Земля войны - Латынина Юлия Леонидовна - Страница 30
- Предыдущая
- 30/123
- Следующая
Однако президент Асланов так и не смог оправиться от последствий мятежа. Спустя месяц у него случился инфаркт, после операции он подхватил пневмонию, а в декабре, прямо на торжественном мероприятии, посвященном чествованию аварских спортсменов-олимпийцев, президент зашатался и рухнул на руки своего сына Гамзата.
Подоспевшие медики констатировали обширный инсульт. Президента перевезли в Москву, а после – в Швейцарию. На всю информацию о его самочувствии был наложен строжайший запрет, а на кресло президента республики объявлен негласный конкурс.
К тому же всем в республике было ясно, что Асланов уже заплатил деньги за то, чтобы его не сняли. А стало быть, Кремлю он больше не нужен.
Кандидатов на пост президента республики было четверо.
Первого кандидата звали Расул Алхоев. Ему было пятьдесят семь лет, он имел чин генерал-майора ФСБ и последние сорок два года он ни разу не был в республике. Дело было в том, что его отец работал на Крайнем Севере и дважды сидел за изнасилование. Освободившись, отец вернулся в родное село и женился. Никто не знал о его прошлом, но как-то погожим осенним утром отец Расула зазвал к себе домой восьмилетнюю соседскую девочку; через два дня поисков встревоженные сельчане нашли ее закопанную в огороде отца Расула. После этого сельчане заперли отца Расула в доме, а дом подожгли.
Мать Расула бежала из села вместе с малыми детьми, и Расул вырос с чувством ненависти к темным горцам, без суда и без следствия убившим отца.
Расул Алхоев считался идеальной кандидатурой определенной частью Кремля: он был человеком, чужим в республике. О том, какое впечатление произведет на ее жителей назначение президентом сына казненного народом насильника, никто в Кремле даже не задумывался. С точки зрения этой партии, у Расула Алхоева был единственный недостаток: он не мог заплатить за свою должность.
Второму кандидату было сорок лет, и звали его Резван.
Это был вполне милый парень, бывший боксер, с добродушным нравом и почти полностью отбитыми мозгами. Резван частенько пускал в ход свои кулаки, а там, где кулаков было мало – пистолет. Причина, по которой он попал в кандидаты, состояла в следующем. Лет пятнадцать назад Резван приехал в Питер на день рождения к приятелю и в два часа ночи вышел погулять на Невский. На Невском он заметил две разбитых машины и пятерых бандитов, пристававших к очкарику из «Жигулей». Движимый естественным чувством справедливости, Резван взял сторону очкарика, а когда бандиты вытащили стволы, Резван оказался быстрей.
Спустя пятнадцать лет очкарик стал одним из доверенных лиц президента России, и ему захотелось сделать что-то хорошее для Резвана. Обычно, когда очкарик делал кому-то хорошее, он брал за это деньги, но Резвану что-то хорошее он был готов сделать просто так.
Третий кандидат был членом Совета Федерации, хозяином итальянского футбольного клуба и счастливым обладателем уникальной коллекции боевых самолетов времен второй мировой войны. Размеры его состояния, будь они известны, позволяли бы ему претендовать на место в первой сотне мирового «Форбса». Выходец из глухого горного района, в девятнадцать лет поступивший в институт им. Губкина, он счастливо сочетал в своем бизнесе первоклассные мозги с некоторыми национальными традициями, верность которым завещал ему умирающий отец вместе с фамильной саблей.
Кандидат этот попал в шорт-лист по единственной причине: полагали, что он заплатит хоть миллиард долларов, чтобы не быть назначенным в президенты родной республики, – а кто и когда в России отказывался от миллиарда долларов?
Четвертым кандидатом считался мэр города Бештоя Заур Кемиров.
Арзо Хаджиев, командир спецбатальона «Юг», имел большой бизнес в республике. Точнее, собственно бизнеса Арзо не имел, – он был совершенно лишен деловой сметки и, в отличие от многих людей с авантюрным складом ума, не стеснялся себе в этом признаться. Арзо ни разу в жизни не принял делового решения, не вник в сделку, и даже не являлся юридическим собственником в каком бы то ни было предприятии. Он просто приходил и говорил: «плати мне столько-то», и он обычно не очень заботился, была ли назначенная им цена разорительна для фирмы или, наоборот, представляла совершенно мизерный процент по сравнению с тем ломтем, который пришлось бы отдать другому, более въедливому дольщику.
