Искатель. 2011. Выпуск №11 - Смехачева Наталья - Страница 26

— Хорошо, как скажешь.

— Кстати, а как ты догадался, что это сделал Олег? — Загнойко слегка прищурился.

— Во-первых, он все время подталкивал меня к раскрытию этого преступления. Мнимому раскрытию. Сначала подсунул мне охранника, который дежурил в ту ночь в поселке, потом жиголо, алиби которого, кстати, действительно подтвердил усатый таксист. Я его разыскал, и он все удостоверил. Во-вторых, он знал и о перстне, найденном мною на дне бассейна. И тогда он решил, что все — Дело пошло по нужному пути. Я найду владельца перстня, им окажется Геннадий, которого Олег тоже очень хорошо знал, и Решетов на этом успокоится. То, что произошло между ним и Снежаной Игоревной, в его расчеты не входило; он, похоже, очень сильно рассчитывал на ее помощь и, похоже, задумал убрать Решетова, а тут вдруг она ему как бы изменила. Предложила то же самое Максиму Онопко. Мне Онопко про это не сказал — видимо, думал, что Олег об этом ничего не знает. Но, как оказалось, тот уже знал о "лестном предложении" Снежаны Игоревны. Почему она изменила это свое "коммерческое предложение", не совсем понятно. Скорее всего, Олег где-то допустил ошибку. Женщины порой бывают так коварны! Онопко хотел мне об этом поведать, но не успел… Ну, а в-третьих, когда я увидел труп Онопко, я позвонил Решетову, и тот сказал, что Олега в тот день и ночь рядом с ним не было. И тогда я понял, что убийца Снежаны Игоревны — он. Я понял, что он это тоже понял, и помчался к себе в офис. Но он меня опередил.

— Хорошо то, что хорошо кончается.

Мы обменялись рукопожатиями, и я вышел из кабинета.

Маша ждала меня дома. Она приготовила ужин, накрыла на стол. И села на диван. После всего пережитого, ей хотелось одного: чтобы я был рядом и больше никуда не уходил.

Я по дороге заехал в магазин, купил огромный букет ярко-красных роз, шампанского. В ювелирном — кольцо с бриллиантом. И поспешил домой. По дороге позвонил матери.

— Мама, я женюсь!

— Ты это… действительно? Ты не болен?

— Я болен мама, я болен ею!

— Это Маша?

— Да, она!

— Мы рады за тебя. И скоро приедем. Без нас свадьбу не играйте, хорошо?..

— Обещаю.

Я ворвался в свою квартиру как вихрь, как ураган, и подхватил женщину своей мечты на руки. Она поцеловала меня и заплакала.

— Какой же ты дурачок, ведь я сразу тебя полюбила.

— Ты выйдешь за меня замуж?

— Мог бы и не спрашивать, конечно да!

— Наша жизнь изменилась. Если бы не Решетов, мы бы так и оставались чужими друг другу, но теперь ты моя, и я рад этому и очень тебя люблю.

Вот и все…

Он сидел на лавочке в Нижнем парке и жмурился от яркого солнца. Была весна. Снег почти сошел, обнажив многочисленные окурки, пластиковые бутылки и собачьи фекалии, но это никак не отражалось на его настроении. Ему было хорошо. Просто хорошо. Жена уехала в командировку, оставив его одного, и он радовался этому. Как радуются свободе зэки, выглядывая из-за зарешеченных окон тюрьмы. Иногда ему хотелось развестись, но, если бы он расторг семейные узы, пришлось бы довольствоваться низкой зарплатой и, вероятнее всего, отсутствием жилья. Ведь это жена обеспечивала их семейный достаток, и обеспечивала его, надо признать, неплохо. Он ездил на пятисотом новеньком черном "Мерседесе", а жили они в двухэтажном особняке в элитном поселке на Дачном. Недавно, правда, его чуть не упрятали за решетку. Был грешок, но деньги супруги решили все проблемы. Он отделался легким испугом и условным сроком. Жена, конечно, ругалась, но почему-то не подавала на развод. Кто их поймет, этих баб?

А сейчас он на две недели остался один. И было ему хорошо. В кармане куртки лежал лопатник с неплохой суммой денег, на работу идти пока было не надо. Вот оно, счастье загнанного и забитого семейными узами мужика. И он решил оторваться в эти две недели по полной. Склеить каких-нибудь девок и спать с ними все эти дни, пропивая заработанные честным трудом супруги деньги.

