Я украл Мону Лизу - Сухов Евгений Евгеньевич - Страница 21
- Предыдущая
- 21/64
- Следующая
– Это как вам будет угодно, – озорно хмыкнул возчик и весело погнал лошадку отыскивать нового клиента, тотчас позабыв про данное обещание и про странного господина.
Открыв дверь гостиницы, Голицын тотчас натолкнулся на суровый взгляд рыжебородого швейцара, которого явно не впечатлил внешний вид гостя.
– Чего изволите, месье? – суховато спросил швейцар, сделав вперед два коротких шага, отрезая нежелательному гостю дорогу в гостиницу. Протискиваться между косяком и широким брюхом швейцара Голицын не стал.
– Мне известно, что в этом отеле остановился господин Алонсо Фернандо. Я бы хотел переговорить с ним по одному важному делу.
В глазах швейцара промелькнуло сомнение – трудно было предположить, что у человека в потертом сюртуке могут быть столь значительные знакомства. Господин Алонсо Фернандо был одним из самых уважаемых постояльцев гостиницы, неизменно оставляя обслуге по десять франков (на такое расточительство способен только очень состоятельный человек), так что его обожали поголовно все – от портье до администратора гостиницы. Можно было бы прогнать нахала взашей – информация о гостях отеля была сугубо конфиденциальная, – но если этот проходимец не лжет и у него к аргентинскому миллионеру действительно имеется серьезное дело, то можно будет рассчитывать на дополнительное вознаграждение.
Разглядев в глазах швейцара сомнение, Голицын сунул в его пухлую ладонь пять франков и сказал:
– Это тебе, милейший, на сигареты. Если господин Алонсо Фернандо узнает, кто к нему пришел, так он отвалит тебе в десять раз больше.
Последние слова были определяющими. Разом подобрев, швейцар с почтением сжал в кулак чаевые и прогудел паровозом:
– Ну если так… Сей момент!
Ожидание не затянулось, через две минуты он вернулся. Блеснув в радушной улыбке белыми зубами, так что не оставалось никаких сомнений в том, что щедрое вознаграждение было получено, живо произнес:
– Господин Алонсо Фернандо вас ждет. – Голос приобрел некоторую торжественность. – Он в тридцать первом номере.
– Я знаю, братец, – натолкнулся Голицын на откровенное любопытство. Интересно, что же такое мог ему сказать миллионер?
Поднявшись на третий этаж, князь прошел по длинной зеленой ковровой дорожке к тридцать первому номеру – дверь была приоткрыта, миллионер его ждал.
Негромко постучался. Заслышав приглашение, Михаил Голицын решительно распахнул дверь и, когда вошел в номер, увидел худощавого черноокого брюнета немногим за тридцать. Самое время, чтобы заниматься серьезными вопросами. Хищное привлекательное лицо, легко укладывающееся в правило золотого сечения, выражало уверенность – видно, так и должен выглядеть человек, которому в наследство досталось с десяток металлургических комбинатов, разбросанных по всему миру. Его природную притягательную силу слегка подтачивал разве что несколько тяжеловатый и откровенно изучающий взгляд.
Гостя миллионер ждал: свое нетерпение он выдал лишь крошечным шажком, радушно улыбнувшись, произнес:
– Милости прошу, – несильно пожав руку, Алонсо Фернандо отступил в сторону, приглашая гостя в глубину комнаты. – Прошу садиться. Виски? Коньяк?
– Предпочитаю виски, – сказал Голицын, расположившись в мягком уютном кресле.
– Хороший выбор, – отозвался мультимиллионер, извлекая из шкафа плоскую бутылку виски с каким-то горным шотландским пейзажем на большой этикетке. – Этот виски я открываю в особых случаях. Сегодня как раз тот самый день.
Аккуратно, как если бы каждая капля содержала эликсир жизни, разлил виски по бокалам.
– Не сомневаюсь.
– В тех местах, откуда я родом, люди умеют ценить удовольствия, – слегка взболтав содержимое, он с аппетитом вдохнул сладковатый запах. – Так что вы мне можете предложить? Это действительно то, о чем я думаю?
– Да.
– Почему вы обратились именно ко мне?
Отпив виски, Михаил Голицын одобрительно кивнул, давая понять, что напиток великолепный.
– Мне известно, что вы страстный коллекционер и за стоящую вещь предложите подходящую цену. Ведь вы же прибыли в Париж в надежде на то, что вам удастся купить оригинал. Не так ли?
