Люди крыш. Пройти по краю - Романова Любовь Валерьевна - Страница 9

• Предыдущая
• 9/66
• Следующая

Сначала голоса звучали совсем тихо. Будто слушаешь через две меховые шапки. Потом начали набирать силу. Спустя полминуты Жене казалось, что она стоит между нервной Собакой Павлова, сердитой Голубец и сладкой, словно отравленное вино, Мартой.

— Я уверена, вы не хуже меня знаете, что творится у вас в классе! Педагог с таким опытом просто не может этого не знать, — в голосе Марты нарастал металл. — Смотрели фильм «Чучело»? Тогда посмотрите еще раз — станет понятно, каково приходится моей племяннице!

— Марта Сергеевна, вы уходите от темы! — загудела Голубец. — Она испортила нам всю сантехнику! А это — финансовая нагрузка для школьного бюджета!

— Уважаемая Зинаида Геннадиевна! Я-то как раз в теме. Ну-ка вспомните, кто принес вам упаковку от дрожжей? А кто сказал, что во всем виновата Женя? Вы давно работаете — должны хорошо разбираться в детях.

— Я не понимаю, на что вы намекаете!

— Неужели? Придется говорить иначе. Антонина Леонтьевна, вас номинировали на звание «Учитель года»? А если в комиссии обнаружат, что вы купили свой диплом в подземном переходе?

— Что? Как вы узнали? — ахнула Собака Павлова.

Женька чуть не свалилась со стула, услышав это.

— Зинаида Геннадиевна! Вы надеетесь получить транш в пять миллионов рублей? Не боитесь, что в отделе образования выяснят, куда утекли предыдущие деньги? Кстати, как поживает ваша дача в Андреевке?

— Да кто вы такая? — еле ворочая языком, выдавила Голубец.

— Я — тетя Жени Смородиной, — голос Марты снова стал мягким, словно пение кошки. — Надеюсь, моя племянница без проблем закончит седьмой класс. Вы же, милые мои, как опытные педагоги ей в этом поможете?

В эфире возник странный звук. Как будто резиновый мячик ритмично лупит по паркету. До Женьки не сразу дошло, что это икает Собака Павлова.

«Триумф, как вино, пьянит и чреват похмельем». Этот афоризм когда-то Женька выбрала в качестве эпиграфа к реферату про Наполеона. Что такое похмелье, она не знала, но опьянение испытала в полном объеме.

Все началось с урока английского. Бледная Собака Павлова прибежала на него, когда до конца оставалось минут двадцать. Наверное, выясняла отношения с директрисой. На Женю классная не смотрела, но, стоило той поднять руку, — немедленно спрашивала.

В первый раз, когда Женька встала из-за парты для ответа, за спиной послышалось шипение Блиновой — подруги Стекольниковой:

— Глянь, какие у нее джинсы!

— Мейд ин Чайна? — Алька старательно изображала равнодушие.

— Ты что! Это же настоящие Гуччи! Я просила мать такие купить — она мне дулю показала. Говорит, если каждый раз столько бабла за шмотки выкладывать — разориться можно!

— Обезьяну как ни одень — останется обезьяной!

Алькины укусы не могли испортить Женьке настроение. Бедная глупая блондинка, она не знает, что отныне Смородина другая — одна из Людей крыш. И ей все равно, что думает по ее поводу дочка какого-то там депутата! Женька в сотый раз посмотрела на крошечные часики, подаренные ей Диной. Сразу после уроков Марта пообещала за ней приехать. А пока оставалось ловить на себе любопытные взгляды одноклассников.

— Смородина, ты влюбилась, что ли? — спросил ее на перемене Костя Изгаршев — официально признанный ловелас седьмого «Б». Он слыл своей раскованностью в обращении со слабым полом. Ради поддержания имиджа вполне мог поинтересоваться: «На какой барахолке шмотки покупаешь?» или «Знаешь, что такое французский поцелуй?». От него всегда стоило ждать подвоха.

— Да, Изгаршев. В тебя! — криво усмехнулась Женька. — Так влюбилась, что сейчас пойду повешусь!

— Я же серьезно! — надулся Костя. — Вон, какая ты сегодня.

— Просто я наследство получила. Дядя в Америке умер — все мне оставил. Экзамены сдам и сразу уеду.

