Журнал «Если», 1995 № 05 - Хигон Альбер - Страница 43

Я не содрогнулся только потому, что был парализован.

Представив себе, что со мной произойдет (сначала меня пронесут невредимым сквозь огонь, а потом он сорвет с меня пластиковый костюм), я, видимо, что-то пропустил. Грег тем временем заявил:

— Я хочу тебя, дорогая.

— Перестань!

— Я совершенно серьезен. Для меня это самое главное. Я хочу тебя здесь и сейчас.

К моему удивлению, Миранда, которая так отчаянно сражалась с ним все это время, вдруг стала вялой и слабой, словно находилась под гипнозом.

— Я думала… — сказала она, видимо, продолжая попытки сопротивления.

— Ты думала, что после того раза, когда я не стал настаивать, у тебя есть возможность противостоять мне? Что я больше не хочу тебя? Что у тебя по- прежнему есть надо мной некая власть?

Он засмеялся, но сейчас это был вымученный смех. И в нем не чувствовалось веселья. Только теперь я понял, что смех Грега всегда был неестественным, и он не был вызван ни радостью, ни счастьем. А потом, как-будто он и не смеялся вовсе, Грег злобно продолжил:

— Я подстроил тебе ловушку. Я долго ждал этого момента. Теперь мое время пришло.

Наступила короткая пауза, а затем, медленно и неохотно, Миранда коснулась своего костюма в нескольких точках: у горла, на талии и у колен. Костюм распался на две части и упал на землю. Так же, как легкие сапоги и темные очки.

Подобно автомату, она шагнула к Грегу.

И он ударил ее.

Мне никогда не приходилось быть свидетелем подобного удара. Масса Грега по меньшей мере вдвое превышала массу Миранды. Ноги девушки оторвались от земли. Получилось так, что она, уже потеряв сознание, пролетела по воздуху значительное расстояние и упала в воду. Река сразу отнесла ее в сторону.

Наверное, она была мертва еще до того, как коснулась воды.

Грег удовлетворенно ухмыльнулся. Он даже не посмотрел в сторону реки. Вместо этого он наклонился и поднял костюм Миранды.

Выпрямившись, он посмотрел на меня с высоты своего роста. Наверное, он привык смотреть на людей сверху вниз. И это явно доставляло ему удовольствие.

— Мне даже немного тебя жаль, Вэл, — сказал он на обычном английском. — Ты даже не представляешь, с какими силами вступил в борьбу, хотя ты и знаком с Джотой. Миранда знала. Вэсли и все остальные знали — в особенности, конечно, девушки. А ты, несчастный дурачок, не знал. Если бы ты остался прошлым вечером дома, то уцелел бы. Миранда оставила у тебя усыпляющий цилиндр, чтобы вы наверняка не проснулись — ведь вам была уготована особая участь.

Он пожал плечами и продолжал:

Тебе не следует беспокоиться — я не стану открывать твой костюм до тех пор, пока мы не окажемся в самом пекле. Ты ничего не успеешь почувствовать, все будет кончено за несколько секунд.

В следующее мгновение я вдруг понял, что меня ведут сквозь огонь. Оглушенный, я с трудом понимал, что происходит со мной, и не сон ли это.

Прошло некоторое время, прежде чем мои глаза приспособились к ослепляющему пламени. Грег, который находился с левой стороны, крепко держал меня за руку и наполовину вел, наполовину тащил.

Ничего нельзя было разглядеть, кроме огня и дыма. Часто мы шли прямо по жидкому огню — пылало масло или смола. Уверенность в своем костюме, которую я очень скоро ощутил — а весь костюм и даже сапоги сидели на мне удивительно удобно, — не могла заглушить ужас, преследующий меня. Спасало лишь ощущение, что все это происходит не на самом деле.

Самым ужасным впечатлением была гора костей. Я увидел ее в развалинах рухнувшего здания. Видимо, незадолго до кошмара здесь собралось множество людей. Они погибли одновременно: все скелеты лежали одной большой горой.

Только в этот момент я начал по-настоящему ненавидеть великанов. Кем нужно быть, чтобы знать о надвигающейся катастрофе и не попытаться предотвратить ее?

Сознание начало быстро возвращаться ко мне.

