Быть воином - Злотников Роман Валерьевич - Страница 10

• Предыдущая
• 10/63
• Следующая

Когда за персоналом, поспешно покинувшим роскошный двухкомнатный сьют, расположенный на девятой, самой фешенебельной палубе шикарного круизного лайнера компании «Санлайт декстормикс», с легким шипением закрылась сверкающая лаком переборка, отделанная настоящим деревом. Пэрис оторвал горлышко от воспаленных губ и бросил взгляд на бутылку. Ее содержимое уменьшилось на треть. «Стикс негро» был дорогущим крепким ликером и, как правило, использовался как основа для изысканных коктейлей. Но он оказался первой бутылкой достаточной крепости, которая попалась Пэрису под руку, и потому пошел в дело как банальный бурбон…

Пэрис Сочак IV принадлежал к одному из самых богатых и знаменитых аристократических семейств Соединенных государств. Об этом не особенно говорилось вслух, поскольку Соединенные государства позиционировали себя в Галактике как демократическая держава и общество равных возможностей, но все, кто хоть немного разбирался в столь тонком и деликатном деле, как власть, знали, что на самом деле правят всегда очень немногие. Те, за кем стоят деньги, владения и… вековые традиции. И не так уж важно, имеет ли правящий род официальный титул, либо в этом месте и в это время официальное титулование считается неприличным. Этот набор для тех, кто властвует, остается неизменным. Во всяком случае, для большей их части. Хотя, естественно, кооптация талантливых выходцев из низов вполне возможна, а наиболее умными кланами даже поощряется. Но Пэрис принадлежал к наследникам по прямой линии. И потому с самого детства имел все то, что положено иметь ребенку из аристократической семьи – собственные апартаменты, штат прислуги и… абсолютное равнодушие родителей.

Участие матери в жизни мальчика ограничилось тем, что она произвела его на свет. Выкармливала его кормилица, затем плавно перешедшая в разряд няни. Когда Пэрису исполнилось пять лет, ему наняли гувернантку. Это была молодая девица с весьма интересными формами, которые соблазнительно распирали строгие костюмы, предписанные ей для ношения. Впрочем, в пять лет Пэриса еще не очень волновали подобные картины. Он просто тихо ненавидел ее за то, что она мучила его уроками, а также тем, что запрещала есть конфеты, которые открыто лежали в корзинке на столике в малой гостиной, но они почему-то все время исчезали из этой корзинки. И мать выговаривала ему за это, когда няня приводила его к ней, чтобы он поцеловал ее перед сном.

Однажды, когда занятий не было, потому что в усадьбу приехал портной снимать мерку для сезонного обновления одежды, Пэрис, с которого уже сняли мерку (сначала портной обслуживал отца, затем Пэриса, а к матери приезжал другой, которого почему-то называли смешным словом кутюрье), вбежал в малую гостиную и застал там свою гувернантку, торопливо запихивающую в рот конфету. А рядом с корзинкой валялось пять смятых конфетных фантиков.

Мать в этот день была в отъезде, наносила визиты, а отец отчего-то оказался дома. Возможно, он специально так спланировал день из-за портного, что, впрочем, вовсе не освободило его от работы. Пэрис ворвался к нему в кабинет с криком:

– Это она! Это она! Она ест конфеты!!!

Отец раздраженно оторвал взгляд от голомонитора, над которым возбужденно скакало несколько диаграмм, и… на мгновение замер, увидев мчавшуюся вслед за Пэрисом, но, в отличие от него, остановившуюся в дверях гувернантку. Он окинул взглядом ее раскрасневшееся личико, крайне соблазнительную фигурку, взволнованно вздымавшуюся грудь и… улыбнулся.

– Хорошо, но… давай не будем выдавать маме мисс…

– Мисс Лисия, – скромно потупив глазки, проворковала гувернантка.

– Мисс Лисию, – повторил отец и, потрепав сына по волосам, подмигнул ему. Пусть это будет только наш, чисто мужской секрет.

Ради их с отцом чисто мужского секрета Пэрис был готов на многое. Он и так видел отца не слишком часто. Тот все время пропадал то на работе, то на «важных для бизнеса» встречах, то в поездках. А по выходным они с матерью либо были на приемах, либо наносили визиты, либо летали «в оперу» или «на премьеры». Что это такое, Пэрис пока не знал, но они ему заранее не нравились.