На удивление, это дурацкое объяснение Изгаршева вполне устроило. Уже через пять минут Женя, благодаря своим новым способностям, слушала, как Костя пушит хвост перед одноклассницами:

— А вы разве не в курсе? Смородина получила в наследство семь миллионов долларов, виллу в Калифорнии и яхту. Кстати, дамочка, которая ее сегодня подвозила, — вдова покойного дядюшки.

К концу шестого урока вся школа знала, что ученица седьмого класса неожиданно стала миллионершей. Дверь кабинета химии, где сидела в это время Женя, то и дело нахально скрипела — это самые любопытные рвались посмотреть на счастливую наследницу. В конце концов, учительница не выдержала и закрыла класс на замок.

Но ажиотаж от этого не ослаб. Скорее наоборот.

Сразу после уроков Женьку схватил за руку Семен Перегудов — парень из параллельного класса и капитан школьной команды КВН.

— Слушай, Смородина, приходи завтра на репетицию в сто двенадцатый кабинет. Нам симпатичные девчонки нужны! — сказал он, демонстрируя в широкой улыбке почти прозрачные брекеты.

Женька не хуже его знала, что в симпатичных девчонках у команды дефицита не было. Присутствие в ней Перегудова и Изгаршева гарантировало их постоянный приток. Лучше бы уж сразу спросил про наследство. Она тоже улыбнулась и ответила, что подумает.

В вестибюле ее ждал новый сюрприз. Радостная, как продавщица в Макдоналдсе, Блинова поинтересовалась, не хочет ли Женя сходить в субботу вместе с девчонками в аквапарк? О том, что в компании будет Стекольникова, ее верная подруга не упоминала. Блинова, словно флюгер, всегда точно знала, в какую сторону ветер дует и на чьей стороне сила. Она безошибочно угадывала среди новых учителей тех, к кому стоило подлизываться с особым усердием. Недаром именно она оказалась первой фрейлиной королевы класса.

Женя честно ответила, что в выходные она занята, и направилась к выходу. Ее лучший день в школе подошел к концу. Все произошедшее казалось невероятной выдумкой режиссера телесериала. Только в кино аутсайдер может вмиг стать звездой школьного масштаба. Раньше Женька считала это такой же фантастикой, как существование народа, живущего на крышах.

Когда она вышла на залитое весенним солнцем крыльцо, там уже толпились ее одноклассники. Каждый делал вид, что просто так задержался у дверей школы поболтать с друзьями.

На самом же деле они хотели увидеть, кто приедет встречать после уроков наследницу миллионов.

Минуты текли, как автомобильная река в час пик, а Марта все не появлялась. Вот уже обмелел поток учеников, покидающих школу, продребезжал звонок на седьмой урок и в спортзале начались занятия в секции карате. Ноги с непривычки к каблукам налились тупой болью. Дико хотелось сесть, но рядом со школьным крыльцом не было ни одной скамейки.

Постепенно в сознание тонкой иглой проникла мысль: «А что, если никто за ней так и не приедет?» Может, люди крыш, Дина, Ник, Мамаша Мурр — плоды ее фантазии? Воображаемые друзья?

Женька поежилась.

Верный способ убедиться, что она ничего не выдумала, — это вспомнить о своих способностях. Подняться на третий этаж школы и сигануть вниз. На каблуках? Бред какой-то! Лучше попробовать подслушать, о чем говорят ее одноклассники.

Она уже дважды за сегодня, не считая самого первого раза в приемной, включала свой новый слух. Нужно было только представить лицо кого-нибудь из стоящих сзади. Например, Изгаршева. Женька зажмурилась. Увидела ежик волос, карие глаза, сросшиеся на переносице брови и… Никакой реакции! Как она ни пыталась вызвать покалывание в затылке, ничего не выходило. Женька не на шутку испугалась. Неужели все-таки придумала?

— Эй, ягода-малина, кого ждешь? — Голос Стекольниковой был приторным, словно сироп от кашля. — Тебе к мамочке не пора?

— Похоже, наследницу кинули! — поддержал подругу Горячев.

Ну откуда эти шакалы так хорошо знают, чего она больше всего боится? Почему их удары каждый раз попадают точно в цель? Женька сжала кулаки, чтобы не расплакаться. Надо что-то делать! Нельзя здесь стоять до вечера.

• Предыдущая
• 9/66
• Следующая