Вторая кожа - ван Ластбадер Эрик - Страница 59

• Предыдущая
• 59/121
• Следующая

Почти мгновенно экран заполнился расположенными в кажущемся беспорядке сложными формулами, командами операционной системы и данными в шестнадцатиричной записи — массив данных Киберсети и список файлов.

— Ага! — облегченно вздохнул Мик, постранично просматривая данные. Вдруг он так стиснул зубами свою сигару, что чуть было не перекусил ее пополам. — Что за черт?

Данные начали пропадать с экрана. Пальцы Мика забегали по клавиатуре, он делал все возможное для того, чтобы перенести данные на жесткий диск до того, как они будут потеряны. Прежде чем экран окончательно очистился, он ухитрился спасти почти две трети.

Леонфорте попробовал загрузить остальные данные с оптического диска и получил сообщение об ошибке. Потом попытался физически считать их непосредственно с диска и, к своему изумлению, увидел, что диск не содержит никаких данных. Мик попробовал получить доступ к данным еще одним способом, результат был прежним. Он выключил компьютер, перезапустил его и проделал всю процедуру сначала.

На этот раз Мик не только не смог загрузить данные с оптического диска, но и сам компьютер начал барахлить. Он перешел на жесткий диск, запустил диагностическую программу и обнаружил, что записанное на нем программное обеспечение заражено вирусом. Леонфорте попытался запустить антивирусную программу, но вирус уже успел разрушить ее.

— Что происходит? — спросила Хоннико.

— Не знаю, — ответил сгорбившийся над клавиатурой Мик. — Каким-то образом в компьютер попал вирус, стерший все данные на моем жестком диске.

— Даже данные Киберсети?

Мик кивнул, и в это время на экране появилось одно-единственное слово, которое он не смог стереть, как ни пытался: «УЛЫБНИСЬ».

Леонфорте уставился на компьютер, потом с проклятием сбросил его со стола. Тот грохнулся на пол. Мик вскочил на ноги.

— Пойдем, — сказал он. — Пора домой.

В этот момент зазвонил его сотовый телефон.

— Что такое? — рявкнул он в трубку.

— Я нахожусь возле Кейджи, — услышал он голос своего помощника Джи Чи. Кейджи Хукубуцукан — так назывался Музей криминалистики, расположенный в Канда, районе Токио, где были и престижные кварталы, и жилища бедняков.

— Что ты там делаешь?

— Приедешь и сам все увидишь.

Мик хотел было сделать замечание помощнику по поводу подобной таинственности, но обратил внимание на то, что голос его был крайне возбужденным. Джи Чи знал, что канал был защищен и они могли разговаривать свободно. Следовательно, произошло что-то из ряда вон выходящее.

— Мы только что закончили в «Тамаяме», — сказал Леонфорте. — Сейчас приедем. Кстати, груз моему брату отправлен по расписанию?

— Точно в срок. Этот новый грузоотправитель просто замечательный.

Мик отключился и на вопросительный взгляд Хоннико ответил:

— Джи Чи обнаружил что-то возле Музея криминалистики.

— В такое время? Музей уже несколько часов как закрыт.

— Пойдем, — сказал Мик и взял свой длинный плащ. — Там случилось что-то серьезное.

«В ночном Токио есть нечто волшебное», — думал он, проезжая по мокрым от дождя улицам. Поток легковых машин исчез, вместо него появились громыхающие грузовики, которым по закону разрешалось возить товары только по ночам. Кроме них, было много молодежи на мотоциклах — все в черных кожаных куртках, со вздыбленными волосами и плотью, проколотой различными предметами. Леонфорте подумал, что может понять их стремление уродовать себя. Во всем мире чувствовалась неустойчивость. Молодежь в Брюсселе, Санкт-Петербурге, Сайгоне или Питсбурге была одной и той же. Они носили одну и ту же одежду, играли в одни и те же компьютерные игры, смотрели MTV. Человеку необходимо как-то самоопределиться, а чем больше он торчит у телевизора, долбит компьютер или играет по мультимедиа в видеоигры с партнером, находящимся в Тибукту или еще где-нибудь у черта на куличках, тем труднее ему это сделать. И тем больше причин, чтобы найти способы, с помощью которых можно стать непохожим на других.

