На краю архипелага - Каменистый Артем - Страница 67

• Предыдущая
• 67/80
• Следующая

– Может, ночи дождемся? – неуверенно предложил трусоватый Ботан. – Нас легко разглядеть со стороны острова.

Кирпич красноречиво указал на небо, а Макс пояснил его жест:

– Тучи не расходятся, да и дождик то польет, то перестанет. Представляешь, какая темень будет после заката? Толку нам от оружия, раз стрелять можно будет лишь в упор! Если идти туда, то только по свету.

– Но нас со стороны острова издали будет видно. Мы здесь как на ладони. И дальше тоже скал приличных нет.

– И что ты предлагаешь? Может, это и есть острова Люца.

– Ты говорил, что их три должно быть, а здесь только один.

– Да за ним все десять могут оказаться, если вытянуты цепочкой. Как с одного направления это определишь?

Кирпич, вглядываясь в даль, заметил:

– Берег там вроде лысый, как папина голова. Очень похож на тот, что у Большого. Спрятаться возле воды негде. Можно пройтись рядом, взгляд кинуть. Если там есть люди, на песке следы должны остаться. Глядишь, и встретим кого, отбившегося от толпы, а там и расспросим вежливо. Или как получится… Доводилось слышать, как в таких вот глухих углах всякое заводится…

– О чем это ты? – еще больше насторожился Ботан.

– Ну скучно здесь жить человеку, а душе хочется прекрасного. Людоедством народ балуется, извращениями разными. Как-то раз моих ребят послали проверить такой же островок, близко к краю. Вот это получился случай так случай – в жизни подобного паскудства больше не видал. Началось все с того, что жалобы от тех, кто поблизости чалился, поступать начали. Вы, может, думаете, что у готов все только кровью и мясом человеческим питаются, постных дней не соблюдая, но я вам скажу, что порядок там все же поддерживают, хоть какой-то. Вот и пришлось нам в тот раз поработать. Секта там оказалась, самая настоящая. Религию придумали. Я не скажу, во что верили, и вообще не сильно разбирался – больше стрелял да резал, но ребята тамошние были жутью еще той. Жертвы акулам приносили, там, в расселине, целая стая прикормленная ошивалась. Из осьминога ядовитого чумовую дурь готовили и кормили ею своих бойцов. Они после нее вообще боли не чувствовали. Правда, говорят, что и на этом свете долго не протянешь, если такими колесами закатываешься. Я в одного шесть пуль всадил, пока упокоил, а другой братишку нашего наповал отоварил дубиной, хотя сам был насквозь копьем проткнут. Ну чисто диксы, даже еще хуже. Воют какую-то ересь неправославную, на губах пена, глаза навыкате. Как вспомню, так вздрагиваю. Жрец их главный всех девок новеньких встречал, опробованием занимался, так сказать, а потом уже выбирал, кому с кем жить. Даже на Большой экспедиции организовывали – за травой в основном. Круто жили. Их там человек двести собралось. Детей вообще не было – все, кто младше пятнадцати к ним попадал, сразу на кухню уходил, причем не кушать, а наоборот. Такие вот дела случаются на окраинах.

Ботан совсем невеселым стал – видимо, представил, как из кустов за ними сейчас наблюдают двести пар плотоядных глаз. Да и другим не по себе стало. Мало ли…

Гнетущее впечатление после рассказа Кирпича слегка сгладила Динка:

– Та девушка, в могиле. Это ведь рядом было. Живи здесь людоеды – зачем хоронить тело?

– Тоже верно, – признал Кирпич. – Так что решать будем, командир?

– Идем к берегу, а там посмотрим.

– Хорошая идея и, главное, несложная. Патрон в ствол загоню. Пару раз мне это шкуру спасало.

На подходе к острову столкнулись с непонятным явлением – Макс подобного еще ни разу не наблюдал. Вода в расселине по какой-то неизвестной причине вздымалась через одинаковые промежутки времени, заливая низкие берега. Происходило это неравномерно, не по всей протяженности, а как будто горб издали накатывался. Со стороны казалось, что в глубине быстро проплывает исполинских размеров существо, но это, конечно, невозможно – не будут чудовища сновать в одном направлении через строго выверенное расстояние, да еще и со скоростью одинаковой.

