Шань - ван Ластбадер Эрик - Страница 39

• Предыдущая
• 39/154
• Следующая

— Благодарю вас, Мао тон ши, — ответил он на предложение. — Однако мое скромное положение вполне меня устраивает. Оно напоминает мне о жалкой роли человека, отведенной ему в этом бренном мире. — Он опустил голову. — Если время от времени вы и я сможем побеседовать, и результаты наших раздумий окажутся полезными для нашего дела, то это вполне достаточно для меня. — Он улыбнулся Мао. — Кроме того, я думаю, вы согласитесь, что у вас и так хватает официальных помощников. Я думаю, что смогу приносить вам больше пользы, если и дальше буду пребывать в тени, невидимый и неизвестный никому.

И вот теперь, сидя в самолете, Мао глубоко вздохнул и бросил взгляд в иллюминатор на раскинувшийся внизу ландшафт столь милого его сердцу Китая.

— К несчастью, мы занимаем невыгодную позицию, — промолвил он наконец. — Нам нужна помощь извне. Русские боятся нас. Вы знаете, и Сталин, и Молотов называют нас “маргариновыми” коммунистами за то, что я отказываюсь слепо следовать директивам из Москвы. К тому же они утверждают, будто подлинная коммунистическая революция совершается пролетариатом, а не крестьянами.

Мао хмыкнул.

— Единственная наша надежда — это Америка, — продолжал он. — Они уже сами явились сюда. Они любят совать нос во внутренние дела других стран. Я полагаю, что послевоенное промышленное развитие должно идти через свободное предпринимательство. Такая идея придется им по вкусу. У них есть деньги, гораздо больше, чем у русских... Если нам удастся правильно вести себя с ними, то, я думаю, мы сумеем получить от них средства. Имея в виду эту цель, я хочу, чтобы вы поближе сошлись с Россом Дэвисом, помощником их посла. В свое время он был майором и, насколько я слышал, знал толк в своем деле. Поговорите с ним о Сунь Дзу. Хоть он и заморский дьявол, возможно, вы найдете общий язык с помощью военного искусства. Насколько я понимаю, он является доверенным лицом посла Харли, и тот обсуждает с ним все вопросы. Я хочу знать мнение американского президента. Мне необходимо выяснить, станет ли он поддерживать нас.

Чжилинь не возлагал столь больших надежд на помощь Америки. Он хорошо знал, что американцы тонко использовали Чан Кайши в качестве орудия своей политики в Китае просто потому, что могли контролировать его. Однако вне всяких сомнений они не питали иллюзий, будто тот же номер пройдет и с Мао.

— А что они станут делать, — осведомился он, — если в Китае вспыхнет пламя войны?

— Мы должны сосредоточить все силы на том, чтобы этого не произошло, — ответил Мао.

Даже если бы Мао не дал Чжилиню особого поручения, он все равно не желал его присутствия за столом переговоров с Чан Кайши. Май, первая жена Чжилиня, была помощницей доктора Сунь Ятсена. Когда в 1925 году генералиссимус Чан Кайши порвал с Гоминьданом, его хорошо вооруженные подразделения вернулись в Шанхай, в то время главный оплот Гоминьдана, и уничтожили всех до единого человека.

Люди Чана явились за Май ночью и увели ее с собой. Опасаясь за ее судьбу, Чжилинь и Ху Ханмин кинулись за ними следом. Настигнув похитителей, Чжилинь прикончил их всех. Однако не успел предотвратить гибели Май.

Возможно, за столько лет Чан успел позабыть о том происшествии и начавшейся после него охоте за людьми. На сей счет Мао не мог сказать ничего определенного. Однако даже и в этом случае для него было крайне нежелательно, чтобы давние враги встретились лицом к лицу. По правде говоря, он раздумывал, стоит ли ему вообще брать Чжилиня с собой в поездку. Однако в конечном счете потребность в молодом советнике перевесила возможные последствия такого шага.

Знакомство Чжилиня с Россом Дэвисом началось одним ранним утром, когда Чжилинь занимался гимнастикой тай цзы чуань.Воздух был совершенно неподвижен и полон влаги, хотя солнце еще не поднялось над крышами домов. Внизу под утесом сверкала бело-голубая река. Кое-где ее течение уже бороздили сампаны. В одном из дворов, тянувшихся вдоль узенькой улочки, кричал петух.

