Стеклянный цветок (сборник) - Мартин Джордж Р.Р. - Страница 57

• Предыдущая
• 57/166
• Следующая

«Я НЕ МОГУ УМЕРЕТЬ: Я ЕЩЕ НЕ ПОСМОТРЕЛ „ИСТОРИЮ ДЖОЛСОНА“».

Том посадил Черепаху перед мавзолеем и завис в воздухе в пяти футах над широкой мраморной площадкой, к которой вели ступени. Рядом двадцатифутовый Джетбой устремлял свой взгляд на Вестсайдское шоссе и Гудзон за ним; кулаки его были сжаты. Скульптуру сделали из металла, переплавленного из обломков упавших самолетов.

Человек, на встречу с которым они прилетели, отделился от густой тени у постамента статуи — коренастая темная фигура, кутающаяся в теплое пальто; руки он не вынимал из карманов. Том направил на него одну фару; камера подъехала ближе, чтобы взять его крупным планом. Это был джокер, довольно полный, сутулый, одетый в пальто с меховым воротником; шляпу он надвинул на самый лоб. Вместо носа посередине его лица болтался слоновий хобот. Конец его окаймляли пальцы, заботливо облаченные в маленькую кожаную перчатку.

Доктор Тахион сполз с панциря, поскользнулся и приземлился на пятую точку. Том услышал, как расхохотался Джоуи. Потом он тоже соскочил на землю и дернул Тахиона за ноги. Джокер сверху вниз взглянул на инопланетянина.

— Значит, вы все-таки уговорили его прийти. Я удивлен.

— Мы были чертовски убедительны, — заметил Ди Анджеллис.

— Дес. — Тахион не пытался скрыть удивления. — Что ты здесь делаешь? Ты знаешь этих людей? Десмонд дернул хоботом.

— С позавчерашнего дня — да, в некотором роде. Они обратились ко мне. Было уже поздно, но телефонный звонок Великой и Могучей Черепахи способен вызвать интерес. Он предложил свою помощь, и я согласился. Я даже рассказал им, где ты живешь. Тахион провел рукой по спутанным грязным волосам.

— Мне очень жаль Мела. Тебе известно что-нибудь об Ангеллик? Ты ведь знаешь, как много она для меня значит.

— О да, я знаю точную сумму в долларах и центах, — кивнул Дес. Тахион вздрогнул, как будто его ударили. Вид у него был обиженный.

— Я хотел отправиться к тебе, — сказал он. — Но не знал, где тебя найти. Джоуи расхохотался.

— Да его адрес есть в любой занюханной телефонной книге, недоумок. Парней по имени Ксавье Десмонд не так уж и много. Как он отыщет вашу дамочку, если у него не хватило ума найти здесь собственного приятеля? Десмонд кивнул.

— В самую точку. Ничего не выйдет. Только взгляните на него. — Он ткнул в Тахиона хоботом. — На что он годится? Мы зря тратим драгоценное время.

— Мы уже делали по-вашему, — ответил Том, — И у нас ничего не получилось. Никто так и не раскололся. Он может выбить информацию, которая нам нужна.

— Я ничего не понимаю, — вмешался Тахион, — Что происходит?

Джоуи с отвращением фыркнул. Он где-то нашел еще пива и был занят тем, что открывал крышку.

— Если бы ты интересовался хоть чем-нибудь еще, кроме коньяка и дешевых девок, то знал бы об этом сам, — ледяным тоном отрезал Дес.

— Расскажите ему то, что рассказали нам, — велел Том. Когда Тахион будет знать все, он обязательно поможет, думал он. Он не может не помочь. Дес тяжело вздохнул.

— Ангеллик давно и прочно сидит на героине. У нее сильные боли. Возможно, вы это даже время от времени замечали, доктор? Наркотики были единственным, что помогало ей продержаться день. Если бы не они, боль свела бы ее с ума. Но у нее это не как у обычных торчков. Она употребляла героин в таких количествах, что любой другой наркоман давно отправился бы на тот свет. Ты сам видел, на нее он практически не влияет. Метаболизм джокеров — странная вещь. Вы представляете себе, сколько стоит героин, доктор Тахион? Ладно, вижу, что нет. «Дом смеха» приносил Ангеллик неплохие деньги, но этого все равно не хватало. Ее поставщик продавал ей в кредит, пока она не оказалась в долгах по уши, а потом потребовал… назовем это долговым обязательством. Или подарком на Рождество. У нее не было выбора. Или он прекратил бы снабжать ее. Она со своим вечным оптимизмом все надеялась собрать деньги. Не вышло. Утром Рождества ее поставщик явился за долгом. Мел не собирался вот так просто отдать им ее. Они настаивали. Тахион жмурился на свет.

— Почему она ничего мне не рассказала?

— Полагаю, не хотела обременять вас, доктор. Не хотела мешать тебе спокойно топить свою жалость к себе в выпивке.

— Ты рассказал об этом полиции?