Чем ближе подходили к суше, тем заметнее проявлялось это явление. Легкие лодочки начало ощутимо вздымать, чтобы потом опустить. Списать это на ветер, нагнавший исполинские волны в протоке, не получалось – дул он сбоку и был едва заметен. Даже ряби толком поднять не мог.

Ботан, подтверждая свою репутацию неглупого человека, первым высказал правильное предположение:

– К океану подходим. Говорят, там всегда волнение такое. Отголоски в расселину заходят.

Макс, как ни вглядывался, понять, что там, впереди, не мог. Издали вроде сплошная вода, но такое и на мелководьях часто бывает. Разве что цвет у моря там какой-то необычный – насыщенная синева, без грязных клякс коралловых мелей. Жаль, что бинокля нет: зажали оптику для столь несерьезной экспедиции.

Лишь когда на берегу стало возможно каждый пальмовый листик разглядеть, стало очевидно – дальше действительно начинается океан. С противоположной стороны острова доносился рокот настоящего прибоя, а не как обычно бывает – несерьезные шлепки суетливых волн. Исполинские валы, разогнавшись на безоглядном просторе, в пенном бешенстве перебирались через полосу рифов, чтобы на остатках силы выкатиться на широкий пляж. Отголоски этого ощущались даже здесь, на спокойной стороне суши.

Расселина напоследок выкинула последний фортель – опять раздвоилась. Но было понятно, что никуда дальше оба рукава не идут. Здесь конец этой казавшейся бесконечной дороги через архипелаг – если хочешь продолжать движение, следует позаботиться о настоящем корабле.

Вот и конец плоского мирка, ставшего тюрьмой для тысяч неудачников.

Под берегом швырять начало немилосердно. Волны, хоть и растерявшие силу на рифах и после обхода острова, все равно оставались немаленькими. Лодки то подкидывало вверх, то бросало в бурлящую пучину откатывающегося вала. О том, чтобы в такой обстановке спокойно рассматривать следы на песке, не могло быть и речи. Не сговариваясь, рванули к пляжу.

На последних метрах пришлось прыгать в воду – весла в пенящемся хаосе полосы прибоя стали бесполезными. Легкие лодки вытащили на сушу вручную, оттянули на несколько метров, присели перевести дух. Заросли, издали казавшиеся сплошными и очень густыми, вблизи оказались редкой порослью невзрачных кустов, негусто растущих в удалении от прибрежной полосы, неравномерно поросшей кокосовыми пальмами. В нескольких шагах на песке лежал проросший орех, выпустивший вверх раздвоенный зеленый побег, чуть дальше виднелся еще один. Похоже, эти плоды здесь часто выбрасывает – океан оказался щедрее, чем коралловое море.

Или просто здесь диксов нет, с их привычкой собирать урожай подчистую.

Окажись остров чуть поменьше, он бы насквозь с любого направления просматривался. Скудная песчаная почва, растительность такая же. Противоположный берег вообще почти голый. Наверное, из-за ураганов – здесь ничто не мешает им резвиться во всю мощь. Можно представить, какие валы сюда приходят в бурю и куда достают. Вряд ли даже в самом широком месте здесь больше метров шестисот – семисот.

Кирпич указал на песок:

– Ямки подозрительные. Такие остаются от следов, когда их ветер еще не до конца занес.

Чьих следов – можно не переспрашивать. Самая крупная дичь на таких островах – ящерицы. Ну еще морских птиц можно туда же записать и редких черепах. Но человеку они в этом вопросе не конкуренты – тот практически местный монополист, если требуется что-то вытоптать.

– Остров маленький, быстро обыщем, – принял решение Макс.

– С лодками не будем никого оставлять?

– Нет. Будем ходить так, чтобы держать в поле зрения этот пляж, но разделяться не станем.

– Угу. Верно мыслишь. Давай только так – мы с тобой идем первыми. Я справа, ты слева, и поглядываем в свои стороны. Ну и вперед, само собой.

– Хорошо.

Шалаш заметили приблизительно на второй минуте поисков. Слишком мал остров и беден растительностью, чтобы даже самое незначительное сооружение могло долго прятаться от настороженных глаз. Макс, завидев среди кустов неказистое строение, тут же вспомнил, что пару недель назад точно так же подкрадывался к похожему, только было это на вершине южного холма. Там он нашел Романа – ценное приобретение, а что обнаружит здесь?

• Предыдущая
• 67/80
• Следующая