего. Сестрица твоя — судя по всему, это была именно она — заплутала в нашем лесу. Долго она бродила и чуть не забрела в Черное болото, но Степан встретил ее и проводил до имения вашего. Но нечем ей было расплатиться, вот она в залог и отдала колечко. Степан должен был оставить его у кузнеца нашего Пахома, а взамен сестрица твоя обещала откупные оставить. Но судьба — шутка злая, и Пахом в тот день скончался. А через день сгинул и Степан. Пред этим мне колечко отдал. Мне оно велико и красоты-то особой нет, вот я и подарила его Саше — крестному отцу сына моего, — она закончила свой рассказ и стала торопливо одеваться.

«Вот в чем загадка-то. И сбежала наверняка Ольга из-за козни. Ну что ж, милая, прощай». И не было в сердце его тоски и печали из-за разлуки с бывшей подругой, такой милой сердцу когда-то. Он повернулся к Елене и сказал:

— Я благодарен тебе за то, что сохранила перстень. Память это, от деда пришедшая, отцом и матерью даренная, — он печально посмотрел на кольцо. Елена отвернулась. Никита заметил, что глаза ее наполнились слезами.

— Ты отчего опечалилась? Или обидел я тебя чем, ласточка моя? — Никита забыл обо всем на свете. Его очень обеспокоила такая перемена в настроении Елены.

— Да нет, все хорошо, просто ты о родителях сказываешь, а про своих я и два слова сказать не могу. Матушка умерла, меня родивши, а вот папеньку… — Елена откинула волосы со лба и смотрела сквозь пелену тумана, застилавшую глаза, куда-то далеко-далеко.

— А что с отцом стало? — осторожно спросил Никита.

— Совсем маленькой была, когда сказали мне, что умер он на службе у государя, защищая Отечество. А совсем недавно я правду узнала о настоящей смерти батюшки моего, — Елена враз погрустнела и, откинув тяжелую вьющуюся прядь, повернулась к Никите и взглянула так, что у того сердце защемило от грусти, — такой несчастной и слабой показалась она ему.

— И что же узнала ты, что тебя так опечалило? — спросил Никита.

— А сказывали, что убили отца моего, и поклялась я отомстить убийце, а ежели нет его на земле, то отроков его со свету сживу! Благо знаю немного науку колдовскую, — она вдруг изменилась, была не похожа на ту Елену, которую он любил.

Никита почувствовал себя неуютно, но, справившись с собой, он все же спросил:

— И как же ты порчу-то наведешь, ежели имени его и не знаешь?

— А я знаю! — Елена вскочила на ноги. Никита все больше поражался той неприятной перемене, которая произошла в Елене. Он лежал и смотрел на ее красивое тело, перебирая сухие веточки усохшей вербы.

— Его имя я буду твердить в проклятиях, пока не окостенеет язык! — твердо заявила Елена. Никита и не сомневался в этом. — Его зовут… — она вдруг опустилась на колени подле Никиты и нежно промолвила: — А ты поможешь мне отыскать отпрысков этого диавола?

• Предыдущая
• 22/49
• Следующая