Все арестованы! - Черная Галина - Страница 61

— Брадзинский, загляните ко мне, — попросил шеф, заходя в кабинет и оставляя дверь приоткрытой.

Когда я прикрыл её за собой, он уже восседал в своём кресле, важный, как король-лев среди прайда.

— За все ваши волнения, сержант, и за ваш дедуктивный метод вы награждаетесь тремя днями отдыха! Только возьмите их, когда будет поменьше работы. Думаю, если ничего не случится, в начале следующего месяца.

— Спасибо, комиссар. — Я сдержанно поклонился и, больше ничего не сказав (пусть тоже хоть немного помучается), вышел.

В принципе я был доволен. Для полного счастья сейчас не хватало только одного. И едва я успел об этом подумать, как зазвонил телефон. Эльвира! Ну вот и оно, дождался, сама позвонила…

Пожалуй, я воспользуюсь тремя днями отдыха уже сегодня!

…Приближался день Люцифера Непьющего. Грустный семейный праздник, когда нельзя выпить ни капли пива, нельзя вообще продавать любой алкоголь, а его изготовление в домашних условиях строго наказывается. Положено пить сок, кофе, кокаиновую пепси и петь тихие семейные песенки о давних временах. Уличные гулянья не проводятся, походы в гости не поощряются, хотя бы один день в году все обязаны провести под собственной крышей в сентиментальной грусти и печали. Такое тоже нужно, обычаи на пустом месте не возникают…

У нас в стране почти все религиозные праздники посвящены Люциферу. В начале мая празднуется Люцифер Придержитель, потом Люцифер в Горе Скорбящим Постоянство, а день Люцифера Приблатнённого в середине лета отмечается так же, как День основания паризуанской полиции. Говорят, именно в те тёплые летние деньки тогдашнему мэру Парижска отдавило хвост проезжающей мимо графской каретой. Мэр безуспешно звал на помощь, но никто не откликнулся, а возница, обернувшись, еще и обхамил его, нахлёстывая лошадей. Тем же вечером в мэрии был торжественно подписан указ о задержании нарушителей порядка, регулировании правил дорожного движения и защите честных граждан от произвола властей любого уровня!

Именно эти функции и приняла на себя новорождённая паризуанская полиция. В фойе нашей академии до сих пор висит знаменитая картина, изображающая уважаемого чёрта в платье мэра, дующего на собственный хвост, и отъезжающую вдаль карету, которой прохожие бессильно грозили кулаками. Три волоска с того самого хвоста до сих пор хранятся как святые реликвии в кафедральном соборе Люцифера Приблатнённого. Лично я, как полицейский, скептически отношусь к их идентификации, но туристам такие вещи нравятся…

В участке на тот период было мало работы, поэтому Флевретти отпросился на долгий полдник. Он даже не пытался скрывать, что собирается использовать это время для встречи с очередной интернет-знакомой. Что ж, почему бы и нет? Всё равно особо делать нечего. Надеюсь только, что она не окажется, как в прошлый раз, толстым пожилым чёртом, пишущим из тюрьмы в Самсибаре, а потому, естественно, не явившимся на встречу. У капрала тогда был двухдневный стресс. Впрочем, он редко так надолго огорчается…

Жерар вообще ушел ещё до обеда. В участке оставались только мы с Чунгачмунком. Индеец явно начинал томиться от бездействия, поэтому я попросил его перебрать заявления, оставшиеся еще от Хмеллоуина. Это была огромная кипа бумаг, сваленная в мусорную корзину. Я сам давно хотел заняться ею, но всё время как-то руки не доходили. Индеец приступил к делу с терпеливой надеждой, что выкопает что-то стоящее. Но я в этом сомневался, попросив его разве что откладывать самые забавные жалобы для коллекции шефа.

Поэтому, когда раздался скрип двери, означавший приход посетителя, я понял, что заняться им придётся мне. Через две минуты шарканья по коридору в комнату вошла маленькая сухонькая старушка. Я приподнялся, приветствуя её:

— Сержант Брадзинский, чем могу помочь, мадам?

— Кому мадам, а кому не дам, — озорно подмигнула старушка, кокетливо покачала седым хвостом и продолжила: — Сынок, ты бы сразу позвал Жерарчика, дело у меня к нему.