– Хм, все верно. Вы производите впечатление человека разумного. Но мне бы хотелось знать детали, как вам это удалось сделать. До недавнего времени я считал, что Лувр просто неприступная крепость.
– Понимаю, – едва кивнул Голицын. – Вы хотите знать, действительно ли я тот человек, за которого себя выдаю?
– Что-то в этом роде.
– Мне бы не хотелось вдаваться в детали, это не только моя тайна. Просто скажу, что я хорошо изучил план Лувра. А в санитарный день, когда не было смотрителей, просто снял картину со стены, потом вырезал ее из рамы, спрятал в сумку и свободно вынес через черный ход.
– Так все просто?
– Вы мне можете не поверить, но самые гениальные ограбления имеют весьма простые решения, а большая из них совершается дилетантами.
– Если бы я знал, что это так легко, тогда бы я сказал одному из своих людей вынести картину. В таком случае мне не пришлось бы выплачивать большие деньги.
– Возможно, вы и правы, но теперь картина у меня, и поэтому мы ведем с вами разговор.
Аргентинец рассмеялся:
– Однако в чувстве юмора вам не откажешь. Но я бы хотел увидеть картину.
– «Мона Лиза» – это не трость, которую можно всегда таскать с собой. Сейчас полицейские на каждом шагу, мне бы просто не хотелось влипнуть в скверную историю. Во Франции весьма суровая каторга.
– Ваш ответ меня устраивает. Сколько вы хотите за картину?
– Полтора миллиона франков.
– Вот оно что…
– Вас что-то смущает?
– Согласитесь, сумма не маленькая, мне нужно время, чтобы собрать такие деньги.
Михаил Голицын слегка покачал головой, протестуя:
– Я не могу долго ждать. Вы сами понимаете, полицейские не бездействуют. Французский сыск умеет работать. В любой момент они могут выйти на мой след. А может, уже и вышли…
– Картина находится в Париже?
– Отвечу вам так: картина находится в достаточно надежном месте. Два дня я еще могу подождать, но потом, – князь Голицын развел руками, – боюсь, что мне придется искать более заинтересованного покупателя.
– Хорошо. Договорились. Ваши доводы вполне разумные. Мне тоже думается, что совершать такую сделку в отеле будет неправильно.
– И где же вы предлагаете ее осуществить?
– Там, где не будет посторонних глаз. Например, можно будет в отеле «Ривьера». Вы знаете, где он находится?
Князь Голицын знал. Отель располагался в тринадцатом районе, в одном из самых неблагополучных районов Парижа. По вечерам в его темных переулках собирались клошары и всякий сброд – следовало быть по-настоящему отважным человеком, чтобы поселиться в сомнительной гостинице. Полиция, зная о дурной репутации заведения, держала в нем своих осведомителей, однако преступления в его стенах совершались с ужасающей периодичностью. Не далее как неделю назад в камере отеля была ограблена и задушена чета богатых пожилых англичан, о чем взахлеб писали все парижские газеты. Преступники до сих пор не были найдены, и следствие склонялось к тому, что убийства были совершены случайным гостем. Вот только сыщики почему-то умалчивали о том, что британский гражданин был известным коллекционером и прибыл в Париж с тем, чтобы пополнить свое собрание итальянской скульптурой.
Три месяца назад в негостеприимном отеле опять произошел похожий случай. В одной из подворотен тринадцатого района был зарезан мексиканский коммерсант и страстный коллекционер фарфора, приехавший в Париж, чтобы также пополнить свою коллекцию. По свидетельству очевидцев, собиратель привез весьма крупную наличность и в роковой день выходил из гостиницы с большой сумкой. Однако наличности при нем не обнаружилось.
Можно было бы отыскать еще с десяток подобных случаев, связанных с гостиницей «Ривьера». Рюмка, повернувшаяся в пальцах мультимиллионера, будто бы острие ножа, собрала граненой стороной яркий электрический свет. Князю Голицыну не хотелось пополнить печальную статистику. Нелепо было бы гибнуть где-то в подворотне за тысячи километров от родного дома. Сохранить самообладание было непросто: слухи о преступной сущности аргентинского миллионера не беспочвенны. Лучшего места для предстоящего преступления, чем отель «Ривьера», подобрать было трудно.
- Предыдущая
- 21/64
- Следующая