Ее он заметил сразу. Он еще этого не понял, а мозг уже сработал. Она шла по уютной аллее парка и улыбалась. Чему-то своему, известному только ей. Ее красивые стройные ножки вызвали в нем непреодолимое желание, и он, повинуясь этому желанию, встал и двинул за ней. Вся ее точеная фигурка, облаченная в сиреневое пальтецо, была, можно сказать, на виду, и ему очень сильно захотелось обнять ее за талию. Но правила приличия, еще сохранившиеся в подсознании, все же пересилили, и он просто спросил:

— Девушка, а девушка, а как вас зовут?

Она обернулась.

— Лена.

— А меня Гена. (Чуть не добавил: "ну и дура", как в фильме "Джентльмены удачи", хотел схохмить, но вовремя одумался.) Можно с вами познакомиться?

— Так вы уже познакомились.

— Тогда давайте не будем ходить вокруг да около. Можно пригласить вас сегодня в ресторан?

— Можно. Но…

— Вы "придете не одна, а с кузнецом"?

Она рассмеялась.

— Нет, просто мне надо съездить домой, переодеться, например.

— Давайте так, сегодня в семь часов вечера я буду вас ждать у ресторана "Вечерняя серенада". Согласны?

— Согласна. Но я могу и опоздать.

— Я подожду…

— И вас не насторожило, что она вот так сразу согласилась пойти с вами в ресторан? — спросил я. А я — это, как вы уже, наверное, догадались, частный детектив Сергей Борисович Плетнев.

— Не знаю, редко ведь встречаешь таких женщин. Ярких и красивых.

Геннадий Бойко, а это был именно он, сидел сейчас в моем кабинете и рассказывал мне слезную историю, про то, как… впрочем, вот его рассказ.

— Она приехала в начале восьмого. И выглядела даже лучше, чем там, в парке. Я понял, что она послана мне судьбой. Мы вошли в ресторан. Я заказал устриц, шампанского, но много не пил — я же был за рулем. Она, кстати, тоже, что мне даже понравилось. Не люблю сильно пьющих баб. Они в постели становятся либо очень пассивными, либо чересчур агрессивными. В кабаке этом мы просидели часа три, а потом я пригласил ее к себе домой. И не удивился, когда она согласилась. Такое бывает редко, но я думал, что это тот самый случай, когда наши сердца запели в унисон. Мы сели в мой "мерин" и покатили ко мне на хату. Я специально снял на две недели квартирку, чтобы не водить девок в наш дом. Если жена узнает…

Приехали, машину я оставил во дворе, мы поднялись ко мне. С собой я взял еще шампанского. Выпили, а потом… как отрубило. Утром проснулся, а ни лопатника с деньгами, ни часов золотых, ни перстня с буковками, уже известного вам. Что делать? В милицию не пойдешь, жена узнает, а вы все же частный детектив. Помогите, а? Мне денег не жалко, часов тоже, перстень бы вернуть…

— Да уж, — сказал я, потирая затылок, по которому этот самый Геннадий саданул меня в подъезде моего же собственного дома прошлым летом. И все из-за этого перстенька. А еще он похищал у меня мою невесту, Машу, которая сейчас сидела в приемной нашего офиса. И после всего этого помочь ему?

— Ладно, кроме имени, что известно об этой девушке?

— У меня вот фотография ее есть. Снял ее на мобильник, когда она этого не видела. Сам не знаю, как получилось, но, наверное, как чувствовал…

— Фотография? Это хорошо. Это уже меняет дело.

Бойко достал распечатанную с мобильного телефона фотографию и положил передо мной. Качества она была неважнецкого, но лицо различить можно.

"А девушка и впрямь хороша. Неудивительно, что Бойко позарился на нее", — подумалось мне.

— Ну, беретесь? — Геннадий умоляюще посмотрел на меня.

— Хорошо, — сказал я, — берусь. Но деньги вперед.

— Конечно, конечно. — Он полез в карман и вытащил перевязанную пачку долларов.

— Здесь две тысячи.

— У меня к вам еще один вопрос, Геннадий. В городе несколько детективных агентств, почему вы пришли именно ко мне?