— Комиссара Базиликуса сейчас нет на месте, но вы можете всё рассказать мне. Что у вас случилось? — спросил я, пододвигая ей стул.

— Да? А не слишком ли ты молод? — Она подумала, прежде чем сесть, но, видимо, решила, что выбора у неё особого нет, дело серьёзное, и опустилась на стул.

— У меня умерла кошка, сынок, и я подозреваю, что её смерть была насильственной.

— Понятно. Вы хотите, чтобы мы это расследовали.

— Да. Вы должны найти её убийц.

— Убийц? По-вашему, их было несколько? — Я достал бумагу, ручку и начал записывать.

— Они могли быть в сговоре.

— Расскажите, как её убили? Ножевые или огнестрельные раны, удушение, утопление, сожжение, погребение заживо?

К концу перечисления старушка схватилась за сердце.

— Нет, её просто отравили!

— А-а-а… — Я откинулся в кресле. — Может, она всего лишь съела что-то не то?

— Так я и знала, что вы не поверите. Но вы обязаны расследовать её смерть! Она была честной гражданкой, молодой, здоровой, привлекательной. Пройдите по вашей базе данных, хоть у кого спросите — мою Саманту ни разу не привлекали!

— Саманту? Странное имя для кошки.

— Тебя не спросили, — рассердилась старуха. — Я назвала её в честь моей любимой героини из сериала «Кекс в большом городе».

— О, тогда другое дело. — Изображая полное понимание, я постучал ручкой по бумаге. — Вы хотите, чтобы мы выехали на место преступления?

— Конечно. Я огородила его веточками.

— А где находится тело? Возможно, потребуется вскрытие.

— НИ-ЗА-ЧТО! Я не позволю вам надругаться над телом моей красавицы после её смерти.

Мысль о том, как я, выкопав труп, надругиваюсь над телом кошки, вызвала рвотный позыв. Неужели у меня сегодня такое выражение лица, что бедная женщина сочла меня способным на подобное извращение? Хорошо хоть Эльвира так не считает. Или у неё плохое зрение.

— Ты о чём-то задумался, сынок? — Голос старушки вернул меня к действительности.

— Да. То есть нет. Пожалуй, мне стоит посоветоваться с комиссаром, — неуверенно протянул я.

Вообще-то, по нашему законодательству, кошки такие же члены общества, как и все остальные. Просто они не платят налогов. Однако из этого не следует, что полиция не обязана расследовать их смерть, если она была криминальной. Но в реальности никто этим не занимается, кошки слишком независимы и сами решают свои вопросы, они живут диаспорами или поодиночке, и мы в их дела не вмешиваемся, пока они не нарушают законов. А кошки нарушают их постоянно…

— О чём посоветоваться? Я так и знала, что тебе это не по зубам, сынок. Мне нужен Жерарчик, и я отсюда никуда не уйду, пока он не придёт.

— Но он сегодня не вернётся. У него срочные дела вне участка. Может быть, вам заглянуть к нему домой? Мы можем дать вам адрес.

— Блестящая Бляха, а я могу помочь уважаемой скво? — подал голос доселе вежливо молчавший вождь. — В наших лесах я лучше всех читаю следы и разбираюсь в повадках животных.

К моему изумлению, старушка подумала, пожевала нижнюю губу и неожиданно согласилась. После истории с Чистенькой Вдовушкой Чмунк действительно стал очень популярен среди женской части населения Мокрых Псов.

— Хорошо, осмотри место преступления и по возможности тело кошки. Буду ждать твоего возвращения и доклада. А я пока заведу новое дело. Ваше полное имя, фамилия и адрес, мадам?

Та просияла. Безвременно умершая кошка, кроме всего прочего, оказалась её официальной компаньонкой, и старушка наследовала её имущество — два коврика, корзинку, где она спала, и почти новый домик-этажерку со столбиком-когтеточкой. Конечно, для полиции наследник первый подозреваемый, даже если он приходит с заявлением об убийстве наследодателя, но я подумал, что, пожалуй, не в этом случае. Особенно меня смутила когтеточка. Столбик, обёрнутый войлоком. Уж если по крайней мере и свершилось убийство, то уж точно не ради обладания этим предметом мебели…