«Я не просто один из многих. Я свободный человек». Вот откуда идет мода на татуировки, проколы, на выжигание клейм. И все ради того, чтобы казаться личностью, хотя бы и внешне.

В район Канда они въехали под отдаленный рев мотоциклов. Джи Чи появился из темной улочки, которая проходила возле Музея криминалистики. Он внимательно осмотрел пустынные тротуары и поманил Мика. Тот вышел из автомобиля и последовал за ним, держа Хоннико за руку. В темноте и тишине улочки каблуки ее туфель стучали неестественно громко.

Джи Чи включил мощный электрический фонарь и повел их в глубь улицы. Они миновали два гигантских мусорных бака, выглядевших так, как будто их не опустошали уже годами. Между баками раскинулся небольшой лагерь бездомных, под металлической решеткой горел костер. Бездомные — по крайней мере те из них, кто не спал на своих лохмотьях, — взглянули на прибывших воспаленными, безразличными глазами. От бездомных исходил стойкий дух алкоголя и немытых человеческих тел.

Мик не поспешил пройти мимо этой компании, заткнув нос и задержав дыхание, как поступило бы большинство других людей на его месте. Наоборот, он замедлил движение, пытаясь получше их рассмотреть. Леонфорте скорее перерезал бы себе глотку, чем признался в этом, но бродяги были ему ближе и роднее, чем члены Дай-Року. Те были жителями престижных кварталов города, той его части, которой когда-то правили сёгуны и их даймио. Мик же был выходцем из кварталов бедноты, тех темных, безобразных уголков, где слово «человечность» являлось пустым звуком. Эти кварталы были язвами на теле города, а дети там росли без света и какого-либо присмотра.

— Мик, пойдем! — поторопил его Джи Чи. — Сейчас не время для социологических исследований.

Они двинулись дальше, пока не дошли до тупика. Дорогу загораживала примыкающая к музею, покрытая грязью и копотью бетонная стена. Направив на нее луч фонаря, помощник Леонфорте осветил фигуру человека, который сидел, прислонившись спиной к стене. Поза его выглядела очень естественно, и сперва Мику показалось, что он просто спит. Но, присмотревшись повнимательней, Мик заметил что конечности у мужчины окоченели, а пальцы распухли. Потом, когда луч фонаря упал на его лицо, все увидели, что он неестественно бледен.

— Боже мой, — выдохнул Леонфорте. — Да это Нгуен!

Помощник кивнул:

— Да, правильно, это Ван Трак, человек, который взял у американца Мак-Найта мини-диск с данными Киберсети. — Джи Чи по-прежнему направлял луч фонаря на труп. — Мы искали его с того времени, как он передал диск Хоннико.

— Как он тебе тогда показался, в порядке? — спросил Мик, осторожно обходя тело, от которого уже шел запах разложения.

— По-моему, да, — ответила Хоннико. — Он казался вполне спокойным. Пожалуй, даже хладнокровным, но ведь я до того не знала его.

— Ты, кажется, был единственным, кто знал его, — сказал Джи Чи, обращаясь к Мику.

— Это верно. Я завербовал Нгуена в Сайгоне. Он был идеальной кандидатурой — продажный, за деньги мог сделать все, что угодно. — Он посмотрел на Джи Чи: — Как его убили?

— Откуда я знаю. Когда мы нашли его, я тут же позвонил тебе. Его никто не трогал.

Леонфорте подошел поближе и носком ботинка свалил тело на землю. Поднялась волна страшного зловония.

— М-м! — вырвалось у Хоннико, однако она не двинулась с места.

Мик взглянул на нее. Вроде бы Хоннико была не из тех женщин, которых могло бы стошнить при виде трупа. Она повидала виды. Хотя, конечно, не такие, как он, воевавший во Вьетнаме, где чудовищная жестокость вошла в норму.

Леонфорте ногой переваливал труп, пока не осмотрел его со всех сторон.

— Он погиб не от пули, ножа или удавки.

— Его могли задушить просто руками, — сказала Хоннико.

— Только не его, — ответил Мик. — Он никогда никого не подпустил бы к себе так близко.

— Даже женщину?

— Особенно женщину, — ответил Мик. — Старина Нгуен не менял объектов своих сексуальных привязанностей. Они у него были одними и теми же — юные мальчики. И, уж конечно, он не позволил бы никому из них себя задушить.

• Предыдущая
• 59/121
• Следующая