— Полиции? Угу. Нью-йоркским стражам порядка. Тем самым, которые проявляют поразительное отсутствие интереса, когда калечат или убивают джокера, зато готовы рыть землю носом, когда грабят какого-нибудь туриста. Тем самым, которые с такой регулярностью арестовывают, изводят и допекают любого джокера, у которого хватает ума поселиться где-нибудь за пределами Джокертауна. Возможно, стоило бы обратиться к тому офицеру, который заметил, что изнасилование женщины-джокера — скорее недостаток вкуса, чем преступление. — Дес фыркнул. — Доктор Тахион, где, как вы думаете, Ангеллик покупала себе наркотики? Думаешь, у любого уличного торговца есть доступ к героину в таких количествах, в которых она нуждалась? Полиция и была ее поставщиком. Глава отдела по борьбе с наркотиками в Джокертауне, если говорить точнее. О, полагаю, вряд ли в этом замешан весь отдел. Может быть, убийца и ведет сейчас расследование. Как думаешь, что они скажут, если мы заявим им, что убийца — Баннистер? Думаешь, они арестуют своего? На основании моего свидетельства или свидетельства любого другого джокера?

— Мы возместим ее долг, — бухнул Тахион. — Мы отдадим этому человеку его деньги, или «Дом смеха», или что там ему нужно.

— Долговое обязательство, — устало проговорил Десмонд, — было не на «Дом смеха».

— Да что бы это ни было, пускай забирает!

— Она обещала ему то единственное, чего еще не лишилась, — себя, свою красоту и боль. Об этом уже говорят на улицах, если ты умеешь слушать. Где-то в городе состоится совершенно особенная новогодняя вечеринка. По приглашениям. Очень дорогая. Незабываемые впечатления. Баннистер получит ее первой. Он уже давно этого хотел. После этого настанет черед гостей. Таково гостеприимство Джокертауна. Губы Тахиона беззвучно зашевелились.

— Полиция? — выдавил он наконец.

Судя по его виду, он испытывал сейчас то же потрясение, что и Том, когда Десмонд рассказал все это им с Джоуи.

— Думаете, мы их волнуем, доктор? Мы — уроды. Мы — заразные. Джокертаун — это ад, клоака, и джокертаунские полицейские — самые жестокие, продажные и некомпетентные во всем городе. Я не думаю, чтобы то, что произошло в «Доме смеха», было запланировано, но это произошло, а Ангеллик слишком много знает. Они не оставят ее в живых, но сначала вволю позабавятся. Том Тадбери склонился к микрофону.

— Я могу спасти ее, — сказал он. — Эти скоты не видели ничего подобного Великой и Могучей Черепахе. Но я не могу найти ее.

— У нее множество друзей, — сказал Десмонд. — Но ни один из нас не умеет читать мысли и не может заставить человека делать то, чего он не хочет.

— Я не могу, — Такисианин как-то съежился, отстранился от них подальше, и на какой-то миг Тому даже показалось, что маленький человечек сейчас убежит. — Вы не понимаете.

— Ну и слизняк! — выкрикнул Джоуи. Тадбери наконец перестал сдерживать себя.

— Если у вас ничего не получится, значит, ничего не получится. Но если вы не попытаетесь, у вас тоже ничего не получится — какая, к черту, разница? Джетбой потерпел неудачу, но он по крайней мере пытался. Он не был тузом, он также не был такисианином — обычный летчик, — но он сделал все, что мог.

— Я хотел бы. Я просто… просто… не могу. Дес затрубил от отвращения. Ди Анджеллис пожал плечами.

Том не верил своим ушам. Тахион не поможет! Джоуи предупреждал его, и Десмонд тоже, но он настоял — ведь это же доктор Тахион, он обязательно поможет! Пусть сейчас инопланетянин уже не тот, что был раньше, но как только они объяснят ему ситуацию и дадут понять, что стоит на кону и как сильно он им нужен, — он не сможет им отказать.

Но он отказал. Черт возьми, это была последняя соломинка! Тадбери выкрутил ручку громкости до упора.

— АХ ТЫ СУКИН СЫН! — прогремел он, и оглушительный звук разнесся по всей площадке. Тахион шарахнулся. — НИКЧЕМНЫЙ ЧЕРТОВ ИНОПЛАНЕТНЫЙ ТРУС! — Такисианин, пошатываясь, начал спускаться вниз по лестнице, но Черепаха нагнал его и продолжил бушевать во всю мощь своих динамиков, — ЗНАЧИТ, ВСЕ ЭТО БЫЛО ВРАНЬЕ, ДА? КОМИКСЫ, ГАЗЕТЫ — ВСЕ ВРАНЬЕ, ДО ЕДИНОГО СЛОВА. ВСЮ МОЮ ЖИЗНЬ МЕНЯ ЛУПИЛИ И ОБЗЫВАЛИ РАЗМАЗНЕЙ И ТРУСОМ, НО НАСТОЯЩИЙ ТРУС — ЭТО ТЫ! СВИНЬЯ, ХЛЮПИК ПОГАНЫЙ, ТЫ ДАЖЕ ПОПЫТАТЬСЯ НЕ ХОЧЕШЬ, ТЕБЕ ПЛЕВАТЬ НА ВСЕХ ОСТАЛЬНЫХ, НА ТВОЮ ПОДРУГУ АНГЕЛЛИК, НА КЕННЕДИ, НА ДЖЕТБОЯ — НА ВСЕХ! У ТЕБЯ ЕСТЬ ОФИГЕННЫЕ СПОСОБНОСТИ, НО ТЫ — НИКТО, ТЫ НИ НА ЧТО НЕ СПОСОБЕН. ТЫ ХУЖЕ, ЧЕМ ОСВАЛЬД, ЧЕМ БРАУН, ЧЕМ ВСЕ ОНИ, ВМЕСТЕ ВЗЯТЫЕ!

• Предыдущая
• 57/166
• Следующая