– Да-а, – уже сдаваясь, пробормотал он, – а меня все время за конфеты ругают.

– Не беспокойся, – все так же улыбаясь, пообещал отец, – я об этом позабочусь.

Как много позже понял Пэрис, эта улыбка предназначалась отнюдь не ему. Но тогда он воспринял ее иначе и растаял.

– Хорошо, папа.

– Вот и молодец… Мисс Лисия, возьмите мальчика и… как я предполагаю, у вас сейчас какие-то занятия?

– Да, сэр, – снова проворковала гувернантка и, опустив глаза, мелкими шажочками подошла к Пэрису и протянула ему руку. И отец вложил руку Пэриса в ее пальцы…

Где-то через неделю отец приехал домой гораздо раньше, чем собирался. Мать еще находилась в городе, у нее в этот вечер было заседание «Общества вспомоществования обездоленным детям», активной участницей которого она была. Пэрис играл у себя на третьем этаже. Вчера ему доставили новый конструктор, созданный по мотивам анимэ-сериала «Могучие ежики из короны Талбогана». Если точнее, по его третьему сезону. Тому самому, где ежики сражаются с армией страшных касаток, мчащихся между звездами на прирученных диких кометах и мечтающих подчинить себе всю вселенную. И тут ему захотелось есть. Поскольку матери не было дома, существовала вероятность, что, если он спустится на кухню, няня может побаловать его бутербродом с джемом (при матери о таком и думать было нельзя). Поэтому Пэрис оставил свой конструктор и как был, в мягких комнатных тапочках, побежал к лестнице.

Когда он спустился до второго этажа, его внимание привлекли странные звуки. Они доносились из кабинета отца. Пэрис замер, прислушиваясь, а затем на цыпочках двинулся в ту сторону.

Дверь кабинета оказалась приоткрытой. И из этой щели как раз и доносилось странное, ритмичное постанывание, покрываемое время от времени глухим, утробным рычанием. Пэрис осторожно заглянул в щель и увидел мисс Лисию. Она… лежала грудью на столе, стискивая пальцами его выступающие, рельефные края. Юбка ее строгого костюма была задрана до талии, а трусики спущены до туфелек. Позади нее находился отец, тоже со спущенными штанами, и ритмично бил низом живота по ее голой попе (во всяком случае, Пэрису в тот момент и под тем углом зрения показалось, что дело обстоит именно так). От этих ударов гувернантка вздрагивала всем телом и слегка постанывала. Некоторое время Пэрис недоуменно наблюдал за этой картиной, и тут вдруг отец, стиснул руками бедра мисс Лиси и несколько раз ударил ей по попе гораздо сильнее, чем прежде, а затем замер и глухо застонал. Гувернантка выгнулась всем телом и тихонько завизжала. Это было настолько странное поведение для двух взрослых строгих людей, что Пэрис испуганно отпрянул и помчался в свою комнату, напрочь забыв о бутерброде с джемом…

Спустя пару месяцев Пэрис проснулся ночью от странных звуков. Некоторое время он лежал, прислушиваясь, а затем понял, что они доносятся со стороны приоткрытой двери его комнаты. Он встал и подошел к двери, намереваясь ее прикрыть, и… замер, услышав голос матери, но не обычный – ровный и спокойный, как у настоящей леди, а нервный и визгливый.

– …Я еще закрывала глаза, что ты трахаешь шлюх в своем кабинете в офисе, но у меня дома?! Это переходит всякие границы!!

– Не смей на меня орать! – послышался в ответ злобный крик отца. – Это не твой дом, а дом моих предков, и ты…

– Да где бы был этот дом и все твои долбанные предки, если бы не деньги моего отца?! – перебил его визгливый голос матери. – Давно бы пошел с молотка, а ты сам, вместе со своим придурочным папашкой – побирались бы по помойкам…

Пэрис съежился и, зажмурив глаза, торопливо захлопнул дверь. А затем бросился в свою постель и свернулся в комочек, натянув на голову одеяло, чтобы как можно надежнее спрятаться от мира, в котором творятся такие ужасные вещи…

На следующее утро занятий у него не было. И вообще мисс Лисии нигде не оказалось.

• Предыдущая
• 10/63
• Следующая