В самом центре бушующего огня был прохладный рай. Казалось, его отгораживало толстое стекло.

Но что я делаю в этом раю?

Грег привел меня сюда сквозь огонь — это я знал. Он собирался сорвать с меня костюм в том месте, где температура была особенно высокой — это я тоже знал. Однако я прошел сквозь огонь вслед за Грегом.

Тут, с некоторым удивлением, я заметил, что на мне остались лишь плавки. Костюм был снят. Он лежал на земле, рядом со мной. Теперь я понял, почему великаны старались надевать под костюм как можно меньше одежды. Костюмы должны были быть идеально теплоизолированы и совершенно не пропускать тепло внутрь.

Но даже великаны не сумели добиться конструкции, которая не пропускала бы тепло внутрь, но зато выпускала его наружу. Получалось, что ты плавишься в своем собственном тепле.

Я огляделся по сторонам.

Нас окружала довольно большая полусфера, вне пределов которой бесновалось пламя. Под ногами была ровная обожженная земля. Я заметил несколько камней, но обломков зданий не было видно. Мы с Грегом находились рядом с каким-то странным устройством, располагающимся в самом центре полусферы. Высота его достигала пятнадцати футов, а материал, из которого оно было сделано, казался гладким, как лед. Материал слегка серебрился, что наводило на мысль о металле, а прозрачность предполагала стекло или пластик.

Воздух здесь был чистым, запаха дыма и гари совсем не чувствовалось. Слабым ветерком веяло из центра стасиса — у меня не было сомнений, что это и был тот самый таинственный стасис, о котором они говорили.

— Мы в Грин Виллидже, — заговорил Грег. — По чистой случайности, здесь находятся двое людей, с которыми ты знаком…

— Почему ты меня не убил? — прохрипел я. Никакой благодарности я к нему не испытывал.

— Успеется, — оскалился он. — Без этой штуки ты погибнешь. — Он наклонился и поднял лежащий рядом со мной костюм. — Без костюма ты не сможешь выйти отсюда.

И все же я уловил в его поведении какую-то неуверенность.

Мне становилось все лучше, и я спросил:

— Я не вхожу в список жертв? Ты не можешь меня убить? Карты легли иначе?

— Не существует такого понятия, как список жертв, — парировал он. Однако на этот раз он не стал смеяться. — Если я решу, что ты должен умереть, так оно и будет.

Грег больше не желал разговаривать. Он отвернулся и подошел к самому краю купола. А потом, не обернувшись, вышел наружу. Невидимая стена вспыхнула, но не оказала никакого сопротивления.

Затем я заметил, что, хотя внутри стасиса нет ни жары, ни дыма, все звуки пожара доходят сюда — шипение, потрескивание, бульканье, скрежет и рев…

А потом я услышал чей-то голос. Нет, не чей-то, а… Джоты:

— Просыпайся, черт тебя побери, — говорил Джота. — Просыпайся, дорогая кузина. Какой смысл лежать здесь, посреди этого кошмара? Просыпайся, маленькая красотка, пора заняться чем-нибудь полезным…

Дина? Здесь? Дина лежала на спине и крепко спала, а Джота стоял рядом с ней на коленях, спиной ко мне.

Он встряхнул ее, сначала осторожно, а потом более энергично.

— С тобой все в порядке, если не считать того, о чем никто говорить не будет. Пора просыпаться. Просыпаться и…

Такого не услышишь и от бродяги. Это была не просто грубость. Нет, это были разнообразные, изощренные непристойности, на которые Джота был большим мастером.

В другой ситуации я бы просто подивился такому красноречию. Но девушка, лежащая на земле, была моей сестрой Диной.

Мерзавца не волновало ни то, что она спала, и спала каким-то неестественным сном, ни то, что Дина по своему развитию была ребенком…

Джотой всегда владела лишь одна идея. Я вспомнил, как Дина медленно спускалась по ступенькам нашего дома — наверное, именно в этот момент Джота решил, что ее время пришло…

Оцепенение прошло. Я подскочил к Джоте и лягнул его под ребра.

— Джота, — сказал я, — если ты еще раз прикоснешься к ней, я убью тебя.

Он повернул ко мне голову. И когда я увидел его лицо, мне стало ясно, что передо мной не человек.