После прошлогоднего мятежа доходы Арзо заметно выросли, и они были б еще больше, не проваляйся Арзо в госпитале два месяца с развороченным лицом. Те м не менее Арзо унаследовал много чего из имущества мятежников, и более того – он оттяпал долю в акционерном общества «Аварспирт», которое раньше являлось заповедными угодьями сына президента республики Гамзата Асланова.
Гамзат, разумеется, не простил унижения, и ждал только момента, чтобы вернуть свое. Когда в республику приехал Федор Комиссаров, Гамзат решил, что такой момент настал. Ясным зимним утром, когда они сидели на застекленной веранде клуба, после двухчасовой игры в гольф на холодном, с подвядшей травой поле, между двумя кружками янтарного желтого пива Гамзат протянул Комиссарову толстую папку и просительно произнес:
– Федор Александрович, у нас тут есть такая деликатная проблема. С тех пор, как Арзо Хаджиев получил Наркентский водочный завод, он черт знает что там делает.
– Что, продает водку без акциза? – спросил Комиссаров.
– Если бы он только продавал ее без акциза! – вздохнул Гамзат, – но он сговорился с нашим начальником налоговой инспекции, и они изымают контрафактную водку у других производителей. А потом они клеят на нее этикетку и продают как свою.
К тому же вы сами понимаете, мы мусульманская республика. Это вызывает политические проблемы: что республику спаивает чеченец.
И допил свое пиво.
Комиссаров пролистал папку и убедился, что она содержит большое количество убедительных документов. Кроме этого, за накладными в папке лежали двести тысяч долларов. Они были аккуратно спрессованы пачками по десять тысяч, которые входили друг в друга, как кафель в ванной, но все равно занимали куда больше места, чем документы.
– Здесь все бумаги? – спросил Комиссаров.
– В общем-то все, – сказал Гамзат.
– Как же все, если здесь только половина? – спросил Комиссаров. – Хаджиев – серьезный пассажир. Я не могу браться за него, если в бумагах что-то не хватает.
Гамзат посмотрел папку, вздохнул и сказал:
– Я и сам теперь вижу, что здесь только половина. Завтра же пришлю недостающие документы.
Назавтра он передал Комиссарову еще двести тысяч долларов.
Вот прошло три дня, и Арзо Хаджиеву позвонили с водочного завода. Арзо со своими людьми приехал на завод и застал в кабинете директора троих русских следователей. Они разложили на полу целую кучу бумаг и ползали по ним, как шелкопряд по тутовым листям.
Арзо подошел к окну, зачем-то перегнулся через подоконник, потом оборотился к проверяющим и спросил:
– Кто тут главный?
– Я, – ответил один из следователей, поднимаясь. Он был почти на голову выше Арзо и килограмм на сорок пышнее. Его белое тело вылезало из дорогого пиджака, как тесто из квашни. Он с достоинством одернул галстук и приготовился к долгой полемике.
Единственной рукой Арзо ухватил следователя за галстук, уперся ему ногой в живот и резко дернул вперед, заваливаясь на спину. Следователь мелькнул в воздухе и улетел в окно, высадив спиной хлипкую раму.
Арзо мягко перекатился через голову и вскочил, как кукла-неваляшка. Коллеги следователя ахнули и бросились к окну. Выяснилось, что Арзо немножко не рассчитал. Кабинет директора располагался на втором этаже, окна его выходили на хозяйственный двор, и все пространство двора между окнами и стеной завода было забито штабелями пустых деревянных ящиков. Арзо рассчитывал, что ящики сыграют роль матов и самортизируют падение москвича. Та к оно и произошло, но Арзо швырнул следователя с такой силой, что тот пролетел аж до самой стены, увенчанной колючей пружиной проволоки. Та м он зацепился ногами за проволоку и повис, головой въехав в ящики; пирамида ящиков закачалась и обрушилась, а следователь остался на заборе вверх ногами. Пиджак его свесился полами вниз, обнажив поросший рыжими волосками полный живот, а брюки, наоборот, уехали вверх, и под брюками обнаружились длинные застиранные трусы в сизых цветочках.
- Предыдущая
- 30/123
- Следующая