Дэвис проснулся ни свет ни заря, весь покрытый холодной испариной. Сев в кровати, он стал жадно глотать воздух, но это не принесло особенного облегчения. В отчаянии он огляделся по сторонам. За окнами только-только рассвело, но утренней свежести и прохлады не ощущалось. Даже прожив в Китае некоторое время, он так и не смог привыкнуть к этому климату. Наихудшим же сезоном для него было, безусловно, лето: он невыносимо страдал от жары даже ночью.

Встав с постели, он торопливо оделся и вышел на улицу. Крошечная комната, отведенная ему, производила на Дэвиса гнетущее впечатление. Он вытер пот с лица прислушиваясь к кукареканию петуха и, отняв платок ото лба, внезапно заметил Чжилиня, сосредоточенно выполнявшего свои упражнения.

Выходя из дома, Дэвис захватил с собой книгу, посвященную римскому военному искусству, намереваясь почитать ее в тени какого-нибудь дерева и хоть немного прийти в себя. Однако, совершенно забыв про нее, он застыл на пороге, наблюдая за утренним ритуалом Чжилиня.

Разумеется, Дэвис не в первый раз был свидетелем демонстрации упражнений тай цзы.Однако еще никогда ему не доводилось видеть, чтобы они исполнялись со столь плавной и грациозной непринужденностью.

Человек, за которым он наблюдал, был единственным из свиты Мао, на кого Харли не сумел раздобыть военное досье. По сути дела, о нем не было известно почти ничего. Даже в отношении его функций в иерархии коммунистического движения и взаимоотношений с Мао не имелось никаких достоверных данных.

Стоя в тени, Дэвис обливался потом. Будучи крупного телосложения, он обладал фигурой атлета, в отличие от многих своих сверстников, накопивших к сорока годам уже изрядное количество жира, только потому, что уделял своему телу достаточно внимания. Дважды в день он по три четверти часа выполнял сложные, требующие большого физического напряжения, гимнастические упражнения. Разумеется, это не относилось к летнему сезону в Китае, когда жара, по мнению Дэвиса, делала немыслимым любое занятие, требующее напряжения.

Глядя на Чжилиня, он изумлялся до глубины души. Ему казалось, что он впервые видит эти медленные, ритуальные движения и жесты. Человек, выполнявший их явно не испытывал никаких затруднений с дыханием хотя находился на самом солнцепеке. И, что самое удивительное, Дэвис не мог разглядеть на обнаженных участках его тела ни единой капельки пота.

Наконец комплекс упражнений подошел к концу. В последней позе, как показалось Дэвису, Чжилинь простоял целую вечность. Все вокруг замерло вместе с ним. Только ветерок, подхватив горстку пыли у ног Чжилиня, закружил ее в миниатюрном смерче.

Где-то по соседству залаяла собака, и Чжилинь вышел из состояния, которое вполне можно было назвать трансом. Заметив Дэвиса с книгой в руках на пороге дома он улыбнулся и промолвил:

— Доброе утро.

Дэвис молча кивнул, внезапно почувствовав себя неловко. Ему пришло в голову, что, возможно, он нарушил границы приличия. Проведя в Китае два с половиной года, он все еще не мог утверждать с уверенностью, что разбирается в местных обычаях.

— Меня поразили упражнения, которые вы выполняли. Надеюсь, я не обидел вас тем, что наблюдал за вами.

— Нисколько. — Чжилинь пересек двор и приблизился к Дэвису. — Я не возражаю против хорошей компании.

Он улыбнулся вновь, зная, что это считается признаком хорошего тона у заморских дьяволов. Улыбки помогали им чувствовать себя раскованней. Как знаки, которые животные подают друг другу, —подумал Чжилинь Он читал книгу с описанием привычек африканских горилл. К этим обезьянам следовало приближаться с нейтральным выражением на лице, опустив при этом глаза, чтобы продемонстрировать отсутствие агрессивных намерений. Стоило хоть на мгновение обнажить зубы, и ответная реакция в форме яростного нападения последовала бы незамедлительно.

Гвай-ло, —подумал Чжилинь, — очень похожи на горилл: сильные, опасные и примитивные. Имея с ними дело необходимо знать наверняка мотивы которыми они руководствуются, если хочешь чего-либо от них добиться.

• Предыдущая
• 39/154
• Следующая